Лелька и ключ-камень - Юлия Русова
— Садись, — указала она на лавку у стены. Лавки были старыми, они помнили еще Андреева прадеда. Лелька их сама отскоблила до золотистого цвета и натерла льняным маслом, купленным ей еще мамой.
— Что ты хотел мне рассказать? Не бойся, я никому не расскажу. Сам знаешь, даже если бы захотела, то некому было бы, а я не захочу.
Сашка кашлянул. Он и сам не понимал, отчего так смутился. Сидящая напротив малявка не пыталась строить ему глазки, улыбаться, кокетничать. Ей было все равно, кто сидит напротив — первый красавец школы или ее кошка. Конечно, если б он мог заглянуть в Лелькины мысли, он бы понял, что она далеко не так спокойна, но уж что-что, а держать лицо девочка научилась отлично.
— Понимаешь, какое дело… — начал он. — У меня Лера болеет. Она вообще-то моя тетка, но мне как мама. Вера Васильевна не поняла, что с ней, и в городе не поняли. Посмотри на нее, может ты что-то увидишь? Я слышал, что тебя бабка и мать кое-чему научили.
Лельке очень хотелось сказать, что все это просто сплетни, придуманные в школе, и будь на месте Сашки кто-то другой, она бы так и сделала. Но глядя в черные, умоляющие глаза, отказать она не смогла.
— Саша, я мало что знаю и ничего не умею. Ты пойми, может получиться так, что я просто ничего не увижу, а может — увижу, а помочь не смогу.
— Да все я понимаю, немаленький. Но давай хоть попробуем, а?
— Ладно. Когда?
— А сейчас сможешь? Врач говорит, ей уже немного осталось. Вдруг она сегодня умрет…
— Она станет со мной разговаривать? Я мало что вижу сама, мне, скорее всего, придется ей вопросы задавать, на которые детям просто не отвечают.
— Я попрошу.
— Хорошо. Но если она откажется отвечать, я точно ничего не смогу сделать.
Сашка все понимал, он знал, что чудес не бывает, но наивная вера, что вдруг да получится, что специально для него где-то в мире спрятано маленькое чудо, не отпускала парня. Путь до соседнего дома был коротким. На ребят никто не обратил внимания, так что Сашка без проблем провел «колдовку» в комнатку больной.
— Лера, — позвал парень.
Лежащая на кровати женщина с трудом повернула голову. Лелька впервые видела столь тяжело больного человека. Сухая кожа шелушилась, когда-то шикарные волосы сбились в колтун, белки глаз пожелтели. Руки больной дрожали, но двигать ими по своей воле она не могла. На правой руке ногти начали отслаиваться, и рука выглядела откровенно жутко.
— Саша! — обрадовалась больная. — Хорошо, что ты пришел, а то мне иногда кажется, что меня уже похоронили, только не успели закопать.
— Лера, со мной Леля пришла. Поговори с ней, пожалуйста.
— А, ведьмина внучка… Не обижайся, я не со зла. Просто помню, как нас ею пугали, а она не злая была. Мы к ней за горохом лазили в огород, она всегда притворялась что нас не видит, а гороха сеяла помногу.
Лелька подошла ближе.
— Прабабушка меня ничему научить не успела. Я ее даже не помню. Но она учила маму, а мама понемногу рассказывала мне. Только мало успела… — сердце привычно кольнуло болью. — Я вас поспрашиваю, ладно? Только если не захотите отвечать, лучше молчите. Если неправду скажете — это может вам во вред пойти.
— Спрашивай, конечно, детка. Терять мне уже нечего.
— Вы когда заболели?
— Летом еще. Хотя, это ж не так давно и было, а кажется жизнь прошла. Помните, наверное. тогда Альберт приезжал и пропал? Его еще искали?
— Такое забудешь, — откликнулся Сашка.
— А вы на поиски не ходили?
— Нет, я ж работала тогда. Но немного помогала, в основном кашеварить, мужики с поиска никакие возвращались.
По губам женщины скользнула тень улыбки. Лелька поняла, что копать надо где-то здесь, но нельзя же спросить взрослую тетку, спала ли она с кем-то из поискового отряда, или, может поссорилась сильно. Впрочем, про ссору спросить как раз можно.
— Скажите, а вы не ссорились ни с кем в то время? Из сельских или из приезжих?
— Да нет, зачем. Делить нам было нечего. А парни понимающие были, не приставали.
И снова улыбка.
— Вам кто-то особенно понравился?
— Вот ведь, точно ведьмина внучка. Понравился, было дело. Он потом звонил, приехать хотел, да я заболела. Не хочу, чтобы он меня такой помнил.
— У вас серьезно было?
— Да, он мне даже колечко подарил, старинное. Дорогое очень. Сказал, что в лесу нашел. Все смеялся, что нас лес обручил.
— А можно посмотреть колечко?
— Смотри, отчего нет. Только я его снять не могу, рука распухла.
Лелька подошла поближе и внимательно вгляделась в кольцо, почти утонувшее в кожной складке. Перстень был явно старый, камень в нем, пурпурного оттенка был не огранен, а отшлифован полушарием. Лелька читала, что такая форма называется кабошоном.
— Можно я капну на кольцо немного жидкости?
— Не вопрос, капай.
— Саша, принеси, пожалуйста, воды. Много не надо, мне пары столовых ложек хватит.
Сашка обернулся мгновенно. Ему было и интересно, и боязно, хотя в последнем он ни за что бы не признался. Лелька взяла плошку с водой и, достав из рюкзачка пакет, насыпала в воду немного четверговой соли с травами, а затем подошла и просто налила чуть воды на палец с кольцом.
Внезапно от кольца повалил дым, а женщина вскрикнула от боли.
— Что ты делаешь! Ей же больно! — накинулся Сашка на гостью.
— Погоди, сейчас пройдет, — Лелька плеснула на руку чистой водой и промокнула влагу салфеткой.
— Что это было? — слабо спросила Лера.
— Я не знаю, стало ли кольцо причиной болезни, но что оно опасно, гарантирую. Чтобы что-то понять, мне нужно время, примерно до завтрашнего вечера. Пока кольцо лучше снять. Я могу сейчас заварить травы, вам станет чуть легче. Но надо ли это все делать — решать вам.
Ошарашенные участники неожиданного перформанса переглянулись, и Лера решила:
