Дядя самых честных правил 10 - Александр Горбов
— Хорошо, поехали в Каир.
Спорить с ним прямо сейчас я не собирался. Что бы там ни думали мамлюкские колдуны, но прежде всего мне надо найти Таню, а уже потом думать о возвращении в Россию. И никто не сможет меня заставить изменить решение.
Прежде чем Джафар собрал свои пожитки и скатал коврик, меня окликнул Киж.
— Константин Платонович, посмотрите!
Я обернулся и увидел вдалеке летящий над барханами ковёр с четырьмя пассажирами. Несмотря на сумерки и расстояние, я узнал того, кто управлял им.
— Таня!
Джафар схватил меня за локоть, не дав кинуться навстречу ковру.
— Успокойся, магам не пристало бегать как простым смертным. Она сейчас будет здесь, и ты всё ей скажешь, — он ухмыльнулся. — Я же говорил, что тебе не нужно никого искать.
— Откуда ты знал, что она прилетит?
— А почему бы мне не знать, если это я послал к ней сокола с вестью о твоём возвращении. Ты же помнишь, что мне приятно помогать тебе, Константин ибн Платон.
Глава 23
Плотина
Когда ковру-самолёту оставалось пролететь сотню шагов, я всё-таки не выдержал и кинулся навстречу. Да плевать, солидно магу бегать или нет!
— Таня!
В тот момент, когда я сорвался с места, Таня выкрикнула что-то бессвязное, спрыгнула на песок и побежала ко мне. Ковёр, оставшись без управления, вильнул в сторону и под матерный крик Диего налетел на бархан.
— … Me cago en la leche!!
Но нам было безразлично. Мы практически врезались друг в друга, и Таня обхватила меня за шею.
— Костя! Костенька!
Я прижал её к себе крепко-крепко. Ничего в мире больше не имело значения, кроме одного. Мы снова были вместе!
— Никогда больше тебя не отпущу.
Мы стояли обнявшись, не обращая внимания на остальных, и шептали друг другу самые важные слова. Что мне потеря Таланта и бесконечные блуждания в пирамиде, когда моя женщина дождалась меня? Меньше чем ничего!
* * *
Нам удалось остаться наедине только в Каире, куда всю нашу компанию отвёз Джафар. Мамлюкский колдун вытащил из пространственного кармана живых верблюдов, и ещё до обеда мы были в городе. Он отдал в наше распоряжение большой дом с бассейном, забитой продуктами кладовой и внушительным гардеробом, чтобы мы могли «принять достойный вид».
— Прошу, ибн Платон, — сказал он, прежде чем уйти, — не выходите на улицу и будьте готовы послезавтра отправиться в Александрию. Будь моя воля, ты мог бы остаться в Египте сколько захочешь, но орден уже нервничает и требует ускорить твой отъезд. Я забыл сказать сразу: твоя страна сейчас воюет с Блистательной Портой, а наш Али-бей аль-Кабир разорвал с османами вассальный договор и объявил себя султаном. Там сейчас идут какие-то переговоры с вашим Орлов-пашой, и орден не желает, чтобы возникли подозрения, что мы удерживаем тебя…
— Не надо слов, Джафар, я всё понимаю. Да и мне не терпится скорее оказаться на родине. Благодарю тебя, ты и так сделал для меня очень много. Надеюсь, мне представится шанс ответить тебе тем же.
— Ай, какие глупости! Прими от чистого сердца, и всё. В мире слишком мало людей, кому я могу сделать такие подарки только потому, что мне хочется.
Он ушёл вместе с Джурьеффом, и в доме нас осталось семеро. Я, Таня, Киж, Диего, Васька, Мурзилка и безмолвный туарег, не проронивший за всё время ни одного слова.
— Его зовут Абеги, — рассказала мне Таня, — его убили в одной из стычек через полгода, как ты пропал. Но он поднялся ещё до заката, напугав всё племя, и заявил, что будет меня охранять. За эти годы он не раз спасал мне жизнь.
Я глянул на туарега магическим зрением и только покачал головой. Да уж, Хозяйка выполнила своё обещание своеобразным способом. Мёртвые, конечно, лучшие телохранители, но третий поднятый в моём окружении — это уже перебор.
* * *
Не зря ещё в Злобино перед отъездом я щедро раздавал чёрный песок всем близким. Прошедшие годы практически не отразились на внешности Тани. Разве что путешествия по пустыне оставили свой след, сделав её фигуру чуть суше. А вот взгляд у неё разительно изменился, став увереннее, мудрее и пронзительнее.
Всю ночь мы с Таней не могли оторваться друг от друга. Страсть то накатывала на нас, заставляя наполнять ночь взволнованным дыханием и вздохами, то отступала, оставляя лежать обнявшись и говорить о том, что случилось с нами.
Я в красках расписал бой с Сетом и блуждания по лабиринту. А Таня рассказывала, как пересекла пустыню более пятидесяти раз, как научилась торговать и торговаться, как выучила арабский. Она видела страны, лежащие на южной границе пустыни, где не ступала нога европейцев. Туареги показали ей среди песков мёртвые города, построенные много тысяч лет назад, где нашлось немало интересного.
— Там было древнее святилище какого-то мелкого божка, и я обнаружила в нём кое-что интересное.
— И что?
— Не скажу! — дразнясь, она укусила меня за ухо.
— А если я попрошу?
— Смотря как попросишь.
— Например, вот так!
— Ах-ха-ха! Прекрати щекотаться! Нет, не надо, пожалуйста! Я всё скажу, только остановись! Там был алтарь, огромный камень с остатками Знаков на нём.
По догадкам Тани, жрецы культа жульничали: пожертвования водружались на алтарь, откуда они благополучно исчезали, «взятые божеством». Вот только Знаки на нём были подозрительно похожи на те, что мы использовали для телепортации. А за стеной святилища в другом полуразрушенном здании она отыскала ещё один камень с похожими символами.
— Я нашла подсказку и смогла восстановить секрет, — шепнула Таня. — А теперь можешь сказать, что я умница и золото.
— Умница моя, золотко, покажи, как ты это сделала!
— Так и знала, что ты захочешь увидеть. Идём, я специально приготовила для тебя.
Остаток ночи мы просидели над двумя стальными пластинами, расписанными Знаками и Печатями. Всё оказалось и проще, чем я думал, и сложнее. Никакого перемещения или переноса предметов! Деланные связки обменивались между собой цилиндрическими кусками пространства вместе с содержимым. Скажем, если одну пластину мы клали в бассейн, а
