Дело серенького козлика - Пашка В.
Мирослав хотел сказать, что вряд ли их найдут, что они давно оторвались… но промолчал.
Вспомнил звук, с которым ворвалась в музыку города та девица, и промолчал. Слишком уж ее тема выбивалась.
— Что ж у нее за чары? — пробормотал Мирослав и пошел в лес.
Первым шагал Коростень, за ним Белкина, замыкал Мирослав.
Некоторое время стояла тишина, только шелестела трава под ногами, порой потрескивали ветки, которые задевала Белкина, да где-то в лесу пели птицы.
— Не вижу, — удивленно сказала вдруг Белкина. — Я не вижу… Тебя вижу, а ее — нет… Так странно.
Помолчала, добавила тише:
— В лесу… В лесу найду жар-птицу и посмотрю снова.
— Давай поговорим спокойно, когда доберемся, — предложил Мирослав. — Нас вряд ли найдут, но лучше все таки…
— Да, Белка, — поддержал Коростень, — давай-ка молча.
И дальше шли молча.
***
Кириллыч так и не вернулся с совещания. Марта читала и правила отчет, перебирала данные экспертиз, от нечего делать искала в базах подобные случаи.
Убедилась, что редко, но случается странное. То, чего нельзя объяснить ошибкой экспертов или галлюцинациями наркоманов.
Динозавр ушел на обед и пропал на полтора часа. Вернулся довольный, Марта посмотрела на него и вспомнила, что не обедала.
После обеда позвонила Динозавру, выяснила, что Кириллыч все равно задерживается, и решила ехать к Коростеню. Некуда дальше тянуть.
Ехать пришлось самым противным способом — по пробкам. Медленно, постоянно останавливаясь, пропуская одних, втискиваясь перед другими…
Обычно Марта как-то интуитивно выбирала дорогу. Сейчас-то она понимала, что просто смотрела внутренним зрением, не задумываясь об этом. Но она помнила, как сильно болела голова после того, как она пыталась смотреть целенаправленно, помнила, что вечером предстоит настоящее колдовство — поход в Лес… и боялась даже думать о том, чтоб попытаться заглядывать в возможное. Кто знает,чего не хватит в Лесу.
Поэтому добралась до Коростеня только к вечеру.
Здесь все выглядело так, словно намечается пикничок. Коростень раскладывал большой костер во дворе, Белкина бродила туда-сюда, радуясь бабочкам так, словно видит их первый раз, Мирослав слушал и тихонько стучал пальцами по доскам. И только жена Коростеня смотрела с тревогой и тоской.
Марта поздоровалась сразу со всеми и подошла к Мирославу.
— Белкина говорит, что чувствовала глаз, — сказал Мирослав вместо приветствия. — Но мы прошли лесом и оторвались.
Марта нахмурилась, помолчала. Атмосфера пикника рассыпалась.
— Я по дороге думала, — сказала она.
Мирослав кивнул, перебил:
— Это хорошо. Полезно иногда.
Шутка прозвучала так затерто, словно уже была и не шуткой вовсе, а привычной банальностью.
— Мы же не просто Белкину идем выгуливать, — продолжила Марта. — Нам надо понять, что мы хотим понять.
Мирослав пожал плечами.
— Дело такое, — сказал он, — там ведь как пойдет. Я б может, тебя и не брал с собой. Ты не колдунья. Извини, если что.
Марта отмахнулась.
— А как же…
— Ты послушай, — сказал Мирослав настойчиво. — Я-то колдун неопытный, но знаю. Хотя бы на словах.Оньи-нкузи говорил, туда надо во всеоружии идти. Или чтобы тебя друг прикрывал, вот, как он меня на экскурсию водил. С Пауком знакомил.
— С пауком? — переспросила Марта.
— Сильные колдуны находят себе там побратима. Друга, — пояснил Мирослав. — И тогда туда можно ходить спокойно. У меня такого друга нет. У Коростеня тоже.
— Я правильно поняла, что друг есть у Белкиной? — спросила Марта.
— Жар-птица, да, — кивнул Мирослав. — Скорее всего. Но она не знает, сможет ли ее позвать. А без друга мы все там потенциальная добыча для любого тамошнего зверя. Даже для мышей.
Марта хмыкнула.
— Но все же, мне надо идти, — сказала она. — Я ж не знаю, что мы узнаем. К тому же, как я поняла, оттуда легче смотреть…
— А тебе и придется идти, — ответил Мирослав. — Коростень самый опытный и должен остаться тут, чтоб удерживать проход обратно. Белка еще опытнее, но она не в себе, и за ней надо присматривать. А я один не смогу и туда и сюда, так что, нужен кто-то еще.
— И со стороны не стоит никого звать, — кивнула Марта. — А то, вон, Волкова позвала, и пришел преступник.
— Кстати, о преступниках, — и Мирослав кратко рассказал о странной девице. И о звуках, с которыми она у него ассоциировалась.
— Девица? — удивилась Марта. — Волкова говорила про Цезаря или Артура… Не мог быть переодетый мужчина?
— Мог, — не стал возражать Мирослав. — У нее на лице были здоровенные очки, а прическа похожа на такую швабру из кучи веревочек…
— Красотка, — фыркнула Марта. — Понятно, почему ты попытался ее изнасиловать прямо на крыльце.
Мирослав засмеялся.
— И все же, думаю, к ней надо серьезно отнестись. — сказал он. — Может она помощница Цезаря. Или Артура.
— Еще, — сказала Марта. — Я хочу знать, наконец, что за Черный Человек. Он являлся к Ильину, он шептал что-то Белкиной. Если он хочет помочь, то может, он расскажет что-то полезное.
— Допросить Черного Человека? — спросил Мирослав. — Не слишком ли…
— Давай хотя бы поймем, что он такое, — сказала Марта. — Во-вторых, жар-птица. Возможно, она тоже знает что-то о происходящем. Белкиной же она друг, значит, наверное, не откажется говорить.
— Только тебе она никто, — остановил Марту Мирослав. — Вполне может получиться, что она попросту сожрет тебя. Потом Белкина поплачет, но будет поздно.
— Поэтому мы идем с Белкиной, — ответила Марта. — Пистолет туда можно будет взять?
— Обычный? — переспросил Мирослав. — Нет. Туда вообще вещи не проходят, только чары.
Марта хмыкнула.
— Это что, я там голышом окажусь? — спросила она.
Мирослав кивнул.
— Думай об этом, как о сне. Собственно, это сон и есть — мы будем там одеты в собственное представление о себе. Те, кто умеют это себе представлять.
— Магия… — фыркнула Марта.
— Но если мы там будем глупости делать, то попросту умрем во сне, — добавил Мирослав. — Так что, лучше не думать о собственной наготе.
Марта помолчала, потом тряхнула головой, кивнула.
— Значит, по порядку, — сказала она. — Следим за Белкиной. Если она сможет найти свою жар-птицу, то
