Терри Пратчетт - Ночная Стража
– Сержант, – позвал младший констебль Ваймс.
– Да?
– У вас действительно глаза серийного убийцы?
– Да, только я их забыл в кармане другого костюма.
– Ха. – Сэм помолчал, а когда заговорил, стало ясно, что у него в голове возникли новые мысли. – Э… сержант?
– Да, юноша?
– А что такой двухпенсовая перепышка?
– Это такой особенный пончик с джемом, юноша. Разве твоя мама никогда не делала такие?
– Делала… Сержант?
– Да, юноша?
– Думаю, это означает еще и кое-что другое, – сказал Сэм и хихикнул. – Что-то более неприличное…
– Век живи – век учись, младший констебль.
Через десять минут они остановили фургон во дворе, и к этому времени Ваймс уже знал, что по городу стремительно распространяется новый слух. Молодой Сэм успел шепотом сообщить обо всем другим офицерам, когда высаживал нарушителей комендантского часа, а по части сплетен стражникам нет равных. Им не нравились «непоминаемые». Подобно всем мелким жуликам, стражники гордились тем, что у их падения хотя бы были пределы. Должен же быть кто-то ниже тебя, пусть даже копошащиеся в придонном иле черви.
Рози Лада заперла дверь в свою комнатку, прислонилась к стене и пристально посмотрела на Сандру.
– Кто он такой? – спросила Сандра, бросив корзинку на стол. Внутри что-то звякнуло. – Он на нашей стороне?
– Ты сама все слышала! – рявкнула Рози. – Никаких взяток! А потом он притаскивает нас к подонкам Загорло, после чего не сдает нас! Ух, так бы и убила его! Вытащила из канавы, уговорила Лишая заштопать, а теперь он затеял играть со мной во всякие дурацкие игры!
– Кстати, а что такое двухпенсовая перепышка? – вдруг вспомнила Сандра.
Рози помолчала. Ей нравилось общество Сандры; кроме того, та платила за комнату, а деньги лишними не бывают. Но иногда Рози задумывалась о том, не пора ли а) серьезно поговорить с девушкой или б) потихоньку-полегоньку наладить ее. Честно говоря, она склонялась ко второму варианту, потому что Сандра последнее время зарабатывала больше, чем она сама. Это начинало действовать на нервы.
– Пончик с джемом, – ответила Рози. – А теперь ступай и спрячь…
Кто-то постучался в дверь за ее спиной. Она жестом приказала Сандре спрятаться за шторой из бус, помедлила, собираясь с мыслями, и приоткрыла дверь.
В коридоре стоял очень маленький старичок.
Все в нем безнадежно клонилось вниз. Седые усы он словно одолжил у моржа или гончей, которой сообщили очень плохие новости. Плечи были безвольно опущены. Даже некоторые части лица, казалось, проигрывали битву с силой притяжения.
Старик нервно мял в руках кепку.
– Да? – сказала Рози.
– Э… На вывеске написано «белошвейка», – пробормотал старик. – Понимаешь, с тех пор, как умерла жена, то одно, то другое, а я так и не научился делать это сам…
Он наградил Рози взглядом, полным беспомощного смущения.
Она опустила глаза на мешок у ног, после чего наклонилась и подняла его. Мешок был набит очень чистыми, но очень старыми носками. На каждом зияли дыры – на носке и пятке.
– Сандра, – окликнула она. – Твой клиент…
Было так рано-рано утром, что «поздно-поздно ночью» еще даже не вполне закончилось. Белый туман окутывал улицы и оседал перламутровыми капельками на рубашке Ваймса, который как раз собирался нарушить закон.
Если встать на крышу сортира за штаб-квартирой и подтянуться на водосточной трубе, можно открыть одно из окон верхнего этажа, ударив по стеклу ладонью в правильном месте.
Весьма полезная информация, возможно, ее стоит передать молодому Сэму. Каждый честный стражник должен знать, как тайно проникнуть в собственную штаб-квартиру.
Мякиш давно уковылял домой, так что Ваймс быстро обыскал его кабинет и, к своему глубокому удовлетворению, не обнаружил именно того, чего и не ожидал найти. На нижнем этаже несколько самых добросовестных стражников расписывались в журнале, прежде чем отправиться восвояси. Он подождал в темноте, пока в последний раз дверь не хлопнула, потом выждал еще несколько минут, чтобы уж наверняка. Ничьих шагов не было слышно. Тогда Ваймс спустился по лестнице и вошел в раздевалку.
Ему выдали ключ от шкафчика, но прежде чем открыть дверцу, Ваймс смазал ее петли маслом из небольшой масленки. Сам он не успел ничего положить в свой шкафчик, однако на нижней полке обнаружился помятый мешок. Ваймс поднял его…
Ай, молодцы.
Внутри лежала серебряная чернильница капитана Мякиша.
Ваймс выпрямился, окинул взглядом шкафчики с вырезанными древними инициалами и редкими отметинами от ударов ножом. Достал из кармана небольшой сверток черной ткани, который чуть раньше изъял из шкафа с уликами. Когда он развернул ткань, в тусклом свете блеснули стальные отмычки. Ваймс не был специалистом по взлому, но открыть дешевые расхлябанные замки на дверях ему не составило труда.
Все просто, главное – выбрать правильный инструмент.
Еще чуть позже он шагал домой по окутанным туманом улицам.
И вдруг он с ужасом осознал, что так хорошо ему давно не было. Тем самым он как будто предавал Сибиллу, будущую Стражу и даже себя самого, его светлость сэра Сэмюеля Ваймса, обязанного думать о политике в далеких странах, о нехватке личного состава и о том, как поднять со дна реки эту треклятую лодку, которую вечно топят олухи из Речной Стражи. При этом он хотел вернуться назад… или вперед, или вбок, или как там его. Действительно хотел. Так хотел снова очутиться в своем времени, что почти ощущал его вкус. Конечно хотел. Но не мог, по крайней мере пока, и потому вынужден был оставаться здесь и, как сказал доктор Газон, делать ту работу, что была прямо перед его носом. В настоящий момент эта работа заключалась в том, чтобы остаться в живых и выйти победителем из игры с Тупыми Подлюгами, а Ваймс умел выходить победителем из таких игр, еще как умел. Он любил эти игры. Такова уж природа зверя.
От раздумий его отвлекли какие-то люди, выскочившие из темного переулка.
Первый получил удар ногой в живот, потому что зверь не привык драться честно. Ваймс отскочил в сторону и схватил второго. Почувствовал, как нож скользнул по нагруднику, наклонил голову и нанес удар шлемом.
Нападавший аккуратно свернулся калачиком на мостовой.
Ваймс быстро повернулся к первому драчуну, который корчился от боли и задыхался, но тем не менее не выпустил из рук нож и размахивал им перед собой, будто талисманом. Острие описывало в воздухе неровные восьмерки.
– Бросай нож, – велел Ваймс. – Повторять не буду.
Вздохнув, он сунул руку в задний карман. Достал кожаный чулок, набитый дробью. Он запретил офицерам своей Стражи носить такое оружие, но знал, что некоторые все равно его не послушались. Что ж, если у стражника есть голова на плечах, на подобное ослушание можно и сквозь пальцы посмотреть. Иногда нужно закончить спор быстро, а чулок с дробью далеко не самый плохой аргумент.
Он опустил кистень на руку нападавшего, тщательно рассчитав силу удара, чтобы не переборщить. Человек взвыл, и нож со звоном упал на булыжники.
– Твоего приятеля оставим здесь, сам очухается, – сказал Ваймс. – А тебе, Генри, придется обратиться к врачу. Пойдешь сам или как?
Через несколько минут доктор Газон открыл заднюю дверь и впустил в дом Ваймса с телом на плече.
– Ты оказываешь помощь всем, верно? – спросил Ваймс.
– В разумных пределах, но…
– Это один из «непоминаемых», – перебил его Ваймс. – Пытался убить меня. Нуждается в помощи.
– А почему он без сознания? – поинтересовался лекарь.
На нем был огромный резиновый фартук и резиновые же сапоги.
– Лечиться не хотел.
Газон вздохнул и махнул шваброй, приглашая Ваймса пройти.
– Неси его прямо в операционную, – сказал он. – Боюсь, приемную после господина Каустика мне еще долго убирать.
– А что он натворил?
– Взорвался.
Ваймс, подавив природную любознательность, потащил тело в святилище Газона. Ему показалось, что с прошлого раза комната несколько изменилась; впрочем, тогда ему было не до деталей. Здесь стоял стол, рядом – верстак; вдоль одной стены протянулся стеллаж с бутылками, среди которых не нашлось бы и двух одинаковых. В паре бутылок что-то плавало.
Вдоль противоположной стены были разложены инструменты.
– Когда я умру, – сказал Газон, осматривая пациента, – повесь на моей могильной плите колокольчик. В кои-то веки смогу с чистой совестью лежать и не дергаться, когда звонят. Опусти его. Похоже на сотрясение мозга.
– Это я, – услужливо подсказал Ваймс.
– А руку сломал тоже ты?
– Верно.
– И сделал это очень аккуратно. Легко вправить и наложить гипс. Что-нибудь не так?
Ваймс разглядывал инструменты.
– Ты всем этим орудуешь, когда лечишь? – спросил он.
– Да. Хотя некоторые из них еще не прошли апробацию, – ответил Газон, подготавливая стол.
