Двойной соблазн для Пустышки - Вера Добрая
Простой прямой вопрос. Почему на него нельзя ответить так же четко и прямо? Если у тебя хватило наглости и мозгов для того, чтобы похитить дочку Давыдова, то имей блять храбрость хотя бы честно в этом признаться!
– Пошёл на хуй! Я не обязан отвечать на твои вопросы. Ты у меня дома и плевать я хотел на твоё родство с Самаэлем или даже Ценардом! Если подохнешь тут, меня оправдают! Поэтому даю тебе, щенок, последний шанс убраться из моего кабинета, пока я не вызвал охрану.
– И почему с мудачьем вроде тебя всегда так сложно разговаривать? – выдохнул и за долю секунды оказался рядом с оборотнем.
Мои пальцы сомкнулись на его толстой шее, и демоническая сущность вырвалась на волю.
О, да! Без всякого излишнего хвастовства в обличие демона я просто красавчик. Одни крылья чего стоят. Завидуй, Горшок, пока огонь потихоньку начинает пожирать твоё уродливое тельце.
– Не выйдет! Продолжишь это – сгоришь сам! – хрипло рассмеялся Леонид, намекая на свою магическую защиту, которой, не пойми за какие заслуги, его наградил отдел безопасности Дарткана.
– Не страшно. Я неоднократно бывал в аду, а ты? – широко улыбнулся оборотню, не обращая внимания на обжигающую боль во всем теле.
Защитное заклинание вступило в схватку с демоническим огнём и жгло меня что снаружи, что изнутри. Если продолжу, то действительно попрощаюсь с жизнью, но на это нужно время, которого вполне хватит, чтобы утянуть за собой Шувалова.
– Хватит! Ты псих! Конченный псих! – рычал и извивался всем телом Леонид, пытаясь вырваться, но я уже держал его не только за горло, но и заботливо обнимал крыльями, чтобы мудак до конца осознал серьёзность моих намерений.
А ведь мог просто ответить на вопрос.
Становилось реально жарко. Моя кожа вместо алого приобрела сероватый оттенок, а вены раскалились до красна, норовя попросту лопнуть, но сил во мне ещё было предостаточно, а вот у оборотня, кажется, жизненная энергия стремительно угасала. Его редкие висчонки давно сгорели, а кожа на черепе пошла волдырями. Защитное заклинание усиливало регенерацию, но если Шувалов не одумается, мы с ним оба подохнем.
– Хватит… я скажу… всё скажу… – прозвучало еле слышно, и я резко оттолкнул мужчину подальше, а сам повалился на колени, пытаясь восстановить дыхание.
В лёгких не было кислорода, потому что его напрочь выжег огонь. Казалось ещё немного и мое тело стечет на пол бесформенной раскаленной жижей. И это было чертовски больно. Организм возвращался в привычное состояние, но вынести это оказалось крайне сложно. Старался не орать и стискивал челюсть так сильно, что зубы противно скрипели и начинали крошиться. Похеру. Я не вампир, а значит, восстановятся и зубы.
Где-то сбоку рычал и постанывал Шувалов. Я слышал, как хрустели его кости, и как жалобно скулил зверь. Мне не было его жаль. Нисколько. Если Ева всё же у него, и он откажется ее отпускать, то подобные ощущения нам с Леонидом придётся пережить снова и вероятнее всего не раз.
– Конченый псих. Тебе лечится надо! В изоляторе сидеть! – распластавшись на полу пузом кверху, злобно выплюнул оборотень, а я вдруг озадачился другим вопросом – чем бы прикрыть свой голый зад и более интересные места.
Хотя к дьяволу. Дойду до машины и так, а там выберу удобный момент, чтобы воспользоваться порталом. Хорошо, что в своей квартире не успел обновить систему безопасности. Как знал прямо.
– Где девушка? – повторил свой вопрос, жадно хлебая воду прямо из графина.
– А ты ей кто? – ревностно огрызнулся Шувалов, и я с огромным наслаждением пнул его по рёбрам.
Ногу конечно тут же шандарахнуло магией, но это того стоило.
– Близкий друг. И я теряю терпение, Лёня. Где она?!
– Лизонька не говорила, что у неё есть близкие друзья. Я думал она одинокая несчастная девочка, которая…
– Какая к херам Лизонька? Ева где?
– Какая Ева? Не знаю я никакой Евы! Вечером я ехал в клуб, чтобы посмотреть на бой Аида и Хищника, но по дороге под колеса мне бросилась израненная молодая волчица. Бедняжку держали в плену и мучали, поэтому она хотела умереть, но я не позволил. Я ведь хоть и сволочь, но тоже страдаю от одиночества.
– Ты блять людей пачками травишь. Сверхов тоже. Девушек вынуждаешь трахаться с собой за дозу! Думаешь, я сейчас посочувствую тебе?
– Больно нужно мне твоё сочувствие. Ты спросил про девушку, я отвечаю на вопрос. Лиза сейчас в спальне наверху. Она не связана и в ее крови нет ни грамма дури. Я ее силой не держу, она сама не уходит.
– Прикажи привести ее сюда. Я должен убедиться, что это не Ева и учти, Лёня, если ты мне соврал…
– Хватит угрозами сыпать! Я не какой-то пацан сопливый тебе, за свои слова отвечать умею. Нет у меня твоей девки. В другом месте ищи. И в следующий раз, если переступишь порог моего дома, я пристрелю тебя, прежде чем ты успеешь сменить личину, Давид. Обещаю. И Дарткану о твоём нынешнем визите сообщу, пусть имеет в виду, что внучок Зверева полный неадекват.
Да уж… За время поисков пигалицы я хорошенько подпорчу себе репутацию. Надеюсь, Евочка, ты хотя бы снизойдешь до благодарности за такие жертвы. Я бы не отказался от поцелуя. До сих пор перед глазами стоят аппетитные губки, покрытые ярко-алой помадой.
Глава 26. Ева
Ожидание неизвестности оказалось невыносимым. Голод сводил с ума, как и одиночество. Казалось, стены с каждой пройдённой минутой придвигались всё ближе, норовя расплющить меня в итоге. Первое время я кричала, звала на помощь и тарабанила в дверь как сумасшедшая, не жалея ни кулаки, ни пятки, но потом поняла, что это всё бесполезно.
Спустя ещё какое-то время смогла пересилить стыд и воспользовалась кривым ржавым ведром, которое играло роль туалета.
Я изучила
