Сказка о потерянном прошлом - Юлия Шляпникова
Деревья уже начинали активно желтеть, а некоторые из особо торопливых даже ронять листья. С озера тянуло мутью и сыростью.
Идущая на десяток шагов впереди Саша, позвякивая ремнем сумки, направлялась к небольшой группе ребят, облепивших скамейку. Они выглядели так же, как и она — буйные гривы хиппи, джинсы клеш и рубашки разной степени клетчатости и балахонистости.
— Может, она правда просто хиппи?
— Ты когда видела последнего хиппи? — спокойно спросил Дима. — Ещё бы эмо вспомнила.
Ада пожала плечами. Дима и сам казался по прикиду чем-то средним между эмо и панком, хотя, судя по музыке в плейлисте, всё-таки относился к последним.
— Пройдем мимо, потом поздороваемся, как будто только сейчас её заметили, — продолжал он.
— Мы же даже не успели с ней познакомиться!
— Вот и самое время, значит.
Ада уже перестала пытаться понять его безумную идею, так что только молча кивнула. Всё равно с этого бешеного поезда уже не сойти — с того самого момента, как Энже Вагизовна решила посадить их вместе.
Дубы вдоль дорожки у озера побурели, но ещё помахивали узорными листьями. Компания расположилась прямо под одним из них, заняв целую скамейку. Редкие прохожие старались держаться от шумной компании подальше, ещё не забыв недавние разборки между разными субкультурами.
Ада вцепилась в руку Димы, мысленно приготовившись к тому, что эти с виду бешеные ребята просто утопят их в озере. Она и не подумала, что для того, чтобы утонуть в этой грязной луже, нужно ещё постараться.
— Вот я и говорю ему, а какого черта ты вообще на меня наехал? — имитируя бурный диалог, сказал Дима, когда они проходили мимо скамейки, а потом притормозил и бросил: — О, да это же Саша! Тоже прогуливаешь?
Саша обернулась и смерила их спокойным взглядом.
— А ты кто? — спросила она, переводя глаза с одного на другую.
— А мы твои новые одногруппники, как ты могла забыть! — потряся их с Адой соединенными в кулак ладонями, ответил Дима. — Её зовут Адель, а я Дима.
Саша кивнула и отвернулась к своим.
— Пойдем уже, — позвала его Ада, но Дима снова попытался заговорить с Сашей.
Откровенно говоря, Ада уже чувствовала только страх. От всей компании веяло опасностью и чем-то резким, словно она находилась в окружении дикой собачьей стаи. Секунда — и они решат наброситься, чтобы загрызть насмерть.
— А вы всегда тут собираетесь?
— Парень, тебе жить что ли надоело? — не выдержал один из сидевших на скамейке.
— А если и так?
Отчего-то Ада ему поверила.
— Ну так и иди отсюда, пока не получил. Не огорчай свою барышню.
— Она не моя.
Саша все-таки снова повернулась к ним и смерила ещё одним долгим взглядом. Глаза у неё были темно-карие, как у овчарки — сравнение пришло в голову Аде само собой.
— Ребят, правда, чего вам надо? — спросила она с такой ленцой, что ещё немного — и зевнула бы.
— Мы уже уходим, до встречи в универе! — Ада наконец смогла потянуть Диму за собой и, помахав свободной рукой всей компании, потащила его к выходу из парка.
— Ну точно оборотни! — воскликнул Дима, стоило им оставить компанию за спиной. Благо, что отошли они все-таки далеко. И на том спасибо.
— Да хоть сами Каллены[12], плевать, пошли уже отсюда, — нервно сказала Ада. По спине полз холодок, будто вся стая наблюдала за ними, выжидая момент, когда можно будет погнать добычу.
Тьфу ты! Точно заразилась его безумными идеями, а прошло-то меньше пары часов!
— Значит, тут обитают не только убыры, но и оборотни! — Дима словно не замечал её испуга.
— Кто?
— Ну вампиры, я знаю парочку. Они любят собираться на Сковородке или у Кабана, как медом им там намазано.
Ада окончательно перестала понимать его речь. От избытка информации начинала болеть голова — или от нереальности его слов, она уже не знала.
Парк наконец закончился, и на выходе из него они остановились. Дима закурил ещё одну сигарету, старательно не дымя в сторону Ады.
— Пошли до метро, меня там должны ждать, — предложил он между двумя затяжками.
— Кто, эльфы? — совершенно беззубо сострила Ада.
— Нет, они тут не водятся. Я только одного лепрекона встречал, но та отрицала, что это и правда она.
Ада перекинула сумку поудобнее и только вздохнула. Дима, заметив наконец её вид, расплылся в улыбке.
— Да не переживай ты так! Это сначала кажется, что ты с ума сошла, а потом, чем больше их встречаешь, тем легче принять существование иного мира.
— Какого такого иного? Они вот — Ада кивнула в сторону парка, где остались то ли хиппи, то ли правда оборотни, — вполне в наш вписываются. Даже в универ ходят, как видишь.
— В том и смысл! — у Димы даже глаза загорелись от воодушевления. Точно на любимого конька сел. — Им же надо как-то выживать! Вот они и адаптируются к городу и к местным.
— Интересно, почему Саша к нам перевелась?
— Может, переехала?
Они наконец двинулись в сторону подъема к Кремлевской, чтобы выйти к Кремлю и спуску к метро.
— Но кто в здравом уме станет переводиться на социологию?
— А кто поступит сюда по доброй воле?
Они замолчали и тут же дружно рассмеялись. Остатки нервозности сошли с Ады вместе со страхом и остались где-то рядом с парком.
— Я не поступила на религиоведение, там был слишком высокий конкурс на бюджет, — поделилась она.
— А за меня мама подала документы.
Сказал, как отрезал. Что-то за этим было, но Ада решила, что не имеет права копать слишком глубоко — ведь они всего день знакомы, и так много уже чем поделились.
Оставив позади пиццерию и здание с задорными крылатыми чертиками под окнами и кадуцеем по фасаду, они перебежали Кремлевскую прямо перед Национальным музеем и направились к спуску в метро. Башня Кремля оставалась всё выше и выше и наконец скрылась за поворотом спуска.
Аде нравилась эта самая старая часть города. Тут всегда гуляли толпы туристов, по весне высаживали море тюльпанов, а на белокаменной башне отсчитывали время огромные часы. И ещё с этой горы прекрасно просматривался Верхний Услон[13] вдалеке.
— Ну что, до завтра? — вырывая Аду из её мыслей, сказал Дима и помахал рукой. Почти оторванный рукав от этого покачался на ветру, и Ада невольно улыбнулась.
— Пока-пока.
Дима тут же поспешил через дорогу, где у пешеходного перехода его ждала невысокая девушка с такими же светлыми, как у Ады волосами. По тому, как она радостно бросилась ему
