Живая: Принцесса ночи - Literary Yandere
— Итак, девочка. У тебя тяжело на сердце, — на кухне гостья с удовольствием закурила. Мундштук у нее был новый, красивее и дороже прежнего.
Зоя не собиралась отвечать, но стоило шраму на боку отозваться глухой болью, когда она подняла руки, чтобы надеть кулон, как Зоя передумала. Кларисса заслужила толику откровенности. Хотя бы в том, что действительно без ее было бы маловозможно… Счастье, например.
— Мне тяжело. Боюсь, я сломала Айкену жизнь. И характер — без меня он чувствовал бы себя уверенней.
— Без тебя он бы спился, — махнула рукой Кларисса. — не думай, что ты сделала его тряпкой. Поверь, он будет убивать с таким же удовольствием, как и раньше.
Ноготь сиды царапнул Зою по груди, поддев кулон.
— У тебя будет шанс проверить это.
— Нет, его я не позову за собой. Это слишком опасно.
Кларисса засмеялась, вгоняя Зою в краску. Да, было довольно глупо печься о том, кого боишься выставить слабей, чем он есть… И все равно говорить о нем, как о предмете заботы. Девушка уже пожалела, что разоткровенничалась. На секунду она усомнилась в собственной искренности, но тут же обругала себя. Нет, на этот раз не было никаких чар — она сама сглупила, сболтнула лишнего. Слишком много всего произошло за последние сутки, что подорвало веру в себя у всех троих — Зои, Айкена и Хэвена.
Девушка прижала пальцы к виску, пытаясь унять пульсирующую в голове боль. Сейчас бы ей больше понравилось все еще оставаться вещью.
— Скучаешь по Симонетте? — Кларисса прищурилась, то ли от сующегося в глаза дыма, то ли просто — по привычке.
— Я отучилась скучать по мертвым, — Зоя ответила резче, чем собиралась… подумала недолго и повернулась к Клариссе. — может быть, немного. И, возможно, потом будет хуже. Спустя некоторое время.
— Она была хорошей девочкой, ведь так? А ты лишила ее толики заботы только для того, чтобы потом твое сердечко болело не столь сильно, — сида нагнулась, так что перо ее шляпы защекотало лоб Зои. — ведь как только у тебя появился Айкен, ты захотела жить подобно человеку. Семья и прочие телячьи нежности. Но ведь всегда помнила, что нельзя. И ты отстраняла от себя крошку Симонетту, чтобы потом самой не страдать.
— У нее был Хэвен, — пролепетала побледневшая Зоя. — и я все равно знала с самого начала, что она умрет. Хотя бы подсознательно я знала, что она под чарами. Она почти не переживала из-за смерти брата, ей все было безразлично. Ей не было нужно мое участие. Как хорошо, что она не страдала, а теперь воссоединилась с братом и родителями.
Кларисса усмехнулась — так, будто знала что-то невообразимое.
— Думаешь? Значит, удалось себя убедить, чтобы избавить от раскаяния?
И тут Зоя не выдержала. То есть — сперва она зажмурилась, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и дождаться, пока перед ее глазами прекратит проматываться желанное видение: ее кулак, сминающий нос Клариссы набок. Но больших успехов Зоя не достигла: она так и не смогла успокоиться как следует.
— Ты просто гребаный вампир, — прохрипела она. — жрешь наши негативные эмоции. Выводишь на них, а потом поглощаешь.
Кларисса скривилась и оттолкнула девушку. Та пошатнулась и ухватилась за стол свободной рукой, но не упала. Только посмотрела на сиду несколько удивленно.
— Ты напрягаешься по пустякам. Смотришь не в ту сторону, — безмятежно улыбнулась Кларисса. — подумай еще об этом. У тебя осталось не так много времени. Сегодня и завтра — до того, как Дворы закроются до самого Йоля.
Глава восьмая
Эта девушка — не знаю, чем будет, но способна
быть всем, чем захочет. Но, на свое горе, она
сама не знает, чем ей быть… и, быть может, никогда не узнает.
Александр Амфитеатров, «Зоэ»
— Дождь закончился, — сказал Айкен, присев на диван рядом с возлюбленной. Она кивнула, зябко повела плечом. На самом деле Зоя не замерзла: это по коже ударили тысячи магических игл, донесенных ветром. Кларисса явилась и ушла с дождем, оставив после себя запах свежих листьев и магии. Девушке невольно вспомнилось, как больше полугода назад они с Айкеном участвовали в ритуале, разделив волшебную силу на двоих. Может быть, если бы не это, они бы не были так крепко друг с другом связаны.
И тут Зоя вздрогнула: если она пойдет в Сияющую страну, она должна будет оставить Айкена. Ему нет законного хода в Дворы. Даже если она возьмет его с собой ненадолго, как помощь в бою, с наступлением утра он должен будет покинуть Аннувн, иначе умрет, как Симонетта. От одной только мысли о мертвом Айкене у Зои волосы зашевелились, ее всю пронзил ледяной ток от еще одной идеи, напрашивавшейся следом — Габриэль не постесняется использовать Айкена как ее слабое место.
— Айкен, я… Должна идти сегодня же, — пробормотала она, глядя в стену. — иначе у меня не хватит духу. И все пойдет наперекосяк.
— Но ты же… не собираешься принести себя в жертву? — забеспокоился молодой человек. Зоя коснулась одной рукой его запястья, второй — серебряного кулона, висящего под ключицами.
— Нет, я ведь теперь в совершенно другом положении.
Девушка наклонилась и коснулась губами пальцев Айкена. Он чувствовал, что что-то не так, но не думал, что с ним прощаются. Зоя всегда вела себя настороженно и по большей части пребывала в упадническом настроении. Но неизменно побеждала и возвращалась к нему. И потому сцена, развернувшаяся в тот момент, не показалась Куперу отличной от тех, что были раньше.
— А потом мы поедем назад в Халл? Я бы хотел туда вернуться, хотя мне кажется, что мое ощущение, будто там безопасней, чем в Оттаве — лишь иллюзия.
— Да, — Зоя улыбнулась и встала. — твое место в Халле, ты прав.
Она вышла из гостиной, ни разу не обернувшись. Нет, Зоя не плакала — все слезы давно ушли. Бесполезная вода, ничем никогда не помогающая, твердила мысленно девушка. Лучше соберись для переезда в Сияющую страну, приказала она себе, и в голове ее эти слова произнес саркастичный голос Клариссы.
Несколько позднее Зоя задумалась, легко ли ей будет сделать это, оставить Айкена? Они были вместе чуть меньше полугода, и в то же время,
