Ангелы среди нас. Трилогия - Айгуль Айратовна Гизатуллина
– Прости меня, прости, – шептал он, обнимая больного ребёнка.
Фобетор, естественно, не умрёт, он же бог, но мы все знали, что всю свою жизнь он проведёт в лечебнице и так и не оправится.
Морфей сел рядом с отцом, и взяв в руки ладонь брата, что-то нашептывал ему, улыбаясь сквозь слезы. Я догадался, что это была игра, что связывала их и имело значение в лишь в их маленьком мире.
Дитрих была раздавлена, ведь ей вновь пришлось разбить чье-то сердце, вновь стать больной мозолью семейной истории. Я обнял её и прикосновением своим дал утешение. Всё буйство эмоций, конечно же, мне не удалось оглушить, но дышать она стала ровнее.
Вскоре семья творцов ночных иллюзий исчезла. Фортуна, кивнув нам на прощание, тоже (ведь она знала, что Каин в порядке, и это её волновало в первую очередь). Остались лишь мы вдвоем. Эффекты все вновь были сметены. Холод мгновенно проник сквозь наши тела, ветер вновь начал петь вьюгу, сотрясая нас до глубины души. Я посмотрел на Дитрих и сделала то, что никогда не входило в мои планы: я её поцеловал.
Глава 14
Вы когда-нибудь были в Париже? Вдыхали ли вы аромат местных булочных и были ли свидетелями уличных танцев на набережной Сены? Поверьте, вы такое не забыли бы никогда! Город контрастов: где богатые в дизайнерских одеждах, грациозно выходящие из дорогих машин, живут бок обо бок с бедными студентами и туристами, что в соседнем квартале спят на картонных коробках. Здесь старинное здание эпохи Людовика XIV необычным образом гармонирует с современным «искусством» Шарль же Голля. Улочки с брусчаткой, кофейни и цветы в горшках. Изящество и элегантность Парижа не спутаешь ни с чем. И, когда ты ещё и держишь за руку свое сокровище и видишь отблеск янтаря в её глазах, мир вокруг в разы становится милее.
– Я была здесь, правда в куда печальнее годы, – оборачиваясь по сторонам, произнесла Дитрих.
– Я знаю. Наверное, мы весь мир так и запомним: печальным, ибо обстоятельства нашего появления здесь уже несут нотку грусти, – меня потянуло на философию. – Но давай изменим это! И запомним хотя бы для начала Париж иным! Ведь сейчас он только наш!
Дитрих улыбается, а когда я кружу её на руках, смеётся.
Мы целый день гуляли по паркам, фотографировались с мимами (когда они нас даже не видели), кушали круассаны и, лёжа на крыше одного из домов, считали звезды над Эйфелевой башней.
Мы едем на гондоле по каналам Венеции. Вода успокаивает, а тепло объятий Дитрих наводит на мысль: «вот бы этот день не заканчивался никогда».
Мы гуляем по Сан-Марко (как сказал Бонапарт: «Эта площадь – самая элегантная гостиная Европы») и гоняем голубей. А под вечер посещаем остров Бурано, где все дома разноцветные и здесь так ярко, что все кажется нереальным. Пьём шампанское и вместе с местным населением напеваем старинные песни и танцуем.
Дитрих в шелковых шароварах и на высоких каблуках, смешение стилей востока и запада. Кудри её распущены и доходят до талии, постоянно спутываются у меня между пальцев во время «скачек» между столиками. Удивляюсь, как они не цепляются об её кольца и браслеты. Для меня она сказочно вписывается в этот мир, как изумруд в короне королевы.
Я бросаю в неё горсть сухого порошка и её каштановые волосы приобретают оранжевый цвет. Она смеётся и в ответ, кидает мне в лицо синюю краску. Мы смеёмся и танцуем, как и миллионы жителей Пенджаба сейчас, в праздник Холи. Все окрашены во все цвета радуги, грохочет национальная музыка, музыканты пьют в барабаны, с балконов свисают гирлянды из календулы и бархатцев.
Нам нечем дышать от этих дивных запахов и пыли, но это не останавливает нас, и мы бежим и снова танцуем: Дитрих в прекрасном сари и увешанная украшениями, как потерянная принцесса загадочного востока и я, как воинственный раджа из Тадж-Махала. Счастье нас накрывает как эйфория. И я не верю всему, что происходит, будто в кино, а мы их главные герои.
Мы выбираем подарки нашим друзьям на ярмарке в Праге: бубенчики для Фортуны, имбирные печенья для Каина. Дитрих в красной шапке с помпоном и пальто с оленями, я в одежде Санты.
Вы никогда не найдёте более романтического города на свете на этот праздник, чем столица Чехии. И я не зря остановил свой выбор на нем.
Старинные сооружения, соборы с высокими шпилями, средневековый узкие улочки, суровые готический башни, обвешаны гирляндами и украшены свечами – напоминают сказочные декорации из мира Диснея.
«Jingle bells» звучит отовсюду и даже у кучера, в карете которого мы разместились.
Люди торопятся закупиться в канун Рождества, хлопочут и радостно улыбаются. Катаются на коньках и взрывают хлопушки.
Мы лепим снеговика и делаем снежных ангелов. Кидаемся комками холодного снега и вдыхаем свежий воздух зимы. Катаемся на санках и разыгрываем детей. Нам весело вместе, а объятья и поцелуи согревают наши тела.
Горит огонь в камине нашего уютного дома, рядом наряженная ёлка с подарками под ней. И, мне кажется, Вифлеемская звезда с макушки дерева только что озарила нас своим небесным светом.
В день святого Валентина мы успеваем побыть сразу в нескольких местах: позавтракать на Мачу-Пикчу и почувствовать себя вне нашей цивилизации, ощутить на лице брызги Ниагарского водопада (мощь воды и впрямь до мурашек!), посетить храм Ангкор-Ват в Камбодже (где мы запустили огни желаний в небо и что вы думаете я загадал? Конечно, вы правы!) и даже заглянуть в гости к Посейдону в коралловые рифы, что рядом с Сиднеем (столько рыб и богатство флоры мы никогда ещё не видели!). Насыщенный день даже для нас! Но все же, как же здорово уметь телепортироваться!
И мне так хорошо, что даже не верится! Наши свидания стали частью нас. И мир никогда не был столь прекрасен!
Дитрих сияет, а я ведь и впрямь делаю её счастливой! И эта мысль успокаивает меня, а фантазия все дальше и дальше уносит в мир грёз.
– Анхель! Анхель! Где же ты? Вернись ко мне! – я слышу вдали знакомый голос, но не обращаю на него внимания. Беру за руки Дитрих и бегу открывать с ней новые места для приключений!
Глава 15
Третий день я работаю за двоих, разрываюсь между малышом Анхеля и Джуном. Каин по мере возможности помогает мне, за что я ему очень благодарна.
Уставшая, плюхаюсь в мягкое кресло и смотрю, как спит
