Александр Ерунов - Победитель
Виктор подумал, что ехать короткой дорогой к Меднозаводскому Разливу сейчас слишком рискованно, так как можно привести за собой погоню прямо к дому, поэтому решил для начала немного покружить по Петербургу. На пересечении с Большим проспектом он едва не столкнулся со второй группой мотоциклистов, спешивших перекрыть ему дорогу.
«Наверняка те, что находятся сзади, уже предупредили их о моем скором появлении. Используют телефон или рацию? Не важно, что именно, но они координируют свои действия. Уйти от погони будет не так-то просто! Пока их десять человек плюс те, кто поджидал нас возле дома, но ведь могут и подмогу вызвать. Что же, Большая охота началась по всем правилам!»
Пулей пролетев мимо Андреевского рынка, Виктор выехал на Университетскую набережную и по ней помчался в сторону Благовещенского моста. К счастью, на повороте к мосту горел зеленый свет, и он, не задержавшись, быстро пересек Неву. Чтобы не ограничивать себя правилами дорожного движения, Виктор прикрыл мотоцикл магией. Но погоня не отставала и находилась все еще в пределах видимости.
Свернув на Конногвардейский бульвар, он быстро домчался до Манежа, но тут его поджидал новый неприятный сюрприз в виде десятка мотоциклистов, группой выруливших от Исаакиевского собора. Большая охота собирала силы в единый кулак и окружала его. Куда дварфы собирались их загнать, Виктор пока не понимал, но в любом случае ему пришлось повернуть налево и выехать на Английскую набережную. Здесь он мог разогнаться, и его «Ямаха» со свистом пролетела мимо Адмиралтейства и Зимнего дворца. На выгнутом мосту через Зимнюю канавку мотоцикл подбросило вверх как на трамплине, и он, пролетев несколько метров по воздуху, все-таки более-менее удачно приземлился. Виктор кое-как удержал управление и погнал машину дальше. Настя от страха вцепилась в него руками. Такой бешеной езды по центру города она никак не ожидала и даже зажмурилась, чтобы не видеть того, что происходит вокруг.
Следующий прыжок, а вернее, даже два, они совершили возле Летнего сада, сначала на мосту через Лебяжью канавку, а затем через Фонтанку. Уже получив небольшой опыт подобной езды, Виктор на этот раз справился с управлением намного лучше.
После того как они миновали тоннель под Литейным мостом, дорога стала шире и свободнее, а на Смольной набережной и вовсе перешла в шестиполосную. Благодаря скоростным качествам «Ямахи» им удалось оторваться от дварфов, но возле моста Петра Великого они попали в пробку. Недолго думая Виктор переехал разделительную полосу и по свободной встречной полосе выскочил на мост. Наверное, только везение помогло ему избежать аварии при этом маневре, но сейчас ему было не до того, чтобы соблюдать правила дорожного движения. Опасность, надвигавшаяся сзади, казалась ему намного реальнее и страшнее.
«Нужно срочно выбираться из города, – подумал Виктор. – Там будет проще уйти от них на скорости».
По Свердловской набережной он доехал до Пискаревского проспекта и по нему погнал свой мотоцикл в сторону Кольцевой автодороги. И тут в его голове возникла мысль, которая полностью поменяла все планы.
«Жучок! – подумал он. – Они могли установить жучок на мотоцикл! Как же я сразу не подумал об этом? Эрланд ведь предупреждал меня! Эти трое не зря терлись возле моей «Ямахи»! Куда бы я сейчас ни поехал, на какой бы скорости ни мчался, меня все равно найдут! Мотоцикл придется бросить и добираться до Меднозаводского озера каким-то другим способом».
Виктор решительно свернул на проспект Непокоренных и минут через пятнадцать уже подъезжал к станции метро «Удельная». Здесь они бросили мотоцикл, причем нарочно у железнодорожной платформы, чтобы сложилось впечатление, будто они с Настей уехали на электричке, а сами тем временем спустились в метро. Доехав до «Парнаса», Виктор и Настя уговорили частника подвезти их до Меднозаводского Разлива и вскоре уже были на месте.
Первое, что бросилось им в глаза, – лежащая на крыльце дома, у самой двери, отрубленная голова русалки Таи. Настя закричала от ужаса и теснее прижалась к Виктору. Он тяжело вздохнул. Это был знак, адресованный ему лично, и говорил он о том, что про убежище на Меднозаводском Разливе дварфы уже знают, оно больше не является для них тайной.
Осторожно взяв голову в руки и положив в полиэтиленовый пакет, Виктор отнес ее за дом, после чего вернулся и осмотрел обереги. Все они оказались на месте, а значит, в дом никто не входил. Да и присутствия дварфов Виктор тоже не ощущал. Возможно, они побывали здесь немного раньше, а голову оставили лишь для того, чтобы лишний раз припугнуть его. Только вот как они нашли этот дом? Миврана не оформляла его на фамилию племянника как раз из соображений безопасности, так что вычислить его по местным базам данных дварфы никак не могли. Тогда каким образом? Это был вопрос, на который он пока не знал ответа.
Крепко заперев дверь, первым делом Виктор повернул сапфир в перстне таким образом, чтобы руна альгиз оказалась в перевернутом состоянии. Теперь оставалось ждать, когда появится Хайме.
– Есть хочешь? – спросил он Настю.
Девушка отрицательно помотала головой.
– Не могу, – сказала она. – У меня до сих пор перед глазами стоит отрезанная голова несчастной Таи. Как же мне ее жалко! Она была такая милая и безобидная. За что они ее так?
– Ни за что, – устало вздохнув, ответил Виктор. – Просто решили поглумиться над беззащитным существом, а заодно оставить мне знак о том, что знают об этом доме.
– Звери! – прошептала Настя. – Что же теперь будет?
– Не знаю, Настя. Пока и в самом деле не знаю. Подождем Хайме, он обязательно что-нибудь придумает.
– А если он не придет?
– Придет, – уверенно сказал Виктор. – Ну а если нет… Тогда это будет для меня большим разочарованием. Если Хайме не придет, мне придется принять бой одному. Я не могу допустить, чтобы ты попала к ним в руки.
Он обнял Настю за плечи, и она нежно прижалась лицом к его плечу.
– Я тебе не говорил, что люблю тебя? – робко улыбнувшись, спросил Виктор.
– Говорил. А я тебе?
– Тоже. Тогда можно я тебя поцелую?
– Скажи, а все альвы такие несерьезные? – прильнув к нему губами, тихо спросила Настя. – У вас принято в момент опасности признаваться девушке в любви?
– Наверное, нет, но я готов повторять это постоянно.
В это время наверху раздался шум, и они, вздрогнув, насторожились.
– Что я вижу! – раздался с галереи веселый голос. – Я-то думал, что мой брат погибает, а он тут с девушкой целуется!
– Хайме! – обернувшись на голос, радостно воскликнул Виктор. – Я знал, что ты придешь!
– Я же обещал, – усмехнулся брат.
Хайме по лестнице быстро сбежал вниз. Он был одет в военные камуфляжные брюки, массивные берцы, футболку цвета хаки и надетую поверх нее разгрузку с множеством карманов. Он всегда предпочитал стиль милитари в любых его проявлениях, хоть альвийских, хоть земных. Волосы у Хайме были заплетены во множество косичек, в ухе сияла серьга с крупным бриллиантом. За спиной у него крест-накрест были приторочены два меча.
– Ну, рассказывай, сорванец, что у тебя тут приключилось? – обнимая брата, спросил Хайме. – Или ты пригласил меня только для того, чтобы познакомить со своей девушкой?
– Настя, – представил ее брату Виктор. – Я бы очень хотел, чтобы знакомство с ней было единственной причиной для обращения к тебе, но, к сожалению, у нас действительно серьезные проблемы. Нидуд объявил на меня Большую охоту.
– Ничего себе! – изумился Хайме. – Что же ты здесь натворил, если старый убийца имеет на тебя такой большой зуб?
– Я на поединке убил трех его сыновей, Хледа, Эскери и Сакси.
Настя с изумлением посмотрела на Виктора. Не меньшее изумление читалось и в глазах Хайме.
– Расскажи подробнее. Каким образом тебе удалось поссориться сразу с тремя старшими сыновьями конунга и за что они все дружно вызвали тебя на поединок?
– Я не ссорился ни с одним из них, а вызов послал сам, только не им, а конунгу Нидуду.
– Час от часу не легче! Зачем? – угрюмо спросил Хайме.
– Я должен был отомстить этому палачу за убийство моей матери, если уж мой отец оказался таким трусом, что не смог за нее вступиться!
– Откуда ты все это узнал? – тяжело вздохнув, поинтересовался старший брат.
– Частично от Эгиля, а в основном от Эрланда.
– Эгиль что, побывал здесь?
– Да. Он объявился почти сразу же после отбытия тети Мивраны.
– Вот гнида! – сквозь зубы процедил Хайме. – Я так и знал, что он не оставит тебя в покое! С Эрландом тоже он тебя свел, не так ли?
– Да, – ответил Виктор. – И что ты хочешь сказать? Что они попросту наврали мне?
– К сожалению, нет.
– Почему мне ничего не рассказывали про то, как погибла моя мама? – тихо спросил Виктор.
– Потому что так решил король, – ответил Хайме. – Потому что так было лучше для тебя самого. Ты вырос нормальным человеком, с душой, не отравленной ненавистью.
