Вадим Панов - Ночь Солнца

– Я привёз вам уникальное зелье, Алхимик. Такого нет ни у нас, ни в Тайном Городе.

– Ещё одно смелое замечание, юноша. – Берни пригубил вина. – Но пока это всего лишь слова.

– Вы сможете изучить образец, – пообещал Кайл, доставая пробирку. – Но сначала я расскажу, как он оказался у меня. – Алхимик соблюдал нейтралитет и гарантировал своим клиентам сохранение тайны. Как врач. И именно поэтому Кайл не собирался ничего скрывать. – Некоторое время назад мы с моим другом Максом отправились в Рио…

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект

– Как продвигаются дела у Неги?

Это был первый вопрос, который услышал явившийся на доклад Ортега. Разумеется, после приветствия – о воспитанности комиссара слагали легенды. Но при этом – перед тем, как получил предложение присесть, а это был знак, что Сантьяга крайне заинтересован в ответе.

– Нега приближается к Вашингтону, – доложил помощник комиссару. – Летит с туземными вояками и поддельной шкатулкой. По некоторым данным – спит.

– То есть не теряет времени зря.

– Совершенно верно.

– Он знает, чем будет заниматься по приземлении?

– В настоящий момент над этим знанием работают «ласвегасы».

– Как продвигаются дела у них?

– Насколько я могу судить, пока они не в тупике.

– Очень хорошо… – Сантьяга побарабанил пальцами по столешнице и наконец-то предложил:

– Присаживайтесь, пожалуйста, в ногах правды нет… Наверно.

– Спасибо, – пробормотал Ортега, с привычным недоверием опускаясь в непонятным образом изогнутое кресло.

Как любой нормальный нав, помощник комиссара Тёмного Двора на дух не переносил его рабочий кабинет – обширное, отвратительно светлое помещение, обставленное не с монотонной серьёзностью классицизма, а в модном стиле «хай-тек». Стекло, сталь, странные изгибы кресел и обилие человских гаджетов раздражали Ортегу, однако он стоически переносил страдания и ни разу – ни разу! – не позволил себе хотя бы намёком продемонстрировать свои истинные чувства.

– Как продвигаются поиски предсказателя?

– Пока, увы, порадовать нечем, – развёл руками Ортега. – Я пообщался с шасами и получил неофициальное подтверждение нашей догадки: в Тайном Городе действительно есть предсказатель необычайно высокого уровня.

– Неофициальное, потому что шасы осторожничают? – улыбнулся комиссар.

– К сожалению, нет, – вздохнул помощник. – Шасы давным-давно и с большим удовольствием сдали бы его нам, но предсказатель умело заметает следы.

– Даже от шасов? – Сантьяга удивлённо приподнял брови.

– Даже от Тиградком, – печально уточнил Ортега. – Биджар привлёк к поискам Егора Бесяева и его хакеров, но ничего не добился.

– Потому что предсказатель всегда был на шаг впереди.

– Совершенно верно.

– Тем интереснее.

– Ну, если вы так считаете…

– Именно так.

Дальнейшее обсуждение не имело смысла: Ортега понял, что задание с него никто не снимет, что предсказателя не просто нужно, а прямо-таки необходимо обнаружить, и чуть кивнул, показывая, что приказ ясен.

– Очень хорошо, – резюмировал Сантьяга. – Теперь поговорим о том, что за шкатулку выкопали в Хабаровске бравые, но в основном уже мёртвые люды.

– Вы её идентифицировали?

– С помощью Куби, – не стал скрывать комиссар. – Наш славный библиотекарь припомнил одну старинную историю, которая, как выяснилось, имеет прямое отношение к нынешним событиям.

– Что мы ищем?

– Очень неприятную вещь. – Сантьяга поморщился. – Вы слышали о «Ночи Солнца»? Это Амулет Крови клана Лигар.

– У вампиров было много кланов, – хмыкнул Ортега. – Всех не упомнишь.

– Лигары отличались, – мягко произнёс комиссар. – Именно благодаря им мы впервые задумались об уничтожении семьи Масан.

– О введении Догм покорности?

– Нет, именно об уничтожении, – повторил Сантьяга. – После поимки предсказателя рекомендую вам поинтересоваться историей семьи Масан, там есть масса интересных подробностей.

– Судя по вашему тону, именно артефакт «Ночь Солнца» был причиной таких мыслей.

– Верно. – Комиссар поднялся с кресла, жестом показал помощнику, что тот должен сидеть, и медленно прошёлся по кабинету. – В настоящий момент главная наша проблема заключается не в том, что речь идёт о «Ночи Солнца», а в том, что это – артефакт масанов…

– А значит, мы не сможем засечь подготовку к его активизации, – продолжил за шефа Ортега. – На такой подвиг не способны даже «ласвегасы».

Чуды, люды, навы и, разумеется, асуры использовали разную магическую энергию – её вид определялся генетическими особенностями каждой расы, однако принципиально механизм применения был един. Колдуны умели следить друг за другом и вовремя отыскивать области повышенной концентрации энергии, свидетельствующие о подготовке серьёзного аркана.

А вот практикуемая масанами магия Крови позволяла формировать сложные заклинания скрытно, что могло бы сделать вампиров опасными противниками, но… Но только вот особо серьёзные заклинания в книгах масанов отсутствовали – магия Крови их не «тянула».

Зато существовали легендарные Амулеты…

– Возможно, они попытаются активизировать «Ночь» в ближайшее время.

– В ближайшее полнолуние, – уточнил Сантьяга. – Масаны испытывают слабость к этому природному явлению.

– Согласен, – кивнул Ортега. – То есть через сутки.

Комиссар снял с рукава неизвестно откуда взявшуюся в кабинете пушинку, задумчиво осмотрел её и, не глядя на помощника, продолжил:

– Всё верно, Ортега, у нас есть сутки. Если масаны активизируют «Ночь», мы рискуем вновь столкнуться с Инквизиторами, а мне, скажу откровенно, этого не хочется.

– Никому не хочется, – эхом отозвался Ортега.

Несколько столетий назад вампиры неожиданно сорвались с цепи и кровавой волной прокатились по Европе, вызвав яростный и жестокий ответ – человских Инквизиторов. И лишь чудо – и твёрдое обещание держать кровососов в узде – спасло тогда Тайный Город от уничтожения.

– Я немедленно подниму всех осведомителей среди масанов, – твёрдо произнёс Ортега.

– Пока не надо, – качнул головой Сантьяга. – Это очевидный ход, который наш противник наверняка предусмотрел.

– Но что же делать?

– Я навещу Алхимика.

– Берни Луминара? – удивился помощник. – Полагаете, он причастен к происходящему?

– Я просто рассуждаю, – ответил остановившийся у окна комиссар. – Лигары были известны не только «Ночью Солнца», но и таинственным эликсиром, из-за которого, собственно, их и истребили сородичи. Амулет Крови считался утерянным, и вот его находят… Случайно находят. Но предсказатель заранее наводит на археологов боевую группу. А это значит, что предсказателю или тому, кто за ним стоит…

– Нужен именно этот Амулет Крови.

– Они знают, как с ним обращаться, – кивнул Сантьяга.

– Лигары вернулись? – Глаза Ортеги вспыхнули.

– Необязательно сами Лигары. Но на Земле абсолютно точно появился тот, кто знает о них, кто помнит о них, кто их изучал. И есть вероятность, что именно эликсир был его первоначальной целью. А там, где эликсир…

– Там Алхимик.

– Совершенно верно, Ортега. – Сантьяга улыбнулся. – И мне придётся посетить Бухарест.

Королевский сад Сикинаэн Япония, Окинава, Наха

Королевский сад настолько понравился людам, что они вернулись в него снова. К деревьям и пруду, к тихому шелесту листьев и плеску воды, туда, где им становилось покойнее и теплее.

Только в этот раз они отправились в северную часть парка, где причудливо переплетающиеся дорожки и ухоженные кусты чередовались с рощицами, скрывающими полянки с большими валунами. На один из них и уселась Надежда, не забыв, разумеется, скрыть свое присутствие мороком. Сделала глоток воды из пластиковой бутылочки, бездумно посмотрела на экран планшетника, даже приложение какое-то открыла, однако было видно, что мысли дознавателя витают далеко от парка. Что окружающая красота не отвлекает, а помогает сосредоточиться.

Надежда позабыла о злости, охватившей её после неудачной схватки, позабыла о противной начальнице и алчном желании Дома захватить таинственный артефакт. Отринула всё мешающее, успокоилась и погрузилась в размышления, формируя перед внутренним взором картину целиком, а не фрагменты, которыми приходилось обходиться до сих пор.

Именно так дознаватель предпочитала справляться с самыми сложными делами…

…Шестьдесят лет назад Надежда пришла в школу Золотого Озера. Ей было восемь лет, в её личном деле значился уровень «возможно, жрица», и перед ней были открыты все на свете двери. Так сказала девочке мать, спокойная и умная фата Беляна, и Надежда запомнила её слова.