Эл убивает слезами - Влад Райбер
– Спасибо!
– Значит это правда, – сказал владелец фермы. – Ты же как суид, только человек! Фантастика какая-то. Я догадывался, что на той базе промышляют чем-то нехорошим, но не думал, что они проковыряли дверь в параллельный мир. И как они его используют? Воруют разумных людей ради мяса? Глобалисты пойдут на всё, лишь бы отнять работу у простого фермера! Извини, умный человек. Мне за них стыдно!
– Пап, его зовут Пётр, – подсказал Флуф.
– А меня зовут Авар, – представился здоровяк. – Я держу людей на ферме, но не таких, как ты. Они неразумные.
– Мы поможем ему? – спросил маленький суид. – Папа, мы расскажем всем правду?
– Нет, Флуф, – ответил здоровяк. – Мы всего лишь простаки и, даже имея доказательства, не сможем ничего сделать против огромной государственной машины.
– А что будет с ним? – встревожился ребёнок.
– Возьмём к себе на ферму. Пускай поживёт у нас. Может потом придумаем что-нибудь.
– Пап, ему не место среди наших людей. Он другой! Он как мы! Его нельзя в хлев.
– Он будет жить в доме, при условии, что ты о нём позаботишься.
– Ура! Ура! Ура! – Флуф прыгал от восторга.
Вот так они решили всё за меня… Хотя, какой ещё был выбор? Остаться в лесу и погибнуть? Эти суиды проявили милосердие, выделив мне угол в своём доме.
Я познакомился с остальной семьёй. Маму Флуфа звали Паф, а его младших братьев-близнецов Бари и Марш. Я быстро привык к этим именам, и они перестали казаться мне чудными. Ради меня фермеры убрали весь хлам с чердака и обустроили уютное гнёздышко. Поставили кровать и стол, постелили ковёр, повесили занавески на окошко, прибили гвозди к балкам, на которые развесили гирлянды.
Но с какой бы добротой ко мне не относились, я надеялся, что это всё ненадолго. Верил, что найдётся способ вернуться домой.
***
Дни складывались в месяцы, а месяцы в годы. Жизнь текла однообразно. Меня кормили всем, кроме человечины. Меня прятали. Я вёл себя тихо, когда приходили гости. Со временем пришел навык распознавать эмоции на мордах суидов, а лица людей и имена в хлеву перестали для меня что-то значить. Нас ничего не роднило. Они вели себя как звери.
Прошло четыре зимы. Я тосковал и грустил, думая, что сейчас бы уже закончил колледж и стал агрономом. Мама бы мной гордилась. Она поощряла моё бесконечное желание учиться. У меня могла бы быть девушка… Но моя жизнь превратилась в чердак. Флуф замечал, что я чахну и устраивал развлечения. Но меня уже ничего не радовало: ни игры, ни хорошая погода. Еда потеряла вкус. Я просыпался утром и не мог заставить себя встать с кровати.
Как-то раз, я открыл глаза, а рядом стоит Флуф. Он уже не был ребёнком. Ему приходилось пригибаться, чтобы не задевать балки головой. Он прошептал:
– Пётр, может тебе самку?
Это ранило меня в самую душу. Из глаз покатились слёзы. Я проводил годы в чужом мире, а мне предлагали отвлечься насилием над человеческой самкой. Ведь всё равно её потом резать… Каким кошмаром стала моя жизнь!
Флуф всё понял и ушёл. Я пролежал в кровати целые сутки. Сотрясался от рыданий так, что пружины скрипели.
Утром он вернулся, сел рядом и сказал:
– Пётр, ты знаешь, я уже давно слежу за новостями в прессе. Надеюсь, что рано или поздно руководителей этой секретной базы разоблачат. Надеюсь, что будет скандал и тогда мы выйдем из тени и они будут вынуждены вернуть тебя домой. Только новостей об этом нет. И я решил!.. Не знаю, чем для нас это обернётся, но я пойду с тобой на запретку. Вдруг мы найдём вход в твой мир?
Эти слова заставили меня выскочить из кровати. Сердце бешено клокотало.
– Флуф, они могут убить нас. И тебя и меня!
– Я знаю, – ответил он. – Не хочу, чтобы ты умер от депрессии. Мы пойдём сегодня ночью. Собирайся тихо. Никто не должен об этом знать.
***
Поздно ночью мы выдвинулись к лесу. Я был благодарен семье фермеров, но покидал их дом без сожаления. Мы с Флуфом пересекли чащу и вышли на дорогу к засекреченной базе. Пост охраны осмотрели только издали, чтобы нас не заметили. Там всё стало немного другим. Слишком тихим. Не было машин. Не было вооружённых охранников. В окошке пропускного пункта сидел пожилой суид в чёрной форме. Он дремал, подперев лапой голову.
Это могло означать, что секретную базу теперь охраняют спустя рукава. Но мы с Флуфом подумали, что это ложное впечатление и не попёрли напрямую. Добрались до столбов, между которыми была натянута колючая проволока. Кусачки резали её без труда и нигде не завизжала сигнализация. Мы проникли на территорию. Там всюду было темно. Ни в одном здании не горел свет. Только вдоль дороги, через один светили фонари. Под ногами шелестел мусор.
Я хотел увидеть то, что намекнёт нам, куда нужно держать путь. Невысокие здания, ангары… В одном из них меня чуть не убили несколько лет назад. Теперь тут всё было, как заброшенное. Никого нет! Я с ужасом подумал, что базу могли закрыть, и портал в мой мир давно не работает.
К моему ботинку что-то прицепилось. Я посмотрел на свет. Пустая пластиковая упаковка с наклейкой «Господин Хормик. Фабрика мяса». Я забыл, что нужно вести себя тихо и закричал:
– Флуф, я нашёл доказательства! Смотри! Это из моего мира!
Он посветил слабым лучом фонаря и сказал:
– Это же просто упаковка из-под мяса.
– Ты не видишь, что это за мясо?! – я тыкал пальцем в свиную морду. – Такое продавалось в наших магазинах.
– Пётр, это не из твоего мира, а из нашего, – ответил Флуф.
– Почему тогда тут нарисована свинья?
– Это не свинья. Это портрет господина Хормика, основателя фабрики мяса.
– И какое мясо было в этой упаковке?
– Человеческое, конечно же.
Умом я ещё не понял о чём это всё говорит, однако сердце сжалось в тисках отчаяния. Что-то здесь не складывалось…
Мы шли вперёд, уже ничего не опасаясь, потому что вся эта огромная территория была пуста. Здания и ангары остались сзади, а перед нами выросла сплошная бетонная стена, высотой не менее десяти метров. Мой разум пронзили воспоминания. Такая же стена была на краю моего города! Мне говорили, что она отделяет нас от железных дорог,
