Андрей Прусаков - Я – утопленник
– Все-таки бабушка правду сказала: ты очень изменился, – проговорила Юля.
Я хотел сказать, что думаю о ее бабушке, но сдержался. Это мелочь по сравнению с тем, о чем предстоит рассказать. Еще бы я не изменился? И кто бы не изменился?
– Да, я изменился. Ты не представляешь, до какой степени.
– Ты не просто изменился, Энди, ты стал другим человеком.
«Не человеком я стал, а мертвецом», – подумал я, а вслух сказал:
– Я знаю.
– Я помню: ты всегда был веселым, шутил, прикалывался над всеми… Сейчас ты другой. Что случилось, Андрей?
Вот он, главный вопрос. И что ответить? Правду? Нет, еще не время. Нельзя ей сейчас сказать! А когда? Не знаю! Как признаться Юле, что я мертв? Она, конечно, не поверит, и что тогда? Снова нож в себя воткнуть? У Кости психика покрепче, и то бежал, словно угорелый.
– Просто я лучше узнал жизнь.
– Когда ты дрался там, в клубе, мне стало очень страшно. У тебя было такое лицо…
– Это чтобы Темного напугать, – попробовал отшутиться я.
– Нет, Андрюша, ты выглядишь больным!
– Больным?
– Эта твоя постоянная жажда… Кожа темная и сухая…
– Загорел и подсох…
– Это несмешно, Андрей! Может, у тебя диабет? Я слышала, от диабета пить очень хочется! Ты к врачу не ходил?
– Зачем? Никакого диабета у меня нет! Я в порядке.
«Ха! Диабет! Лучше бы у меня был диабет, – подумал я, – да я был бы просто счастлив!»
– Ты не в порядке, я ведь вижу. Даже когда улыбаешься, кажется, что у тебя кто-то умер… А как дела у твоей мамы?
– Жива и здорова. А как твоя бабушка? – попытался я перевести разговор.
– Ничего. Правда, говорит, что меня ждет горе, если буду с тобой встречаться.
Я промолчал. Это бабка всю воду замутила! Тоже мне парапсихолог! Дай время, доберусь до нее, покажу пару фокусов…
– Я, кажется, знаю, почему…
– Ничего ты не знаешь! – грубо проговорил я и испугался. Слова вылетели сами собой. Это плохо. Надо себя контролировать. Так ведь Юльку обидеть можно! – Слушай, я недавно встретил двух людей, – поспешно проговорил я более мягким тоном. – Мужчину и женщину. Они давно не видели друг друга, очень давно. Они любили друг друга так, что… не сказать словами. Много, много лет. Они могли простить все, понимаешь… И каждый из них знал, что будет прощен, верил в это…
Юля слушала, глядя на меня, а я не мог осмелиться взглянуть ей в глаза. Проклятая русалка! Из-за нее я чувствовал себя испоганенным, недостойным даже Юлиного взгляда.
– И когда один ослабел, другой не стал его осуждать. Он верил, что они не расстанутся никогда. Так и случилось. Это была настоящая любовь, а их вера – настоящая сила.
Юля молчала. Мне казалось, она понимает.
– Я видел, чувствовал эту силу. Хочу, чтобы так было и у нас!
Я взял ее ладони в свои.
– И еще ты никогда так не говорил, – едва не касаясь губами моих губ, прошептала она.
«Все-таки Юлька любит меня, это факт! Как же я рад этому! Настоящий влюбленный болван», – улыбаясь, подумал я.
Мы посидели еще часок, и Юлька засобиралась.
– Мне надо к бабушке съездить. Мама просила кое-что отвезти. И еще: я с родителями еду в Финляндию на неделю.
– Хорошо, езжай.
– И ты меня так легко отпускаешь? – прищурилась она.
– Попробуй тебя не отпусти… Еще бабушке пожалуешься.
Юля засмеялась. Но мне было не до смеха. Она уезжает именно тогда, когда так нужна мне! Как же я буду без нее, без ее глаз и улыбки? Только твари вокруг…
– Ты расстроился? – заметила Юлька. «Все замечает. Мюллер в юбке». – Ну, потерпишь недельку?
Что мне остается, потерплю.
– А что вы там делать будете? – спросил я.
– Ну, сначала в Финляндию поедем, а потом в Швецию на пароме, представляешь? На пароме!
– Завидую, – сказал я. – Я за границей еще не был. И на пароме не плавал.
– В Швеции, говорят, красиво: аквапарки, фонтаны…
– Фонтаны – это хорошо. Фонтаны я люблю.
– Еще там парки и аттракционы всякие.
«Аттракционы! У меня не жизнь, а сплошной аттракцион. Смертельный».
Мы еще поболтали, и я проводил ее до метро.
– Ну, пока. – Мы поцеловались.
– Приеду – позвоню! – строго пообещала Юля. – Попробуй только не взять трубку!
– Примотаю скотчем к уху! – пообещал я.
Юлька улыбнулась и застучала туфлями по ступенькам. Я слушал, и мне казалось: стучит мое мертвое сердце.
…В последнее время я не мог сидеть в одиночестве и вечером пошел к Косте. Мы сидели и слушали «Manowar». Сильный, пронзительный голос Эрика Адамса пел об одиноком герое, который не страшится смерти, потому что у него есть то, за что можно умереть…
Burn the bridge behind you.
Leave no retreat.
There’s only one way home…
«Это единственный путь домой, – подумал я. – Вот и у меня единственный путь, по которому надо пройти. И пройти достойно. Легко сказать…»
Я подошел к проигрывателю и выключил его. Повисла пронзительная тишина.
– Знаешь, Темный чуть не убил меня, – заявил я.
Костик вытаращил глаза:
– Когда?
– Недавно. Еще перед тем, как мы с тобой встречались. Просто я тебе не сказал тогда.
– Подожди. Что-то не понял юмора. Как тебя можно убить? – спросил Костя.
– Не знаю. Но можно. Сказки когда-нибудь читал? Можно и вампира, и кого хочешь убить… Даже Кощея Бессмертного, если знаешь, как.
– Ничего себе… Но я все равно не понял: зачем ему тебя убивать?
– Темный и Упырь – это одно и то же, – сказал я. – Упырь владеет городом, которого ты не видишь и не знаешь. Мертвым Питером. И ненавидит меня за то, что я, утопленник и слуга Слизня, расхаживаю по его территории. Самое смешное, что Упырь может знать, как мне стать живым. Так мне сказали.
– Ничего себе расклад! – фыркнул Костя. – По логике, надо взять этого парня и прижать, чтобы он все выложил. Но прижать Темного у нас кишка тонка.
– А Упыря тем более.
– А может, все-таки пойти в милицию? – вопросительно посмотрел Костя. – Скажешь, что тебя преследует Темный, угрожает и все такое…
– И мне предоставят персональную охрану? – подхватил я. – И они со мной в Неву прыгать будут? Не смеши.
– Нет, охрану не предоставят, конечно. Но следить за тобой могут. А как только Темный появится, сцапают.
– Он же не в розыске, Костя! Как его сцапают? На каком основании? Менты наверняка и так все про него знают, только доказательств нет. Да и вырвется он. Менты – козявки по сравнению с ним! Он настоящий монстр, ты бы видел! Да я поверить не могу, что хотел набить ему морду! – нервно рассмеялся я. – Он может убить кого угодно, Костик, легко, даже мертвеца, как я! И ни перед чем не остановится, потому что он не человек, понимаешь? Он – черт знает что такое!
Мы помолчали. Я немного успокоился, подумал и сказал:
– Если со мной что-нибудь случится, вот тебе адрес. – Я быстро набросал на клочке бумаги несколько слов и отдал Косте. – Пойдешь туда и расскажешь то, что знаешь. Наверное, только он сможет помочь мне.
– Что это за адрес: «От ворот по аллее прямо, третий поворот налево, с правой стороны у старой березы»? – спросил Костя, посмотрев в листок. – Кому там рассказывать?
– Это кладбище за лаврой, знаешь?
– Знаю, – неуверенно произнес приятель. – И к кому там подойти?
– Вот: Ковров Павел Иванович, – дописал я. – Ему расскажешь. Станешь перед могилой и расскажешь.
– Что?!
– Он всегда там сидит. На могиле. Ты его не увидишь, но он все услышит и поможет. Понял? Это очень важно.
– Понял, – произнес Костик. Видок у него был – «дай боже». – А что с тобой может случиться?
– Все, что угодно, – ответил я. – В этом мире возможно все.
И как в воду глядел.
Утром я отправился к Архипу и застал его в дурном настроении.
– Ты где столько пропадал? Анфиса тебя искала! – буркнул старик вместо приветствия. – Сказала, будет ждать на старом месте.
– Спасибо, – ответил я. Эта тварь еще на что-то рассчитывает, после того что сделала! Ладно, встретимся, давно пора выяснить, кто есть ху.
– Эй, парень! – окликнул Архип, когда я собрался плыть. – Погоди! Не торопись.
– А что?
– Послушай, что я скажу!
Я замер, пораженный тоном старика. Еще никогда он так не разговаривал.
– Ты, дурень, думаешь, Анфиса любит тебя? – усмехнулся Архип. – Не может она никого любить! Она чародейка, а ты молодой, вот и попался. Если Слизень узнает, что она с кем безобразничает – убьет обоих, а тебя первого! Все русалки – жены Водяного, а Анфиса – первая!
Я вспомнил ее объятья, заигрыванья и взгляды. Признаться, думал, что эта дрянь действительно влюблена. Но она – жена Слизня?! Меня чуть не стошнило, когда я представил, как Слизень сладострастно лапает ее щупальцами…
– Смотри, Андрей, я тебе добра желаю и потому остерегаю. Или не сносить тебе головы…
«С чего это он мне помогает?» – подумал я.
– Смотрю, ты не очень-то ее любишь.
– Я? – злобно захохотал Архип. – Не очень люблю? Да, я ее ненавижу! Это она меня в воду утащила! Из-за нее я стал утопленником! И вот что скажу: не верь ей, никакому слову ее не верь!
