Дядя самых честных правил 2 - Александр Горбов
Киж сделал вид, что его обидели в лучших чувствах, но не очень старательно. Было видно, что мертвецу приятно сменить мундир на что-то другое.
— Василий Фёдорович не поощрял разнообразия. Моя посмертная одежда его более чем устраивала.
— И правильно делал, — я хмыкнул. — Это у меня характер слишком добрый.
Переоделся он быстро, но после застрял перед зеркалом. Долго разглядывал лицо, кривился и корчил сам себе рожи. А затем стал причёсываться, поправлять одежду и вертеться, рассматривая костюм со всех сторон.
— Заканчивайте, сударь. Хватит прихорашиваться, как девица перед смотринами.
— Я слишком долго себя не видел, — Киж показал своему отражению язык. — Забыл собственное лицо совершенно.
— Успеется. А сейчас идёмте в гостиную, мне требуется чего-нибудь выпить.
Мертвец молча пошёл за мной. Но едва я налил себе стакан рябиновки, попросил:
— Разрешите-с мне тоже выпить.
— Поручик, может, вы ещё и ужинать будете?
Киж грустно улыбнулся.
— Увы, не требуется. Я могу-с изобразить, будто бы ем, но только испорчу продукты. Но вкус выпивки я чувствую. Даже Василий Фёдорович разрешал мне пропустить стаканчик.
— Пейте, чёрт с вами. Берите стакан, садитесь и рассказывайте, как вы очутились в моём подвале.
Он приложился к стакану и долго пил, растягивая глотки. Закончив, манерно промокнул губы салфеткой, откинулся в кресле и заговорил:
— Думаю, “родился-крестился-женился” вам неинтересно, так что я опущу эту часть биографии. Впрочем-с, жениться я не успел. Война, знаете ли, Рижский драгунский полк, где я служил, входит в Польшу. С гордостью могу сказать: моя рота проявляла чудеса храбрости.
Он с сожалением вздохнул.
— Увы, под Данцигом удача изменила нам. Впрочем, не буду отрицать, моя вина в этом тоже есть. Пропустил-с, недосмотрел, не проверил лишний раз часовых. Они ударили всей мощью, превосходящими силами. Я ничего не мог сделать.
— Кто это “они”?
Губы мёртвого поручика сжались в ниточку. В глазах полыхнула ненависть, какую редко увидишь и у живых.
— Гусары. Чёртовы польские гусары! Никогда не забуду крылья за их спинами!
Он почти сорвался на крик, но сумел совладать с собой. Только стал ещё бледнее, хотя, казалась бы, куда мертвецу бледнеть больше.
— Я умер. Там, в поле. От удара пики в спину.
Поручик зло прищурился.
— О нет, Константин Платонович, я не бежал. Это был подлый удар, пронзивший меня насквозь, как букашку.
Киж замолчал и долгую минуту смотрел в пустоту.
— Не буду вам рассказывать, что я пережил затем. Почти сутки я умирал, валяясь в канаве. И каждую минуту клялся — отомстить за мою роту всадникам с крыльями. Каждую минуту я обещал вернуться. Когда смерть пришла ко мне, душа не смогла покинуть землю. Не знаю, куда я должен был отправиться: в ад или в рай, но ни один не принял меня.
Налив себе ещё, он выпил залпом.
— На следующий день рядом проезжал Василий Фёдорович. Увидел мою мятущуюся душу и предложил сделку.
Поручик криво усмехнулся.
— Некроманты покупают души не хуже лукавого. Я согласился стать слугой, а взамен получал шанс отомстить. Восемь лет я делал грязную работу для Василия Фёдоровича.
— Что именно?
Киж пожал плечами.
— Разное. Императрица Анна Иоанновна очень боялась заговоров, и Канцелярия тайных и розыскных дел не сидела без работы. А Василий Фёдорович, как Тайный советник, принимал в ней самое деятельное участие.
Ты смотри, какие подробности всплывают! А дядя, оказывается, был большим чиновником в “спецслужбе”. Похоже, ссылка случилась не просто так. Какой, однако, полезный мертвец мне попался.
— Когда на трон взошла Елизавета Петровна, — продолжал Киж, — Тайную канцелярию почти не тронули. Они знали о заговоре против Ивана Четвертого и благоразумно не мешали Елизавете его свергать. Но Василий Фёдорович слишком многим испортил жизнь, да и пугал он императрицу своим даром. Так что его отправили в ссылку, не ущемляя, впрочем, в деньгах.
Ох уж эти придворные интриги! Не хочу даже близко подходить к дворцам, заговорам и покоям императрицы.
— И всё-таки, как вы оказались там? — я указал пальцем вниз, намекая на подвал.
— Всё просто. Дел для меня не нашлось, а беспечно гуляющий мертвец раздражал Василия Фёдоровича, и он меня “усыпил” до поры. Чтобы не мешался под ногами и не напоминал об опале.
Поручик недовольно нахмурился.
— Обещание своё Василий Фёдорович так и не сдержал. В забытье я ощутил его смерть и сильно разозлился. А тут вы…
Он развёл руками.
— Я же не знал, что вы наследник. Кстати, Василий Фёдорович ваш отец?
— Дядя, сколько-то юродный.
— Да? — поручик недоверчиво смерил меня взглядом. — А похожи, будто родной сын или внук. Прямо одно лицо.
— Неважно, — я отмахнулся, — к какому делу мне вас пристроить, Дмитрий Иванович? У меня не Тайная Канцелярия, убивать никого не надо.
Киж усмехнулся, хитро прищурясь.
— Ничего, успеете — с вашим Талантом другой дороги нет-с. Даже не сомневайтесь, Константин Платонович.
Глава 21 — Деньги и кузница
Во время разговора с мертвецом я поймал ощущение связи между нами. Эдакая верёвка, прочно натянутая через эфир. Будто мы два альпиниста в связке, поднимающиеся на вершину. Но только я крепко держусь за скалу, вогнав в расщелину ледоруб, а Киж повис над пропастью. И лишь страховка удерживает его от падения в бездну — та самая связь, что протянулась между нами. И в моей власти вытащить его или отстегнуть карабин, позволяя рухнуть на дно пропасти.
Я не удержался и пальцем дёрнул “страховку”, заставляя её дрожать, как струну гитары.
— Кхм, — Киж поперхнулся и посмотрел на меня с ужасом, — Константин Платонович, не надо так. Я обещал служить вам и сдержу клятву, можете не сомневаться. Случись что с вами, и я буду до конца мира бродить призраком, так что ваше благополучие в моих интересах. Обещаю, вы не пожалеете о моём присутствии.
— Надеюсь, — я кивнул. — Осталось сообразить, куда вас деть. Не думаю, что мои домашние обрадуются покойнику.
— Никто не заметит-с, — Киж улыбнулся, — Василий Фёдорович научил меня маскироваться под живого.
А ведь и правда, с первого взгляда и не разберёшь, что он мёртв. Со второго, впрочем, тоже. Только если приглядываться очень пристально,
