Человек цвета луны - Ксения Яблонко
Эффи смотрела на Белого Человека и в её взгляде было столько злости, что он отшатнулся.
– За что ты меня так ненавидишь? – голос полон шутливого удивления. Ей захотелось ударить его по лицу, чтобы навсегда стереть эту напускную лицемерную веселость.
– Ну, полно, – Белый человек ласково улыбнулся. – Лучше расскажи мне о своих мирах. Или ты забросила?
Он нахально-беспечно улыбался, но в глазах светилась отчаянная надежда. От неё он не сможет скрыть. Не лги тем, кто знает правду. Эффи так и подмывало солгать. Отомстить.
Видимо внутренняя борьба отразилась на её лице, ибо юноша просиял и вскочил.
– Не забросила. Рассказывай, – чуть смягчился.
Девочка молчала.
– Пожалуйста, – срывающимся шёпотом, с мольбой.
– Ты жалок, – с отвращением бросила она.
– Не говори мне о жалости, – прорычал он.
Он балансировал на грани отчаяния и надежды, срываясь то в одну, то в другую сторону.
Белый Человек молчал. Он сидел на полу, постоянно вздрагивая, порывался встать, падал обратно, словно рука, державшая его, задрожала. Юноша вскрикивал, шептал, точно боролся с чем-то внутри себя.
Эффи стало страшно. Горячая вспышка ударила в голову, девочка кинулась к двери. Ручка послушно дёргалась, но помочь ничем не могла – дверь не открывалась. Девочка вжалась спиной в стену.
– Помоги мне, – прохрипел парень.
– Как? – испуганно пискнула девочка.
– Говори, – велел он.
Эффи прерывисто вздохнула. Она старалась завязать с этим, чтобы освободить время для других, более полезных занятий и не вспоминала о мирах довольно долго, месяц, может два. Девочка сглотнула и заговорила, словно сорвала корочку с ранки и из неё невероятными яркими картинками хлынула живая горячая кровь.
Она говорила, он слушал и как наяву видел, как загораются огни, разрастаются диковинные растения. Смятение отступало, рука кукловода перестала дрожать, судорожно напряжённые мышцы расслабились. Белый человек улыбался, прикрыв глаза. По подбородку текла струйка крови из прокушенной губы.
Эффи вдохновенно рассказывала о пейзажах, животных, вспоминала легенды и картины и ей хотелось плакать от счастья. Впервые с тех пор, как людей перестали поражать выдумки маленькой девочки и начали раздражать причуды юной девушки, её слушали, ею восхищались.
– Наркоман, – зло прошипела Эффи, заметив, что Белый Человек пришёл в себя.
– Дети жестоки, – с упрёком заметил он. – Но да. А ещё изгнанник и вор. Поэтому я преследовал тебя. Чтобы не загнуться где-нибудь у чёрта на рогах.
Девочка ответила непонимающим взглядом. Юноша продолжал.
– Духи питаются детскими фантазиями. Самыми честными и отчётливыми. Как твои. Я кое-что украл и меня прогнали. И вот я перебиваюсь случайным заработком. Как видишь, заработок получается на редкость непостоянным.
– Зачем украл? – она стояла над ним и улыбалась. Не зло, хотя совсем недавно многое отдала бы за вид Белого Человека пресмыкавшегося у её ног. А за его тайну ещё больше.
– Для этого человека я украл бы королевскую корону из дворца, – с ожесточением выдохнул он. Потом вдруг улыбнулся и спросил – Враг повержен?
– Ты не стоишь звания врага, – бросила девочка.
– А ты слишком много читаешь, – парировал он. – Кстати, если много читать, можно заметить, что у писателей иногда случается кризис.
Он рухнул из окна спиной вперёд прежде, чем Эффи успела спросить, что это значит. Девочка, спотыкаясь, кинулась к окну, но ночь была темна и беспросветна. Белый Человек исчез.
IV
Всего через несколько дней девочка наткнулась на статью горе-писателя, который жаловался своим горе-читателям на то, что придумывать антураж для фэнтези – выше его сил. Эффи рискнула, и через пару месяцев у них получилось неплохое произведение. Правда потом он куда-то исчез и Эффи больше никогда о нём не слышала, но надеялась, что теперь он уже просто писатель.
Вдохновившись их историей, Эффи нашли предприимчивые ребята, рисовавшие комикс, и пригласили её в свое творческое объединение – пристанище романтиков своего дела, которые больше наслаждаются процессом, чем работают. Поскольку Эффи придумывала саму вселенную, ей же и передали почётную должность координатора живописного бардака дружелюбной художническо-писательской компании. И надо сказать, получалось довольно неплохо. Настолько неплохо, что кто-то даже вскользь предположил «а ты, часом, не на режиссёра учиться собираешься?» и случайно определил её дальнейшую судьбу.
***
На улице пенился май. Город только просыпался, но в парках уже появлялись первые отважные герои в толстовках, спешившие жить и радоваться весне. Теперь, когда заканчивался последний год учёбы, Эффи вспоминала, с чего всё, собственно, начиналось. Эта мысль (как, впрочем, и любая ей подобная) привела к Белому Человеку и вопросу, который он задавал. Солнце, светившее с чистого ясного неба, как будто разогнало и мрак в голове девушки и осветило ответ. Простой и точный, естественный, как листья весной. Эффи улыбнулась.
Уже дома она нашла в дальнем углу шкафа злополучную банку со звёздочками. Долго вертела в руках, рассматривая. Поначалу звёздочки выходили некрасивые, но явно сделанные с усердием почти с любовью. Дальше стало хуже – исчёрканные ручкой, нарочно помятые, надорванные. Эффи злилась. Теперь ей казалось, словно всё время между вторым и третьим посещением она злилась. Постоянно. Зато сейчас её охватило странное, снисходительное спокойствие. Она простила и себя, и его.
Эффи делала последнюю звездочку, которая будет самой красивой. Закончив, девушка бросила её в банку. Она точно знала, чем закончится эта история.
Эффи проснулась среди ночи. В комнате она была одна. Взяла со стола баночку и подошла к окну.
– Знаешь, теперь я знаю, кто я. Я мечтательница. Всегда ею была и всегда буду, – с этими словами она открыла окно и высыпала звёзды в холодную ночь. Они мягко светились во тьме, растворялись и воздухе, не достигая земли.
Девушка почувствовала знакомое сверхъестественное сияние. Белый человек знает.
Она не ошиблась.
