Лунные тени разума - Виан Вольф

— Оставил бы ты на этом болоте, — предложила Люция почесываясь.

Харма засмеялся лаем и потоптался на месте, показывая, что ему пора идти.

— Ну, рада была повидаться, — ондатра пощекотала его своими усами на прощание. — Будь здоров!

— Угу! — ответил ей Харма с корзиной в зубах и поспешил обратно домой.

А впереди снова Дремотный лес, бежать по которому было просто невозможно. Накатывала усталость, и Харма изо всех сил боролся с тем, чтобы не прилечь отдохнуть. Он знал, что усталость — это просто наваждение, морок. И стоит лишь только на минуточку прилечь, сразу же уснешь. И сколько ты проспишь, никому не известно. Потому как время в этом лесу идет каким-то своим чередом, а может быть вообще никуда оно не идет, а стоит, себе, стоит и никуда не торопится…

Дремотный туман рассеивался. Голова становилась яснее, а шаги увереннее. Природа вокруг стала такой, какой и должна быть в середине октября. Птицы щебетали, листья падали, солнце грело.

Харма приближался к своему дому.

Глава 6

Марта лежала на очень старой и очень чистой простыне на невероятно скрипучей кровати. Кто-то открыл ставни и выпустил в комнату солнце. Марта зажмурилась и отвернулась. Рядом на кровать уселся Файдер.

— Вставай!

Вставать совершенно не хотелось. Она решила спросить:

— Если он оборотень, то почему он волк, если не полнолуние и вообще луны нет.

Файдер пожал плечами.

— Свободный оборотень от луны не зависит. Когда хочет, тогда и обращается.

— Что значит — свободный?

— Свободный — это тот, который не нарушал закон…

— Какой закон?

— Ну, такой. Их закон! Я в их законах не разбираюсь, я не оборотень, — нервничал Файдер. — Ну вот скажи, какой волк в здравом уме захочет быть человеком большую часть своей жизни? Мяса несвежего поел — отравился, на земле поспал — пневмония. Ну, конечно, бывает, что и человеческие способности могут быть полезны.

— Например, чтобы картошку почистить, — рядом с кроватью появился Эло с ножом в руке. — Пойдемте, поможем хозяину.

Вскоре, на правах и с обязанностями единственной женщины в их компании, Марта стояла у большой сковороды и ворошила лопаткой лесные грибы с нарезанной ломтями картошкой. Над сковородой парили божественные ароматы и Марта то и дело, выбирала наиболее прожаренные кусочки и с удовольствием их съедала.

— Ты там притормози, а то нам ничего не останется! — возмущался Эло, приметивший эти манипуляции.

— М-м-у, м-м-у, — что-то ответила Марта без тени сочувствия.

Она наблюдала краем глаза и слушала краем уха как Файдер, проявлявший вдруг несвойственную для него вежливость и внимательность, без тени спеси, беседовал с хозяином, который был уже в образе немолодого человека. А образ этот, надо сказать, был интересен. Ну, вот если бы вместо льняной рубахи, надеть на него смокинг, вышел бы идеальный мафиози — правая рука какого-нибудь «дона» какого-нибудь клана…

Широкоплечий, седой, аккуратная стрижка. Гладко выбрит. С четкими, но не резкими чертами лица. Чистый и тяжелый взгляд, и тот же спокойный бас, который Марта слышала вчера. Перед ним и Файдером на столе лежали некие карты и схемы.

— Нет, нет, туда нельзя. Да, я проведу вас здесь… Где? Нет… Тут тоже граница рядом… Да, спокойно. К обеду будете уже в городе. Вот смотри… переулок, вот арка… тупик.

Марта как бы невзначай прошла мимо них и остановилась, чтобы взглянуть на карты. Это были очень странные карты. Может быть, потому что они были очень старые… Хотя вид у них был вполне приличный. Вот только нарисованы были они как-то красочно и сказочно. На суше обозначались малюсенькие деревца, ёлочки и кустики, где-то были нарисованы звери и птицы. Там, где была вода, художник изобразил маленькие волны, рыб, и ещё каких-то непонятных существ. На месте городов были нарисованы аккуратные домики, башенки и мостики через реки. Но вот красивые поясняющие надписи были на непонятном Марте языке. Это были латинские буквы, но неведомо, что означающие.

— Ла-пи-е-н Васа… — читала Марта завитушки в левом верхнем углу одной из карт.

— Да, мы здесь, — Файдер поставил палец возле маленького северного оленя. Выше его пальца был домик со звездой на крыше. А по верхнему краю растянулась большая лисица. Она была огромной с неестественно длинным телом. Она как будто летела, вытянув лапы, через леса, холмы и равнины.

— Что это? — спросила Марта, показывая на лису.

— Это Большой Лис, — грустно улыбнулся седовласый дяденька-оборотень. — Когда он начинает чесать свой бок, надо быть настороже! Из его шерсти летит огонь по всему небу!

— Это Северное сияние, — пояснил Файдер. — Оно всегда бывает, если где-то открываются порталы.

— Да ну?..

Марта смотрела на веселенькую лису, на Файдера и слушала объяснения, из которых поняла только то, что при открытии порталов в любой точке Земли, освобождается энергия, которая выплескивается в атмосферу вот таким интересным природным явлением. Оставалась непонятной реакция некоторых обитателей Земли, в том числе и хозяина дома, на это явление.

Марта, недолго думая, спросила об этом оборотня.

Тот, вздохнул, прикидывая набор слов, необходимый для того, чтобы дать хоть какое-нибудь объяснение и не сказать лишнего.

— Каждый день вы, придя домой, закрываете дверь на замок. Ну, или, по крайней мере, перед сном точно это делаете. А теперь представите, что вы живете в доме, где нет дверей вообще. И ложитесь спать, понимая, что в любую минуту к вам может зайти кто угодно. Я не держу зла на Большого Лиса, потому что он — лишь дым от огня. Будь моя воля — я бы позакрывал все эти порталы!

— Но вы ведь тоже когда-то пришли сюда из другого мира?

— Нет, я местный.

Марта складывала в голове картинку. Картинка не складывалась.

— Не понимаю ничего. Откуда оборотни… Я извиняюсь, вы же оборотень? Откуда на Земле оборотни, если не из других миров? Всех же разделило после взрыва в Греверсонде?

Файдер дернул Марту за рукав и предупреждающе сверкнул газами.

— Марта! Ну что ты пристала к нечеловеку?

Нечеловек был терпелив и от беседы не уклонялся.

— Так Земля и до Гревера существовала… И жили на ней в, основном, не то чтобы люди… А после взрыва… Появились люди. Очень много народу появилось. Но человечество же — самое неуживчивое племя! Мои предки, вынуждены были уйти, гонимые, как можно дальше от людей… Но полностью избавить себя от контактов невозможно. Люди есть везде. Даже в Антарктиде. Еще не так давно здесь была глушь, а сейчас — туристы круглый год! Но у меня особый статус