Пункт выдачи № 13 - Михаил Северный
Подполковник (назову его Неизвестный) протягивал мне планшетку с документами. Довольно большая наплечная сумка, набитая секретной макулатурой, весила наверное полтонны, но он держал ее на вытянутой руке и не морщился. Я слышал, как хрипит у него в груди, как тяжело он дышит, и ощущал спертый тяжелый запах одеколона. Где-то вдалеке грохотали разрывы, зенитка пыталась отогнать что-то летучее.
— Неспокойно сегодня, Игорек, не вздрагивай. Должен был привыкнуть уже.
Я и не дергался, но возражать не стал. Спорить с начальством себе дороже. Тем более, когда можно потерять хоть какую-то, но протекцию лучше промолчать.
— И тем не менее, парни, вам придется эти бумаги срочно доставить на окраину города, на первую линию обороны. Прямиком в командный бункер. Бывал там, Александр?
Я покосился на парня, который стоял справа. Не видел его раньше. Судя по комбинезону поверх гимнастерки, огромных дурацких защитных очков и тряпки, свисающей из кармана, это был водитель.
Тот сказал, что нет, но с картами знаком.
— Игорек тебе покажет, если что. Он тут рапорты только в избу Бабы Яги не возил, а так в каждую дыру заглядывал. Верно, Игорь?
Я подтвердил и заметил, что шофер тоже меня искоса разглядывает.
— Вот и хорошо. Следовательно, приказ такой. Пакет доставить лично в руки генералу Бесфамилько. Пакет не вскрывать, там все на печатях. Потеря посылки, как и её вскрытие равнозначны измене. Даже без ног и рук должен перекатом до бункера доскакать и посылочку передать лично в зубы генералу. Если Игорька убьют, то Шурик хватает сумку с мертвого тела героя и продолжает путь, но надеюсь, что до этого не дойдет. Боев в городе нет, врага держим конкретно на подступах, и опасаться можно только случайного фаербола от крылатой вонючки или случайного диверсанта. Поэтому по дороге ни с кем не заговаривать, не останавливаться, попутчиков не брать. Это ясно? Погнали!
Он вдруг подскочил ко мне, крепко прижал к груди, одновременно надевая сумочку через голову. Ласково стукнул в грудь так, что сперло дыхание, и оттолкнул нежно, как дубиной врезал.
— Вперед, парни! Время не терпит. Как вернетесь — двенадцать часов отгула могу пообещать.
Уже за дверью я пожал руку новому знакомому и представился.
— Игорь.
— Александр. Для друзей Саша. Можешь так и называть.
Друзьями мы еще не стали, поэтому я решил, что буду называть его все-таки Александром.
***
Машинка стояла у подъезда, ожидая. Полноприводной внедорожник с фарами, напоминающими выпученные глаза, с открытым кузовом, без дверок и на первый взгляд хаотично нанесенными рунами на бортах.
— Защитные руны, — показывал Александр. — Новая редакция. Вот эта скрывает машину от взглядов фейри, которые только и ждут, чтобы навести на нас огненный дождь. Вот эта — от сглаза, чтобы голову не заморочили и мы в столб не въехали на полном ходу. Это — маскировочная сетка от мелких камешков, осколков, искр — чтобы не мешали. Это — «Слепота мертвеца» — новинка, чтобы ходячие не бросались.
— А разве они есть в городе?
— Сейчас нет — некроманты не достают, а если фронт подвинется, то могут и появиться. Запрыгивай, если готов выдвигаться.
***
Александр вёл машину вполне уверенно. Я всегда напрягаюсь, когда еду с новым человеком, потому что война, потому что навыки у всех разные и потому что даже среди водителей дураков хватает. А кружить по безумному городу, наполненному строительным мусором, сгоревшими машинами, артиллерийскими орудиями, дикими мирными жителями, не менее дикими военными и частично разрушенными домами — та ещё проблема и решить её может только опытный шофёр
Этот кадр не напрягался, но и не расслаблялся ни на секунду. Глаза постоянно бегали, пока руки управляли железным другом. Иногда «машинка» ревела, выпуская дым из трубы, иногда просто мирно гудела. Когда нужно было шугануть прохожего, она завывала клаксоном и высвечивала дурака фарами, иногда подпрыгивала на ухабе или резко ныряла вправо, объезжая очередное препятствие. Александр сидел за рычагами, едва улыбаясь, и поглядывал на меня время от времени.
— Дождь скоро начнётся, — заговорил он первым, и я невольно посмотрел на небо. Оно уже
