Борода из ваты – пули из серебра. Том 1 - Михаил Северный
«Хорошо».
'Не отвечай так поспешно, выдаёшь желание обмануть. Просто делай как я говорю и не вздумай хитрить. Не пытайся меня убивать ты не того уровня, чтобы злить Лютого. Ты веришь мне?
Фома верил и опять поспешно кивнул. Деду это не понравилось и он презрительно скривился.
«Ладно. Сейчас мы вдохнём жизнь в твоего друга. Немного холода ему в крови не помешает. А мне не помешает напарник».
Дед присел рядом с трупом и вроде как проверил у него пульс на шее.
«Чтобы сделать из человека снежного ангела нужно заменить кровь бродящую по кругу в его организме на холод. Я могу сделать это, но сначала нужно выцедить из него всю кровь до капли. Нельзя допустить смешения холода и человечности — это может привести к самым разным реакциям. Ты подержишь тело, пока я вскрою его в районе горла, вены на руках, надрезы на ногах и животе. Обычно мы развешивали тела на ветках деревьев, так было легче работать и кровь выходила быстрее, но здесь я не знаю как всё провернуть идеально, инструментов тоже нет подходящих.»
«Нечистые. Не зря вас так называют. Вы же звери. Сволота. Как так можно с человеком?»
«Это было давно и уже не практикуется сотни лет. Я и сам почти забыл каково это лепить снежного ангела.»
«Так зачем ты это делаешь?»
Фома понял, что забывается, но остановиться уже не мог. Его коробила эта ужасная ситуация, все человеческое естество сопротивлялось тому, что им предстояло сделать. Лысый смотрел на него как на безногого нищего — жалея.
«Странные вы люди. Ты же сам меня вынудил. Твои друзья меня заманили в ловушку и собирались продать, как раба. Твои родственники и друзья стреляли в меня. Ты привязал меня к мотоциклу и собирался пытать. Ты рассказал мне про Вонючий Улей и спрашиваешь зачем мне Ангел? Без друга и напарника мне не выжить в вашем мире. Мне нужен тот, кто прикроет мне спину и поможет разобраться, слишком много у меня здесь дел. Разобраться в происходящем, освоиться в вашем мире, найти Бабу и тех, кто обидел меня вчера. А потом я вернусь домой. Распечатаю вход, поставлю самовар, наношу воды, нагрею её, выкупаюсь и буду пить чай с малиной которую собирала и закручивала в банки моя…»
Он замолчал, не желая называть имя.
' Но сейчас мне придется слепить Ангела и нарушить ещё много правил. Она будет надрываться в моей голове, будет кричать, будет просить чтобы я не делал этого. Но мне придется делать страшные вещи, я чувствую это. И мне это не нравится. А еще больше это не понравится тем, кто встанет у меня на пути.'
Фома вздрогнул. Ему показалось, что льдинка упала сверху и растаяв у него на вороте протекла холодным стремительным ручьем между лопаток.
«Ты ведь не будешь мешать мне, человек?»
Глава 10
Рождение Ангела
1.
«Слепить Ангела!» Если человек хочет сотворить какую-то безумную дичь, то он обязательно назовет её благородным, красивым словом. Ангела, блин. Лысый некромант хочет оживить труп и ещё Фому впутывает в это. Где подевалась Галка, черт бы ее побрал?
Дед поднял бесхозный кинжал, подошел к мертвецу и встал у него между расставленных ног, внимательно осмотрел — поднял одну руку, потряс ею, потом вторую и кажется остался доволен. Обернулся и махнул рукой:
— Иди сюда!
— Не надо, — еле слышно просипел Фома, — пожалуйста, не надо.
— Что такое? — удивился лысый. — Что случилось? Ты обещал помочь. Нужно придумать как его подвесить повыше. Ты же местный — соображай. Быстрее сделаем, быстрее простимся.
— Не надо, — шептал Фома еще тише. Он уже не замечал, что стоит на коленях и руки к здоровяку как к иконе тянет. — Не надо так. Не впутывайте меня. Я не хочу.
— Эво как, — удивился дед. Или сделал вид, что удивился. — Незадача. Не поймешь тебя. То пойду, то не пойду. Чего ты не хочешь? Другу помочь?
— Кровь, — шипел как змея Фома и подползал на коленях ближе, — кровь.
— Что кровь? Да что с тобой, человек? Ты что без ружья и говорить разучился.
«Было бы у меня ружье, — трусливо мелькнула мысль у Фомы, — мы бы говорили по другому. И на коленях в крови ползал ты, а не я».
— Расчленить…
— Кого расчленить?
— Его, — Фома показал дрожащей рукой на Женьку, — не надо.
— Тьфу, выругался дед, — никто не будет его расчленять. Я по твоему кто? А хотя…
Он махнул рукой, отгоняя дурные воспоминания:
— Ничего я от тебя другого и не ожидал. Вот как вы нас представляете. Встань на ноги и не будь тряпкой. Подъём солдат. Смирно, раз-два!
Фома сидел и плакал. Слезы летели с подбородка и при свете луны маленькими светлыми молниями падали вниз. Лысый смотрел на него озадаченно.
— Да ну тебя. Сам сделаю. Как ни крути, все приходится делать лично. А ты говоришь, не делай ангела, не делай.
* * *
Все что происходило потом Фома хотел бы забыть, вынести за скобки, а еще он хотел потерять сознание и не смотреть, но зрелище рождения Ангела завораживало, оторваться так же невозможно, как и мерзко было смотреть на происходящее.
Дед положил тело на спину, руки врозь, ноги вместе. Разрезал одежду. Раздел и отшвырнул её в сторону. Хорошо, что не стал снимать штаны. Потом сделал разрез на белой холодной коже. Начал с правой руки и поехал резать по всей длине, приближаясь к груди, пересёк её не переставая вырезать неглубокую траншею и выскочил на левую, дошел до середины ладони и остановился.
Фома качался из стороны в сторону как сомнабула. Живот предательски булькал как ведьмин котел, готовясь выплеснуть варево наружу. По кишкам в горло и через дырку между губ наружу, но если он это сделает — лысый некромант не простит срыв ритуала. Поэтому оставалось только смотреть на происходящее максимально безучастно и держать вонь внутри себя. Поблевать время будет потом, если его оставят в живых. Надеяться нужно на лучшее, но Фома догадывался что с ним сделают. Восстанет зомби из мертвых, и зомби будет голодным. Мертвецы всегда голодны
