Луна для двоих - Кира Райт
Нир притянул меня к себе за шею и уложил мою голову себе на грудь, принявшись её гладить. Мурашки побежали по спине от того, как он это сделал. Словно… жалеет меня, такую глупую, ничего не понимающую, запутавшуюся… Только я не была такой. Во всяком случае, себя такой не считала.
Мне захотелось сбросить его руки. Оттолкнуть. Ни к чему меня жалеть! Я и сама справлюсь со всем! Меня никто не жалеет. В этом нет смысла. Потому что и я никого не жалею. Упёрлась ладонями в него, пытаясь высвободиться. Но он не дал. Прижал локтем плотнее к себе, заставив согнуться в три погибели, и продолжал гладить, придерживая кажется немного начавшей уже восстанавливаться второй рукой.
После случившегося ещё долгое время Нир находился в обычной палате, а не в камере. По идее можно было бы отправить его туда, но я всё медлила. И даже слишком часто заходила к нему. Зато наконец занялась тем, что провела необходимые проверки и выяснила, что развитие сознания Нира гораздо выше, чем у остальных. Настолько, что оказалось, он вполне способен не только понимать речь, но и… читать… пусть и с трудом. Во всяком случае он внимательно водил пальцем по буквам, в нужном месте проворачивал листы и выглядел так, словно всё понимает. На прямые вопросы тоже кивал утвердительно.
Когда я поняла, что держала его как животное в клетке всё то время, пока он был запертым в полутрансформации почти человеком, стало как-то не по себе. Прежде таких серьёзных ошибок я не допускала. Хотя прежде и таких случаев тоже не было, мне бы даже в голову не пришло, что это возможно. Но стремясь всё исправить, принесла ему разные книги, и позволила общаться с ним медперсоналу. Оставлять его и дальше в изоляции было просто невозможно.
Жаль, что писать он не мог. То ли просто не получалось, то ли сложить буквы в слова самостоятельно было слишком сложно. Но теперь большую часть времени Нир либо читал, либо тренировался, чтобы восстановить работоспособность повреждённой руки. Потом возвращал мне книги с подранными случайно его когтями страницами. И выглядел мило-виноватым. По отношению к нему мысленно я всё чаще использовала это вот определение «мило». Это несколько нервировало. Потому и решила далее выстраивать наши «отношения» исключительно в деловом русле. Насколько это возможно.
Обычно теперь заходила ненадолго (чтобы отвыкал), говорила с ним коротко (ему было теперь с кем тренировать способность понимать речь и без меня) и уходила вновь. Старалась не касаться лишний раз, не провоцировать его. Да и дел было невпроворот на самом деле.
Нужно было решать с центром что-то. Искать другое место. А пока же тут заново отстраивать некоторые кабинеты, расставлять оборудование и налаживать работу. Я практически не выходила из загородного дома снежных барсов (только если по делам центра и обязательно с охраной). Пока решила оставаться тут. Потому что меня вновь одолевали неприятные предчувствия и тягостные сны.
Примерно через неделю с похищения Нира, я как всегда вечером вернулась в свою комнату и улеглась в постель. Сегодня мне снился сон, в котором за мной гнался истинный. В образе чёрного волка. А из его пасти капала вязкая слюна. Я бежала изо всех сил, спотыкалась, падала, но он только приближался. Дикий, неосознанный страх пеленал по рукам и ногам. Казалось, что ещё секунда – и он набросится на меня.
Это было странным, ведь обычно сны о нём носили несколько иной подтекст. Эротический… Они тоже мучили, но то было терпимо. Сегодня же меня буквально трясло от ужаса. Я даже проснулась от собственного крика. И принялась массировать невидимое место его укуса. Метку сдавило словно спазмом. Было ужасно больно и страшно.
Хотя я твердила себе, что это всего лишь сон. Что я в безопасности, и сюда не доберётся ни он, ни его чокнутый альфа. Явно же они вместе придумали ту историю, чтобы привязать меня. Психи.
В попытках прийти в себя, походила по комнате. Но это не помогло.
Тогда спустилась на первый этаж в общую кухню. Налила себе чаю в надежде согреться. Да какой там. Мой мозг отказывался сейчас отличать реальность и сон. Тревожность не унималась. Волки явно придумали что-то новое.
Едва не разбив чашку от досады, пошла обратно. И когда проходила мимо этажа с палатами, остановилась нерешительно. Поплотнее закуталась в длинный кардиган, который сейчас, даже надетый поверх плотной пижамы, почему-то не грел. Бросила взгляд на свои пушистые тапочки. Я же ещё и без макияжа… Хорошо, что все нормальные оборотни кроме охраны у входа, сейчас спят. Не хотелось, чтобы кто-то видел меня такой.
Может и Нир тоже спит. Наверняка. Всем им перед сном выдают успокоительные или снотворное. На него обычно не действует, но что ему сейчас ещё делать, как не спать? Может если я войду, то он ничего не заметит? Сейчас же ночь.
А он тёплый… и он собирался меня защищать… Никто не узнает, что я приходила. Лишь посижу рядом немного и сразу уйду… Очень быстро. Так и решила, направляясь к его палате. Прислушалась – вроде тихо.
Но когда открыла дверь, отпрянула, потому что обнаружила его прямо на пороге. Зачем он там стоял, если его всё равно запирали, не очень ясно (не гулять же собирался), но в тот момент я растерялась. Наверное, впервые настолько.
Он же окинул меня пронзительным взглядом с головы до ног, внимательно рассматривая. Затем снова начал разглядывать лицо. А я почувствовала себя голой. Такой уязвимой меня никто не видел. Даже разозлилась на себя, что пришла. Что вообще в голове возникла идея идти к нему. Зачем? Для чего? Кто он мне?
И с каких вообще пор вдруг мне понадобился кто-то, чтобы справиться со своими проблемами? Это было глупо и крайне неправильно. Если уж к кому и стоило идти, то хотя бы к Энниру. Хотя я всегда оберегала братишку и старалась не показываться ему, если нервничала или переживала. Но это не значит, что стоило заявляться посреди ночи к собственному пациенту….
Встряхнула головой:
– Зря я тебя потревожила. Пойду. Доброй ночи, – попыталась снова закрыть дверь, но он не дал.
Схватил меня за запястье. Не сильно, но не вырваться. И потянул
