Его чужая истинная - Анна Григорьевна Владимирова
– Значит, и с тобой союз был бы таким же идеальным, – закончила я.
– Наверное, – совсем смутился он.
Мы помолчали, слушая мерный гул самолета.
– Я не знаю, что меня ждет завтра, – прошептала я, снова сжимаясь.
– Малек, давай посмотрим, – с готовностью отозвался Арран. – Я все же верю в Амала. Он изменился за этот год. Не думал, что скажу это когда-либо, но перелом в ваших отношениях пошел ему на пользу.
Я прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Это горько – обнаружить собственную значимость лишь в том, чтобы твое расставание с кем-то пошло на пользу только ему…
Глава 8
Амал
– Повелитель, самолет с Сэтом Сианом и его братом вылетел.
Я кивнул, глядя в ночь. Вместе со мной в Абу-Даби сейчас летела часть военных лидеров отца. Они расселись по диванам в центре бортовой гостиной, я же удалился за столик в углу. Мы совещались почти час, но решения не стали казаться надежней песочных замков на ветру.
Я не знал, что сделают оппозиционные лидеры Ашхона. Разведка не подтверждала их слова о том, что отец у них, как и не опровергала слова Сэта на допросе о том, что он непричастен к перевороту. Не тыкал он меня мордой и в другую версию происходящего – в то, что его могли подставить. Но на его напряженной и хмурой физиономии читалось, что расклад его ни черта не радует. Он несколько раз спрашивал о Мальве и каждый раз сжимал руки в кулаки, слушая ответ. Если допустить, что я ему верю, то он вполне мог болезненно переживать разрыв. Я даже ловил себя на том, что ставлю себя на его место, и понимал, что вряд ли бы так хорошо себя контролировал. Отец был прав – Сиан старше, опытней. Но как бы там ни было, я не собирался делать из него виновного. Если он непричастен, я отпущу его…
То, что раньше казалось легким, вдруг отяжелело камнем внутри. Я не смогу вернуть себе Мальву силой. И слова Аррана поставили точку в этом медленном осознании. «Встретиться через сто лет» – наверное, неплохое решение. Если она предпочтет Сиана, тот отдаст ей привилегию длинной жизни Высшего оборотня. А я…
А я попробую не отпустить ее с ним.
Кто знает?
Только как пережить без нее эти сотни лет, я не имел представления. Мне просто нельзя ее видеть. Когда она перед глазами, я будто сам становлюсь зверем. Голодным, злым, неразумным… и готовым защищать свое вопреки здравому смыслу.
– Куда везти заключенного? – спросили меня, выдергивая из мыслей.
– Во дворец, – вздохнул я. – Предоставьте комнату, охрану, все удобства. Если его младший брат согласится, отпустите его с Яраном – они ладят. Нечего ему в таком возрасте в войну ввязываться…
– Хорошо, Повелитель.
И я уже было снова отвернулся в иллюминатор, когда со стороны кабины появился Азул. Он удалился к пилотам в начале полета, не считая себя в праве вмешиваться в наш совет.
– До чего договорились? – поинтересовался, усаживаясь напротив.
Я не спешил отвечать. За все это время Азул ни разу не изъявил желания со мной поговорить. И этот его внезапный интерес вызвал прилив негодования.
– Мы пойдем на обмен, конечно же, – выдавил напряженно. – Скажи, ты не вмешиваешься, потому что считаешь, что я должен сам все решить?
– Да, – коротко кивнул он.
– Меня удивляет то, как ты спокоен! – вспылил я. – А если моего отца уже нет вы живых?
– Это будет твой опыт, – потяжелел его взгляд.
– А твой? Он – твой брат, союзник, напарник по миссии…
– Значит, будешь теперь ты, – лязгнул металлом его голос. А я остолбенел. Даже на миг не мог представить себя равным ему, как и то, что отца больше нет. – Что? – Он сложил локти на столе, подаваясь вперед и словно нависая надо мной. – Было время, когда я мыл тебе задницу. Будет время, когда ты, возможно, будешь мыть ее мне. Но где-то в промежутке придется и постоять со мной на равных.
С моих губ сорвался хриплый смешок. Я растерялся. Никогда не представлял это все себе так… просто. Для меня Азул с отцом всегда были недосягаемыми. Как я могу так легко занять место Повелителя?
– Амал, – продолжал Азул, глядя мне в глаза. – Становиться рядом и становиться равным – не параллельный процесс. Он связан с ошибками, тяжестью вины за чужие жизни, борьбой со своими демонами и страстями. Невозможно от чего-то отказаться. Ты поймешь, что никогда не сможешь остаться лишь на одной стороне. И что на тебе лежит такой груз, который никогда не скинуть, что бы ты ни решил…
– А Арран? – усмехнулся я невесело.
– Он еще не понял, – цокнул языком Азул. – Но всему свое время…
Я еще долго сидел, опустошенный этим разговором. Невозможно было допустить мысль, что отца не стало. Наша последняя встреча – не то, что хотелось бы оставить себе на память… Странно, но я не испытывал больше ненависти и злобы ни к сопротивлению Ашхона, ни к Сэту. Все показалось каким-то мелочным и далеким на фоне возможной потери. Хоть бы Дженна не наделала глупостей…
Я огляделся и поискал глазами Ярана. Брат сидел в другом конце гостиной, откинувшись на кресло, стоящее в углу. Кажется, дремал. Я поднялся и направился к нему.
– Что Азул? – хрипло спросил он, приоткрывая глаза.
– Ничего. – Я сел рядом и скопировал его позу.
Грудную клетку сжало от новой волны страха за отца, и я выпрямился. В груди билось сердце, а я даже не придавал ему значения. Как давно оно забилось снова? Когда увидел Мальву? Кажется…
– Дерьмо, – выругался Яран. – Азуд всегда так, Нергал бы его побрал! Всегда!
– Тш, – положил я ему ладонь на плечо. – Это наше с тобой дело. Смысла гневаться на кого-то нет.
– Он жив, – упрямо процедил Ярик, и глаза его вдруг блеснули от слез.
Захотелось обнять брата, но я только сжал его плечо крепче. Не здесь.
– Я знаю.
– Я бы почувствовал, – упрямо хмурился он. – Ты бы почувствовал.
– Конечно, – кивал я, не веря своим словам ни капли.
Когда отец умирал от рук сумасшедшего веда, распятый на кресте, я не чувствовал ничего. Холод одиночества разве что – мне было страшно остаться маленьким без него. Сейчас и этого не было.
– Амал, только не стоит губить жизнь Малька… – вдруг добавил Ярик тихо. – Я верю Сэту…
Я молчал долго.
– Я не намерен причинять ей боль, – выдохнул, наконец. – Она и так от меня натерпелась.
– Мы не должны менять Сэта на отца, – вдруг решительно заявил он. –
