Убийство в приграничном замке - Андрей Волковский
Арна и Лейя сошлись на том, что сие есть пример бессмысленной траты волшебных сил и умений мастеров. После чего обе решили покинуть зал, чтобы заняться полезным делом – лечь спать.
– И ты ложись, Адалинда, – велела Арна, уже стоя на пороге, – а то снова будешь утром как снулая рыба.
Дверь закрылась, отделяя старую госпожу и ее старшую дочь от остальной компании.
– Это еще что! – фыркнула Фрин, прерывая неловкую паузу. – Вот сразу после свадьбы матушка допекала Адалинду по-черному. Но братец быстро положил этому конец. В этом тебе действительно повезло, дорогая: брат тебя безумно любит.
– Я знаю, – отозвалась супруга Торна, не обратив внимания на прощальный выпад свекрови. – И я тоже очень-очень его люблю!
Адалинда так улыбнулась, что несколько мгновений казалась по-настоящему красивой.
Фрин шумно вздохнула, потом сказала:
– Нэгэл, дай, пожалуйста, тарелку с орешками. Что-то есть захотелось. Да и вообще не пора ли заканчивать?
Скай был только за: ужасно хотелось как следует поесть и завалиться спать. Что, собственно, они с Ником в скором времени и проделали: сначала плотно поели на кухне, потом отправились к себе. У гостевых покоев Ская поджидал Фларинен с увесистым мешочком платы за лошадку. Фларинен долго и витиевато извинялся за то, что он понятия не имеет, сколько стоит игрушка, и выражал надежду на то, что переданного госпожой Арной хватит. Волшебник взял мешочек и заверил взволнованного распорядителя, что все в порядке: лошадку он уже передал госпоже Адалинде, и сколько бы ни передала госпожа Арна, этого более чем достаточно.
Глава 14
Утро вышло ранним-преранним. В предрассветной тьме пришел Пит, принес поднос с горячими оладьями и медом и распоряжение от госпожи Фрин: выезжать к Седой горе надо через полсвечки.
Под теплым одеялом было уютно и дремотно, но там, снаружи, намечалось что-то интересное, так что Скай без сожалений вскочил с кровати. Любоваться окрестными пейзажами волшебника не слишком тянуло, хотя нельзя не признать, что в здешних суровых местах определенно было свое очарование, но все же они сюда не красоты созерцать приехали. Скаю было любопытно, возымеет ли какой-либо эффект их вчерашняя демонстрация, тем более что Пит был уверен, что к утру о диковинках уже прознал весь замок.
Вылазка к Седой голове предстояла серьезная: если к горе Хадан в сопровождении были только слуги и вьючные тсарлаки, нагруженные подушками, то в этот раз с господами собрались ехать воины во всеоружии. И никаких подушек.
Фрин весело болтала с одним из вооруженных бородачей. Нэгэл молча стояла в паре шагов от госпожи. Еще чуть дальше маячил Белл с удрученным выражением лица. То ли не выспался, то ли расстроен тем, что Фрин снова предпочла ему кого-то другого. Скай огляделся в поисках переводчика: лекарь или рыцарь? Ага, вот и Олет. Видимо, он составит им компанию и будет помогать собирать легенды горцев.
Ехать снова предстояло на тсарлаках. Скай сначала обрадовался: все-таки в широком седле на более-менее устойчивом и неторопливом тсарлаке он чувствовал себя поувереннее, чем на лошади. Но потом решил, что радоваться станет, когда они доедут, а то ведь еще неизвестно, не будет ли ему в конце поездки мучительно все равно, из какого седла – лошадиного или тсарлачьего – он выбрался, если все тело болит от напряжения. А вот что было и вправду хорошо со всех сторон, так это то, что с ними ехал Пит.
Фрин подошла к Скаю и Нику, пожелала доброго утра и пояснила:
– Ехать нам где-то две с половиной свечи, если на тсарлаках. На конях быстрее было бы, но там подъем. Держись за мной.
Девушка улыбнулась и, не дожидаясь ответа, вернулась к Нэгэл, держащей в поводу двух бурых быков.
Справа появился бледный невыспавшийся Фларинен и вежливо осведомился, не нужно ли чего господину волшебнику. Скай покачал головой, и распорядитель поспешил к Фрин, уже вскочившей в седло.
Если Фларинен так переживает во время каждой вылазки из замка, то ему не позавидуешь: не жизнь, а сплошное напряжение. Хотя, вполне вероятно, что хлопоты распорядителя связаны с желанием показать Гарт де Монт в лучшем виде перед чужаками. Все-таки гости – редкость в этих местах. Или он переживает из-за смерти Рена: все-таки для распорядителя слуги если и не одна большая семья, то уж точно хорошие знакомые, а то и друзья.
Первым к замковым воротам направился Белл на черном тсарлаке с длинными темными лентами на рогах. Затем Фрин и Нэгэл – у зверя волшебницы ленты были зеленые, а у быка помощницы – черные, следом Скай с товарищами. След в след за серым тсарлаком Пита шел черно-белый зверь Олета, а замыкала шествие пятерка воинов из гарнизона Гарт де Монта.
Небо постепенно светлело, но предутренняя темнота была густой и холодной. Стоило выехать за ворота замка, как налетел ветер, норовивший пробраться под одежду и колко ущипнуть за нос, щеку и лоб. Скай поежился и задумался, стоит ли тратить силу на согревающие чары или пока можно подождать. В такой задумчивости волшебник и провел значительную часть пути. Тсарлак шел ровно, кругом размеренно стучали копытами о промерзшую за ночь тропинку чужие быки. В воздухе пахло холодом, сухой травой и чуть-чуть печным теплом, приносимым ветром со стороны замка.
Небо медленно начинало светлеть, и вокруг прорисовывался живописный пейзаж предгорья. Становилось не только светлее, но и теплее: пожалуй, можно было уже не думать о согревающих чарах. Где-то неподалеку засвистела незнакомая Скаю пичужка, а на камнях вдоль дороги тут и там потягивались, выгибая спины, местные духи, похожие на длинных светящихся зверюшек вроде ласки или горностая.
Тропа вела прямо вперед, прочь от замка, к горам. Редкие деревья скоро отступили с обочин, уступив раскидистым, сухим по зиме кустам и каменистым россыпям, еле присыпанным редким снегом.
Вскоре тропа повернула левее, вдоль скалы, а затем начался подъем. Быки медленно забирались по тропе, огибающей здоровенную приземистую скалу, похожую по форме на слегка прижатую сверху огромную лягушку.
Ехали долго, как показалось Скаю, не меньше полутора свечек. Он успел подустать, согреться как следует и снова подмерзнуть, вдоволь налюбоваться окрестными пейзажами и даже обдумать примерный план второй главы своего научного труда.
Тропа поднималась плавно все выше, деревьев по сторонам совсем не осталось да и кусты почти закончились –
