Укротитель миров: магические твари - Алекс Рудин
Но он привёл меня в дом к мастеру Казимиру, поделился едой и отдал свою рубашку, когда мне было нечего надеть.
А теперь его прямо на моих глазах лупцевали какие-то отморозки.
Злость захлестнула меня с головой. Звуки отключились, остался только шум крови в ушах и хриплое дыхание.
Кажется, улицу я перемахнул одним прыжком.
Эти подонки даже обернуться не успели.
Я с размаху вбил кулак в печень того, что поздоровее. Он охнул от неожиданности и сложился пополам. Удар ногой попал ему точно в подбородок.
Здоровяк не опрокинулся на спину — слишком много весил. Он вздёрнул голову и упал на колени.
Я второй раз ударил его ногой по лицу, и только после этого он завалился набок.
Белобрысый сразу отскочил от Сеньки и вскинул руки, защищая лицо. Но тут уже выигрыш в весе был на моей стороне. Поэтому я просто врезался в него плечом, как в американском футболе. Повалил на землю, а сам рухнул сверху и несколько раз врезал кулаком по лицу. Один из ударов пришёлся в челюсть, и глаза белобрысого закатились.
Я скатился с него, подгибая ноги на случай, если здоровяк уже поднялся. Но тот лежал на боку, прижимая ладони к лицу. По его пальцам текла кровь из разбитого носа.
Злость всё ещё душила меня.
И одновременно доставляла удовольствие.
Магическая матрица возбуждённо гудела, по спине бежал приятный озноб, а пальцы рук, казалось, превращались в когти.
Я чувствовал боль и страх избитых гопников. Только что они были хищниками, и мгновенно стали добычей.
Моей добычей.
Я поднялся на ноги и от души пнул здоровяка носком ботинка в незащищённый живот.
— Убью, тварь!
Здоровяк глухо хекнул и скорчился на траве. Несмотря на разбитое лицо, он не потерял сознания. Но о сопротивлении даже не думал.
Машины, которая привезла меня к ферме, уже не было. Видимо, водитель решил свалить подобру-поздорову. Пакеты с покупками лежали прямо на земле.
— Сёма, вставай! — крикнул я.
И только сейчас увидел, что били не Сеньку.
Возле забора фермы лежал Витя Захаров. На его левой скуле краснела свежая ссадина, серый комбинезон был заляпан кровью из разбитого носа.
Чёрт!
Один рыжий и второй — тоже рыжий. Вот я их и перепутал.
А Захаров-то что здесь делает?
Захаров испуганно смотрел на меня, но вставать не спешил.
Ладно, раз в сознании — значит, всё с ним в относительном порядке.
А мне сейчас нельзя упускать инициативу.
Белобрысый тоже пришёл в себя и пытался подняться, опираясь руками о землю. Я ударил его ногой по локтю.
— Лежать! Какого хера вам здесь надо?
Он снова вскинул руки, защищая лицо, и выкрикнул:
— Мы за своим пришли! Тощий Лёва послал, сказал, что рыжий его на деньги кинул!
— Какие деньги, сука? — бешено прохрипел я.
— Не знаю, — забормотал белобрысый. — Лёва сказал припугнуть и забрать деньги. Это наша территория. А ты… ты от Хромого, да?
Его глаза бегали по сторонам, ища выход.
От какого Хромого? С чего вдруг Захаров должен денег местным гопникам? В какую хрень я только что вляпался?
Мозг включился, обрабатывая информацию.
Одновременно с этим, в груди новой волной поднялась злость, требуя решить всё очень просто и окончательно.
Убить всех прямо здесь.
А если кто-то рискнёт прийти за ними — тоже убить.
— Смотри на меня!
Я уже не говорил, а рычал, скаля зубы.
Сука!
Так бы и вцепился в горло!
Глаза белобрысого расширились, как будто он увидел смерть.
— Не надо! — отчаянно выкрикнул он. — Пожалуйста!
Охренеть, какие слова ты вспомнил!
Зайти сзади. Взять рукой за подбородок, резко повернуть голову в сторону, до характерного хруста.
Второго ударить ногой в шею, чуть ниже затылка.
А что потом?
— Уходите отсюда, — с трудом выговорил я.
Белобрысый сразу же вскочил и принялся поднимать своего приятеля.
— Быстрее!
Здоровяку тоже удалось подняться. Его лицо было залито кровью, она капала с квадратного подбородка.
— Передайте Лёве, что я разберусь.
Я забарабанил кулаками в ворота фермы.
— Сёма! Открой!
Загудел мотор, и широкая створка отъехала в сторону. Я увидел испуганное лицо Семёна.
— Костя! Это ты?
А кто ещё? Не узнал, что ли?
— Помоги! — кивнул я Сёмке.
Вдвоём мы подняли Захарова под руки.
— Да стой ты на ногах! Тяжёлый же!
Витя послушно перебирал ногами, не отводя взгляда от меня.
Мы втащили Захарова во двор. Сёмка первым делом нажал кнопку, и ворота закрылись.
Только тут я выдохнул и почувствовал, что злость начала уходить.
— Стой, Витя! Сам стой!
Я отпустил руку Захарова и привалился спиной к воротам. Железо было горячим, оно нагрелось на солнце.
Чёрт!
Что это, вообще, сейчас было?
Я же не просто в драку кинулся, чтобы защитить друга. Я хотел убить двух человек.
Очень сильно хотел. И убил бы, если бы не удержался. Просто вовремя сообразил, что кто-то может это увидеть, и тогда будут проблемы.
Магическая матрица в груди недовольно урчала. Я чувствовал её голод и разочарование.
Похоже, недавние стычки с оборотнями не прошли для меня даром. Магия, которой поделились со мной безумные твари — это не фокусы с ледяными каплями. Это куда серьёзнее.
— Костя, что у тебя с глазами? — тихо спросил Сёмка.
А что у меня с глазами?
Я покрутил головой.
Возле дома стояла бочка с дождевой водой. Я заглянул в неё и увидел в тёмной глубине размытое отражение своего лица.
Отросшие чёрные волосы. Крепкий подбородок, широкие скулы.
И совершенно красные глаза.
Я зачерпнул ладонями тёплую воду, плеснул в лицо. Вода приятными струйками потекла по груди, промочив рубашку. Я зачерпнул ещё и растёр лицо руками.
Несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
Подождал, пока поверхность воды успокоится, и снова поглядел на своё отражение.
Обычные глаза. Серые.
Чтобы не тревожить Марту, мы отвели Захарова в нашу комнату на чердаке.
— Садись, Витя! Голову запрокинь, чтобы кровью тут всё не заляпать!
Захаров осторожно опустился на Сенькину кровать и задрал голову к потолку.
Ты как, пришёл в себя? — спросил я. — Что ты здесь делал?
— Ну, ты даёшь! — прогнусавил Захаров, кося глазами в мою сторону. — Как ты на них набросился!
Я пожал плечами, постепенно успокаиваясь.
— А что мне было делать? Ты лежал, они тебя били ногами. Как это вообще получилось? Ты же курсант Магической академии!
— Они неожиданно напали. Подошли, спросили, как меня зовут. Потом этот здоровый резко ударил кулаком в живот, и сразу по затылку. А дальше я плохо помню.
Классика!
Миры меняются, а тактика уличной гопоты всё та же.
Я покачал головой.
Магическая матрица, наконец, успокоилась. Осталось только странное сосущее чувство в районе солнечного сплетения, но на него пока можно было не обращать внимания.
Потом разберусь.
— Тебя Жан Гаврилович прислал? — спросил я Захарова.
Мобильником я пока не обзавёлся. Логично, что Бердышев послал Захарова, если ему что-то от меня понадобилось.
К моему удивлению, Захаров покачал головой.
— Нет, я сам к тебе пришёл. Надо поговорить.
— О чём? — уточнил я.
Хотя, уже понимал, в какую сторону пойдёт разговор.
Захаров хмуро взглянул на Сеньку.
— Это личное.
— Сёма, — попросил я. — Там, на улице пакеты с одеждой валяются. Принеси, пожалуйста! Утащит кто-нибудь. И захвати лёд из холодильника, если есть.
— А эти не вернутся? — спросил Сенька.
Я покачал головой.
— Вряд ли.
Сенька вышел из комнаты, и я услышал его шаги на лестнице.
С Захаровым, в принципе, всё понятно. Но чёрта с два я стану облегчать ему задачу. Сам припёрся — пусть сам и думает, как вести разговор.
Я подошёл к окну и отодвинул занавеску.
Внизу мелькнула рыжая голова Сеньки. Он пересёк двор, нажал кнопку и приоткрыл створку ворот совсем чуть-чуть. Затем тщательно рассмотрел улицу через щель.
Мне сверху было видно, что на улице никого нет.
Наконец, Сенька приоткрыл ворота пошире и выскочил наружу. Быстро подобрал разбросанные пакеты, бегом вернулся обратно и сразу же вдавил кнопку.
Все его движения выдавали сильный испуг. Но чего он так боится?
— Что у тебя с Машей… с Марией Васильевной? — шмыгнув носом, спросил Захаров.
Надо же, решился!
Я не торопился. Посмотрел, как Сенька с пакетами входит в дом, и только тогда ответил.
— А тебе какое дело, Витя?
— Слушай, ты… — начал Захаров.
И замолчал, когда я резко повернулся к нему.
Пацан.
Молодой пацан, которому повезло с магической матрицей. Окончил училище, наверняка успешно учится в академии, раз Жан Гаврилович
