Второй кощей - Дмитрий Александрович Билик
— Ага, Святославу именно доказательства и нужны, чтобы кого-нибудь на ноль помножить. И это не только ему. Но и сирин. Сама же говорила на ее счет.
Юния недовольно замолчала. Что интересно, впервые за все время я чувствовал, что она… боится. Нет, когда Лихо уходила в плен к Созидателю, там было нечто похожее. Вот только сейчас она боялась за меня. Чудны дела твои, Господи.
В общем, я проворочался несколько часов в темной комнате, чувствуя себя преглупо. Словно был маленьким мальчиком, которого заставили спать перед Новым Годом, а ему этого совсем не хочется. Скорее бы к елке, чтобы найти подарок, потом дождаться, когда перестанет говорить дядька по телевизору и начнут взрываться фейерверки за окном.
У меня взрывался разве что мозг. Впрочем, от мучений я был освобожден стуком по батарее. Не зря попросил Лео дать знак, когда надо будет выходить, с небольшим запасом. Он надежнее любого будильника. Конечно, нарваться на пробки ночью в Питере маловероятно, да и до развода мостов мы успеваем, но все же.
Бес с чертом, как и должно быть честной и хорошей нечисти, упились до беспамятства. Точнее, храпели на диване в гостиной, куда их, по всей видимости, отволокла Алена. Причем Гриша выводил удивительные рулады. Всегда удивляло, как в таком крохотном существе хранится столько храпа.
Сама приспешница (пока еще) сидела на стуле в прихожей в позе «скоро должен подойти мой поезд». Даже легкую куртку накинула. Может, у них действительно с Анфаларом неземная любовь. Вон как она к нему рвется. Хотя чего это — конечно неземная. Он же со Скугги.
— Ты помнишь, что от тебя требуется?
— Матвей, я не дура, — сказала она. — Ты лучше за сирин побеспокойся.
— Да, сирин надо проверить.
Мы выбрались на улицу. Дождь перестал лить, но промозглость не уходила. Видимо, природа всеми силами давала понять, что о теплых деньках можно забыть.
Лео подхватил у Алены дорожную сумку и закинул ее в багажник. Я же поднял руки, обращаясь к небу, и помахал. Ерга не заставила себя ждать. Вновь спикировала непонятно откуда, будто вынырнув из тьмы. Меня даже стали одолевать сомнения — правда ли надо от нее избавляться? Есть не просит, слезы волшебные. Да, изредка кошмарит особей женского пола. Но ведь у каждого свои недостатки. А потом я вспомнил про Зою. Нет, не хотелось бы, чтобы красивое лицо девушки приобрело несколько шрамов. Они украшают мужчин, а не женщин.
— За нами следуй, хорошо?
— Хорошо, любимый, — обнажила в хищной улыбке треугольные зубы сирин и взмыла в ночное питерское небо.
Нет, может, мне и не надо было ничего говорить. Глядишь, она бы и так отправилась вслед за машиной Лео. Но в таком деле перестраховка лишней не бывает. Все должно пройти так, как и задумано.
— Твою поклажу в багажник? — спросил Лео.
В его вопросе был смысл, потому что сейчас рюкзак оказался набит до отказа — я вытащил со Слова почти все. Вдобавок из него еще торчала рукоять меча. Того самого, который тоже должен был сыграть свою партию.
— Нет, рюкзак я никому не отдам.
А сам набрал Марата:
— Привет, ну что там?
— Мы на месте, — в голосе Башки послышалась дрожь, так ему несвойственная. Обычно правая рука Князя не проявлял сильных эмоций. Разве только если я его бесил. — Мы все на месте.
Он сделал упор на слове «все». Это означало, что кто-то из чуров находится рядом с Писарскими. Укрылись они, кстати, всего в паре кварталов от Башни Грифонов. Лишь для того, чтобы Леопольд успел вовремя.
— Тогда ждите, — сказал я и повесил трубку.
Я устроился рядом с Аленой. Лео сел за руль, но трогаться не спешил. Он внимательно смотрел на меня через зеркало заднего вида. И я понимал, чего именно ждет Дракон. Он словно давал мне возможность еще раз все хорошенько взвесить и обдумать. Мало ли, вдруг я дал где-то маху и еще можно исправить эту промашку.
Я даже вспомнил бабушку и ее вечное «посидеть на дорожку». Ездили мы, правда, не часто, да почти всегда к ее сестре в Сестрорецк, когда та была еще жива. Но каждый раз четко проходили через установленный ритуал.
Все возвращается к истокам. Так или иначе. Только под задницей теперь не коричневый фибровый чемодан, а кожаное сиденье «Гелика». Но суть осталась прежней. Я пробежал по всем реперным точкам в плане, будто пытаясь взглянуть на него чужими глазами. А потом кивнул. Вроде ничего не забыли. Вслух же сказал только одно слово, чувствуя себя почти Гагариным:
— Поехали!
Глава 2
Что возле Башни Грифонов затевается нечто масштабное, стало ясно еще по выставленному оцеплению. Такое ощущение, что Великий Князь согнал сюда всех ратников, потому что кое-где я встретил даже трехрубцовых ивашек. Понятно, что те, скорее всего, нужны были, чтобы отгонять чужан, но сам факт, что называется, налицо.
Через аптеку нас пустили без всяких дополнительных согласований, пусть и один из кощеев посмотрел на Алену неодобрительно. Вроде как чего это пустомеле тут делать? На его взгляд я ответил своим. Как-то в последнее время удачно получалось превращать мою поверхность лица в подобие кирпича. От былой застенчивости не осталось и следа. Я даже пришел в выводу, что если стесняться каждого хмыря, то жить станет просто некогда. К тому же, эта жизнь будет принадлежать не мне, а конкретно всяким хмырям. Поэтому временами нужно быть понаглее и не сокрушаться по поводу, что о тебе подумают. В конце концов, все равно все умрем. Надеюсь только, что не сегодня.
На Лео меж тем никто не обратил никакого внимания, что меня полностью устраивало. Не хотелось бы скандалить, чтобы телохранителя впустили внутрь. Я собирался делать вид, что того вовсе не существует. К тому же, это было не сказать чтобы сложно.
Пространство вокруг башни оказалось заполнено кощеями всех мастей. Если бы тверским пришло в голову сбросить сюда какую-нибудь магическую бомбу, завтра можно было бы брать Новгород голыми руками. Я даже не пытался попробовать посчитать всех рубежников. Вообще непонятно, что именно они тут делали. Нет, кто-то охранял периметр, другие переговаривались, остальные просто слонялись, демонстрируя бурную деятельность. Эта такая старая русская забава — даже если тебе совершенно нечего делать, надо
