Нина Еперина - Голос крови
– Ну, да. Ясновидящие. Я знаю.
– Эти могут. Ясновидящие с помощью своих психических способностей могут видеть, что каждый человек окружен и пронизан светящимся энергетическим телом. Они видят, как она движется и внутри и с наружи нашего организма. Энергия эта поступает из окружающей среды, превращается в другую энергию и распределяется по всему физическому телу.
– Это аура. Я знаю. Что ты мне жуешь всем известные, азбучные истины? Давай что-нибудь интересное.
– Еще ее зовут «биоплазматическое тело» или «эфирный двойник». – продолжал Андрей, не обращая никакого внимания на замечания Тани. – Аура невидима для обычного человека, однако она видима для людей, обладающих определенными способностями, и как я говорил, даже ее цвет. Во многих странах, включая Россию, проводятся научные исследования по дальнейшему изучению природы и свойств ауры. Сейчас есть метод высокочастотной фотографии, с помощью которого ученые получили возможность фиксировать и изучать невидимое простым глазом энергетическое излучение.
– А у вас такие приборы есть уже в вашей лаборатории?
– Обижаааешь! Слушай дальше. Энергетическое и физическое тело человека неразрывно связаны друг с другом. Воздействие на одно непременно окажет воздействие и на другое. Обычно, любая болезнь, перед тем, как проявиться в физическом теле, сначала проявляется в энергетическом. При увеличении потенциала энергии на пораженной части тела или во всем организме, скорость выздоровления организма или заживления пораженного участка повышается в несколько раз. Вот! Этим мы и занимаемся. Воздействуем на наше биополе, на биополя органики, животных, растений сверхслабыми излучениями, чтобы не навредить живой материи и выясняем, как и на что оно действует в целом организме, в части организма, на отдельный орган, на клетку организма, на молекулу и на атом. Я тебе потом покажу на схемах и фотоснимках, что мы получаем. Это и свечение, и излучение и такая цветовая гамма, прям всех расцветок радуги! – Андрей опять стал жестикулировать. – Очень интересно. Я так думаю, что ты будешь по своему профилю заниматься кровью? То есть воздействие всевозможных биополей на гемоглобин, лейкоциты, тромбоциты, лимфоциты и прочие циты.
– А это воздействие будет с помощью приборов?
– Ну, почему. Не только! Это будут и биополе человека, и биополя животных и растений, и всевозможных препаратов. И даже клетки на клетку. Спектр очень широк.
– Я думаю, что вообще Космос – это воплощение очень многих энергии, которые могут перетекать в друг друга и за счет этого изменяться. Как в таблице Менделеева. Один элемент за счет еще одного атома становится уже другим. И так от элемента к элементу. Я думаю, что еще у энергий должны быть и инь, и ян. То есть и мужское и женское начало. – Таня задумалась.
– Слуууушай! Если это так, то она должны быть очень подвижной! – Андрей сделал глазками интригу. – Типа, мужская и женская энергии должны «заигрывать» друг с другом, как он и она.
– Стать такой подвижной, чтобы быть все время супер изменчивой? Да? То есть, должна сжиматься и разжиматься. Вибрировать перетекая! Прям, сексуальная какая-то она у тебя должна быть! – Таня захихикала.
– Эта вибрация работает так: когда энергия будет рассеиваться, то должна проникать во все, когда начинает собираться, то становится расплывчатой, как бы полужидкой, но более плотной, а когда начинает приобретать уже форму, становится веществом. Так, что ли, получается? Интересно! А когда распадается, то возвращается в первоначальное состояние рассеивания? Так? Это и есть виды вибраций?
– Ну, да, конечно! Когда энергия приобретает форму, то она способна к концентрации и даже движению. И когда она потом распространяется, она становится светом, а когда она сильно вибрирует, то превращается в звук!!! Класс!!! Очень интересно! – Таня даже подняла большой палец вверх.
– И все это есть различные формы энергии. Точно! Ведь большая часть энергии находится в состоянии, предшествующем объединению, распространению и вибрации. Как бы в ожидании действия. На старте! Поэтому энергия, форма, звук и свет являются основами. Отлично!
– И пожалуйста не забывай, – вставила Таня. – энергия есть основная составляющая человека, но также и основная составляющая бесконечно малой частицы и бесконечного Космоса.
– Знаешь, что говорят древние китайцы? Человек рождается из земли, получает свою жизнь от неба, небо и земля объединяются, то есть совокупляются, чтобы произвести энергию, а полученная из этого жизнь – это и есть человек. Наверное, когда гроза, а потом в землю бьет молния, это у них оргазм! – Таня засмеялась!
– Громкий же у них оргазм! – Андрей тоже засмеялся. – Кстати! Я тут недавно понял, что такое мат! Древний Бог Земли имел имя Йоб! Если послушать древних китайцев про оплодотворение и оргазм, получается, что совокупление неба и земли звучит как «Йоб имеет Землю»! А так как наша Земля есть наша Мать, то матерная фраза «Йоб твою Мать» и есть этот самый оргазм! Получение Землей электрической энергии!
– Получается, что оргазм это гром и молния? По древне-китайски!
– Слушай! Если объединить все ЭТО вместе и добавить твои разработки по крови, про которые ты мне расскажешь подробнее, то тут не на докторскую потянет, а и правда на целую Нобелевскую!!! Просто мы все ученые, как врачи. Каждый знает про один свой орган и лечит его, а посмотреть на всю картину человеческого тела со стороны не может! А надо быть врачом, который должен видеть всю картину как бы сверху. Подняться над ситуацией! Так и у нас. Вот ты вольешься в наш коллектив и внесешь свежую струю и свежую мысль!
– И ты думаешь, что мы все посвежеем? Или получим оргазм? – Таня рассмеялась и Андрей подхватил ее смех… – Мне все понятно. Тогда давай, знакомь меня с коллективом, с моим рабочим местом, с расписанием и так далее. Буду получать оргазм от моей новой работы! С подсветкой и шумами!
Глава двадцать первая
Наконец-то началась нормальная жизнь
И потекли Танины рабочие будни.
Опять работа засосала ее всю без остатка! С раннего утра и до глубокой ночи шли бесконечные опыты. Она облучала кровь, производила на нее биологические посылы всевозможными средами, биоматериалами, человеческой аурой, просто словами, писала графики, составлял диаграммы, сверяла фотографии, удивлялась неожиданным результатам или отсутствию того, на что надеялась, и так каждый день. Но она так погрузилась в работу, что не замечала, как быстро мелькают эти дни, как проносятся недели, как проскакивают месяцы, потом годы, которые ба Тоня называла «аванс – получка, аванс – получка… и Новый Год!»
Так проскочило целых пять с большим хвостом года! В эти хвостатые годы она поступила в ординатуру, затем стала вначале МНС, младшим научным сотрудником, защитилась, получила диплом ординатора, а потом подалась и в аспирантуру. Когда же за всем вот этим было считать дни? Некогда было считать и эти месяцы, и даже эти годы.
– Андрюха! Вот когда пролетели эти дни и недели? А?
Они сидели на кухне у Андрея, ближе к утру, когда половина гостей расползлась или спать, или по домам и чокались шампанским, потому что наступил Новый тысяча девятьсот девяносто второй год. Второй год после почти круглой даты! Но не это было главным! Главным за столом звучало то, что коллектив лаборатории подготовил материалы на получение ученой степени для Тани. В уходящем году она подала заявку на защиту кандидатской диссертации.
А вторую большую радость сообщил им Генрих Степанович за пять минут до боя курантов по громкой связи:
– Уррааа! Ребята! Поздравляю! Мы добились! Нашу лабораторию по перфорану открывают заново! Мы победили! Урррааааа!
И весь дружный коллектив прокричал троекратное УРРААА, два коротких и третье длинное, раскатистое…, ведь раньше, до закрытия, часть из них работали у Феликса в лаборатории и очень многое пережили тогда.
А потом очень сильно возбужденная публика позволила себе элементарно напиться! И это было правильно! Столько нервов, неприятностей, отрицательных эмоций было связано с закрытием лаборатории, в работу которой каждый из них внес свою лепту. Это только Таня с Сашей работали в лаборатории недолго, а остальные и до, и после Таниных неприятностей.
А теперь они остались втроем и радовались минутам полного отдыха, который позволил им пообщаться, потому что работа отнимала даже это.
– Представляешь, да? Когда я учился в школе, сидел однажды, рисовал цифры, и получилось, что нарисовал две тысячи и задумался. Вот, подумал, когда-то наступит двухтысячный год! Нет, подумал я, наверное, это будет так не скоро, что я не доживу! И вот тебе, пожалуйста! Мы вступили уже и во второй год из последней десятки, а там и тебе, пожалуйста – двухтысячный!
– И у меня такое было. – подхватила Лена. – Я тоже думала об этой же дате! Вот тебе и дежа вю! А вообще кто бы мог подумать еще пять лет тому назад, с хвостиком, что мир так изменится!
