Ольга Кандела - Прыжок в неизвестность
– Надеюсь, ты умеешь пользоваться приборами, – склонившись к самому моему уху, злорадно проговорил Фауст.
Думает, я тут позориться буду. Ну-ну.
– Не беспокойся, обойдусь без твоей помощи, – фыркнула в ответ и перевела взгляд на Стаську.
Та не стушевалась. Выбрала себе одну приглянувшуюся вилочку и, забив на все остальные приборы, смело ковыряла ей все блюда подряд. Ладно, она маленькая. Ей можно. А вот мне придется вспоминать, чему когда-то учила мама.
Так, посмотрим, что у нас на столе. С левой стороны все просто. Две вилочки. Та, что поменьше, для закусок. Побольше – для основного блюда. Справа, как всегда, ложка для первого блюда, его как раз сейчас разливают, и два ножа, опять же для закуски и основного блюда. Вилки для морепродуктов не наблюдается, и это хорошо – не люблю всяких морских гадов. Приборов для десерта тоже не видно – а вот это обидно. Хотя, возможно, их принесут с самим десертом. А вот бокалов тьма-тьмущая. В них никогда не разбиралась, ибо алкоголь к моим пристрастиям не относится. Да и запоминать нужды нет. Все равно напитки разливают лакеи, им виднее, куда что лить.
– Надеюсь, наша кухня для вас не слишком экзотична? – вторгся в мои размышления Альберт.
– Нет, все вполне стандартно, – вежливо ответила я.
– А вообще, мы с родителями много путешествуем. Нас оригинальными блюдами не удивишь. Всего напробовались, – вставила Стаська, которая, в отличие от меня, была куда разговорчивее.
– Ммм. Вот как, – многозначительно произнес лорд Финийк.
– А чем занимается ваша семья? – тут же поинтересовалась Лилиан.
И вот тут точно нельзя было ударить в грязь лицом. Фаусту-то мы представились как графини… А значит, должны соответствовать. Так что вновь взяла слово я.
– У нашего отца свой бизнес. Он занимается… высокотехнологичными разработками, – коротко поведала я. Вдаваться в подробности не стала, ибо здраво расценила, что многие термины из нашей повседневной жизни жителям этого мира будут попросту незнакомы.
– То есть он занимается наукой? – заинтересовался глава семейства.
– Нет, – немного подумав, ответила я. – Скорее ориентирован на потребности конечного клиента и внедрение разработок в повседневную жизнь. То есть большее внимание уделяется практической стороне вопроса, нежели каким-то фундаментальным открытиям и исследованиям.
– И его дело имеет успех? – вновь поинтересовалась Лилиан, и у меня возникло стойкое ощущение, что ее волнует исключительно материальная сторона вопроса. Вот ведь меркантильная особа.
Да и смотрит на меня постоянно так оценивающе и недоверчиво. Будто боится, что я могу перебежать ей дорогу.
– Более чем, – вновь вежливо ответила я и, несмотря на неприятные ощущения, лучезарно улыбнулась.
– Любовь, мой сын рассказывал что-то про ваши… как их там… сети и Всемирную паутину, – вспомнил название Альберт. – Вы не могли бы рассказать поподробнее, как это все работает?
Надо же. А Фауст, оказывается, запомнил наш разговор про электронную почту и даже рассказал отцу. А приятно, однако.
К тому же в этом вопросе я человек довольно просвещенный. Фирма папы как раз занимается разработкой программного обеспечения для различных серверов, созданием новейших баз данных и информационных хранилищ, так что, так или иначе, в этой теме я ориентируюсь. Главное, донести основную идею простым и понятным языком.
Я стала в общих чертах описывать устройство информационных сетей, принципы работы Интернета и, конечно же, в красках обрисовала преимущества от возможности в любое время и в любом месте получить нужную информацию.
Закончив свой монолог, подняла взгляд на Альберта. Холодные серые глаза смотрели с интересом, изучающе. Казалось, ничто не ускользает от его пытливого взора. Остальные тоже сосредоточили все свое внимание на мне. От нескольких пар скрестившихся взглядов стало как-то не по себе. И настойчивое желание сбежать куда подальше вновь выбралось наружу.
К моему счастью, в этот момент подали очередное блюдо, и я, воспользовавшись ситуацией, уткнулась носом в тарелку, сделав вид, что крайне заинтересована ее содержимым. Да, не привыкла я к такому чрезмерному вниманию, что еще сказать. Чувствую себя диковинкой, выставленной на всеобщее обозрение. От этой неприятной мысли неосознанно передернула плечами и поспешно наткнула на вилку листик салата.
– Что-то не так? – вновь склонился к моему уху Фауст, и на сей раз в его голосе не было ехидства, лишь вежливая учтивость. Зато от горячего дыхания, обжегшего кожу, по телу пробежало аж целое стадо мурашек. Блин, что ж я чувствительная-то такая?
– Да, – не стала лгать мужчине. – На меня все смотрят, будто я редкая дикая зверюшка, выпущенная в открытый вольер зоопарка.
Фауст усмехнулся такому моему выпаду и уже гораздо более насмешливым тоном продолжил:
– Ты к себе несправедлива. На тебя смотрят скорее как на драгоценный камень, наконец-то облаченный в подходящую оправу, – витиевато высказался блондин, а я от такого сравнения слегка засмущалась.
А когда я смущаюсь, я, как какая-нибудь закомплексованная дуреха, так и норовлю высказать какую-нибудь ответную «колкость», лишь бы не сидеть, молча краснея.
– Это комплимент? – поинтересовалась я с заметной долей иронии в голосе, всерьез рассчитывая на то, что мужчина сведет все в шутку.
– Как тебе будет угодно, – спокойно ответил феникс и отпил белого игристого вина из высокого фужера. – Я лишь констатирую очевидное.
Хмм. Ответ из разряда «воспринимай как хочешь». Молодец… Отвертелся, называется. Кстати, раз уж Фауст разоткровенничался, может, стоит спросить у него про возраст.
– Слушай, давно хотела спросить, а сколько живут фениксы?
– Нуу… – задумчиво протянул блондин и потер гладкий подбородок. – Если истратят все четыре жизни, то лет триста где-то.
Ничего себе! Четыре жизни? Триста лет? Неожиданно, однако. В горле мгновенно пересохло, и я спешно отпила из своего бокала. Нет, триста – это, конечно, не три тысячи, но все равно цифра значимая.
– А если не истратят? – задала вполне закономерный вопрос.
– Такого не бывает.
– Как не бывает?
– Ну, по крайней мере я ни одного такого индивидуума не встречал. У нас слишком много недоброжелателей, чтобы мы могли жить спокойно.
– Да и натура… тоже не совсем спокойная, – усмехнулся прислушавшийся к нашему разговору Альберт. А я расшифровала его дополнение как «ищем приключения на свою задницу и несомненно находим». – Так что жизни тратятся влет, а когда остается всего одна, то мы обычно уходим на покой. Тихо-мирно растить потомство и сушить гербарий.
Прелестно… Хотя я себе не представляю, куда можно с лету потратить аж четыре жизни. Это ведь как надо умудриться? Впрочем… Судя по тому, что Фрайо при мне профукал целых две, то у фениксов проблем с этим не возникает. А еще из сказанного можно сделать второй вполне очевидный вывод, что и стареют фениксы гораздо медленнее, чем люди. Так что родители Фауста могут быть гораздо старше, чем кажется на первый взгляд. Да и сам блондин. Блин, я ведь и представления не имею, сколько ему лет. А вдруг он раза в три-четыре меня старше, а я веду себя с ним как с равным. Ой, мама…
Очень хотелось прямо сейчас спросить, сколько же лет Фаусту, да и про родителей его узнать. Но я здраво рассудила, что лучше это сделать наедине. Потому как, если мужчины наверняка отреагируют на такой вопрос нормально, то моложавая Лилиан, сидящая напротив, вряд ли обрадуется, что я интересуюсь ее истинным возрастом. Женщины такие вопросы обсуждать не любят, так что лучше потерпеть.
Остальная часть банкета прошла вполне спокойно. Меня, слава богу, больше не допрашивали, а в основном общались на отвлеченные темы а-ля погода-природа. А еще Альберт поведал одну забавную историю, как он по молодости умудрился профукать одну из четырех жизней. Если вкратце, то он ее проспорил. Суть спора была донельзя глупой. Но проиграв, должок пришлось отдавать, и Высокий лорд собственноручно, так сказать, лишил себя жизни – сбросился в ущелье с какой-то отвесной скалы. А потом сильно пожалел о содеянном, ибо, воскреснув, выбраться наружу оказалось крайне проблематичным. Вот честно, я не ожидала от этого умного, серьезного, достойного мужчины такой дикой выходки. Видимо, и правда, фениксы все по молодости слегка того… без башки!
Когда основная трапеза была окончена, хозяин замка предложил переместиться в гостиную, для дальнейшей беседы, принятия спиртных напитков, что было мне не особо интересно, и поедания десерта, что было крайне интересно Стаське.
На этот раз Лорд Финийк взялся сопровождать до гостиной дорогую женушку, Тревур подхватил под локоток Стаську, а заодно и Марийку. Ну а я досталась Фаусту.
На выходе из зала мужчина мягко меня придержал, не давая догнать остальных, и весело спросил:
– Тебя кто надоумил юбку укоротить, чудо?
