Кукушкин остров - Елизавета Шендрик
Волна обрушилась на Маррику, хлестнув больно по лицу, и выбросила на берег. Этого хватило, чтобы начать снова чувствовать своё тело. Маррика лежала на боку с закрытыми глазами, из приоткрытого рта вперемешку со слюной стекала вода.
— Маррика, — жалобно простонала Мартта, лежа напротив. — Пожалуйста, открой глаза. Я вышла, слышишь, мы больше не заперты в одном теле.
Маррику словно ударило током. Она резко открыла глаза, и, подавившись скопившейся в горле жидкостью, перекатилась на четвереньки, пытаясь полностью её откашлять. Мозг воспринимал голос Мартты как внутренний, как следует прокашлявшись, Маррика проверила, на месте ли портфель.
— Я сделала это. Я не бесполезная. Выслушай меня, прошу.
Маррика медленно повернула голову в её сторону. Мартта лежала в позе эмбриона абсолютно голая и беззащитная. С таким невинным лицом, что близнец испытала секундную слабость и едва не кинулась прикрывать собой. Но груз на спине быстро напомнил, как они до такого докатились.
— Не молчи.
— Помнишь тот сон, в котором мы первый раз с тобой встретились?
— Было жутко.
— Сегодня я дойду до конца.
Всё случилось почти что как во сне: близнец завалила Мартту на спину, сомкнула её запястья над головой. От стекающий с Маррики и капающих на неё капель воды, в этот раз не несло запахом мокрой гнили. Мартта хорошо помнила, что будет дальше и выгнула шею, приготовившись ощутить нестерпимую боль. Маррика наклонилась к ней…
— Довольно! — командным тоном выкрикнула Анна-Леена, подняв две ладони, и сплюнув кровь. Та, кого давно считают мёртвой, стояла напротив, прерывисто дыша, с маской в руке, готовая нанести новый удар. Анна-Леена, поддавшись инстинктам, первая напала на неё, а та оказалась не из робкого десятка.
— Я задам тебе пару вопросов, советую отвечать быстро и без шуток, замнёшься, и я проломлю тебе череп этой маской. Я доходчиво объясняю?
— Мы могли бы объявить временное перемирие, — тяжело встав, Анна-Леена распрямилась во весь рост с бесстрастным лицом.
— Я уберусь с Марттой отсюда до рассвета. Не надо нас втягивать в ваши разборки с нечестью.
— Твои предки клялись защищать город от Маны ценою своей жизни. Лаура с Димитрием отступились. Где они теперь? Он в гробу, а она спуталась с Туонетар и получила бессмертие.
— Недоходчиво, я поняла. — Она замахнулась маской и замерла, как статуя. — Как ты остановила меня без заклинания?
— Я ничего не делала! — Анна-Леена попыталась сдвинуться с места, но оказалась пойманной в ту же ловушку.
— Это мы, — прозвучал позади них голос Маррики. — Вы блин кто ещё такие?
Она стояла со злым лицом, в промокшей одежде, придерживая за плечо, валяющуюся с ног близняшку в пижаме и джинсовой куртке.
На пляже Маррике стоило больших усилий не сорвать на сестре всё зло и не потерять рассудок. Хотелось разорвать её в клочья, но нельзя. Без Мартты Лауру ей не спасти. Маррика отступила и выслушала сестру, как та того и хотела. Она выглядела потрясённой, узнав про Лауру и Вальтера, уверяла, что правда глубоко ушла в себя и не ведала, что происходит извне. Сама не поняла, как ей удалось разделить их и создать идентичное тело. Маррика поверила ей, но лишь наполовину.
Светловолосая женщина, замершая с маской в руке, не верила своим глазам.
Не следовало им возвращаться в Порканниеми.
Эпилог
Вечером местный сторож кладбища отлучился в магазин, оставив овчарку Бобу, привязанным к будке. Вернувшись к своей рабочей коморке он застал место Бобы пустым. Ребятня иногда забирала пса поиграть, но сторож не давал им его за просто так и учил ответственности. Они оставляли ему в залог дорогие детскому сердцу вещи и если приводили позже оговоренного времени, то, обычно, не получали заложенные деньги обратно. Сторож пораздумав, решил, что кто-то из них решил с ним поквитаться, ведь у детей своё понятие справедливости, а он знал о них лишь то, что к Бобе они относятся хорошо и кличут его «Рекс». Боба — бродячий пёс, сторож приютил его к себе, чтоб было с кем поговорить, а то с мёртвыми особо не поболтаешь, до жути молчаливые собеседники.
В магазине от продавщиц сторож наслышался, что недалеко от заправки, стоящей почти на выезде из города, случилось две аварии — погибших нет. Эта новость принесла ему маленькую радость. Он один, а захоронений столько, что за порядком не уследить. Сторож так и не нашёл вандалов, раскопавших могилы семьи Реглин. Но тогда же с ним самим случилось кое-что странное, словно бес попутал, он зачем-то вскопал могилу Реглин Каролины, и запомнив, что внутри не было гроба, закопал обратно. По ночам его стали одолевать кошмары, с тех пор он просыпается в холодном поту и полусонном бреду, зная только, что конца этому не будет, пока не встретится с Ним.
Сторож вошёл в коморку и сразу заметил, что крутящийся стул тоже бесследно пропал. Так ему сначала показалось, пока он не вгляделся внутрь темного угла. Там что-то неподвижно сидело, сверля его взглядом. Он дрожащей рукой включил свет и оторопело уставился на Него. На стуле восседал тот самый, затуманивший его разум, молодой парень с кладбища. Лицо сторожа побледнело, и широко открытые глаза выражали страх. Он снял кепку и непроизвольно поклонился Ему.
— Вы пришли…Господин…я сделал то, что вы просили. Гроба внутри не было.
Парень поднялся со стула так резко, что тот откатился и ударился об стену. Сторож съёжился, согнул руки в локтях и прижал кепку к груди, не смея поднять на Него глаз. Рот парня и руки были вымазаны густо-красным цветом. Он прошёл к нему, похлопал по плечу и вышел из коморки.
Сторож посмотрел на своё плечо и увидел, что от прикосновения кровавой руки остались следы. Желудок скрутило и, выронив кепку, он выбежал на улицу и согнувшись пополам, прикрыл рот рукой — рвался наружу недавно съеденный беляш. Сторож не переносит вида крови, но появившийся из-за кустов Боба принёс во рту человеческую руку, забрызганную алым цветом. Мужчина расстался с содержимым своего желудка в тот же миг. Боба, рыча с добычей во рту, прошёл в свою будку.
