Трепет и гнев - Карла Николь
– Мм, не могу сказать, что я когда-либо чувствовал подобное… а я переспал со многими разными созданиями – людьми и вампирами.
Нино качает головой на кровати, глаза закрываются.
– Но мне весело, понимаешь? – говорит Ладислао. – По-своему. Однажды у меня был роман с двухсотлетней королевой первого поколения из племени аборигенов в Австралии. Может быть, она была моей возлюбленной? А в другой раз у меня была человеческая женщина, которая когда-то была мужчиной, и она…
Тихий стук в дверь заставляет Нино открыть глаза, он садится медленно и со стоном из-за тошноты, все еще бурлящей внутри него. Ладислао поднимает руку в знак заверения.
– Ничего страшного, милый, это просто время кормления. Завтрак.
– Но сейчас ночь.
– Вампиры здесь ночные.
Ладислао встает с пуфика и проходит по скрипучим половицам. Он распахивает дверь и заглядывает внутрь. После вежливого приветствия он широко распахивает ее, давая пройти внутрь миниатюрной женщине-вампиру с буйными и вьющимися волосами на голове. В одной руке она несет причудливый поднос, а в другой держит ручку «зажженного фонаря». Мягкое сияние света мало помогает разбавить темноту в комнате.
Нино смотрит в сторону двери и замечает высокого вампира без уха, стоящего снаружи, поэтому он направляет силу своей ауры наружу, чтобы защитить себя. Вампир усмехается за дверным проемом, затем поворачивается и скрывается из виду.
Поставив поднос на маленький столик, Ладислао берет хрупкую женщину за руку. Ее нерешительность очевидна, она напугана, когда он подводит ее к Нино.
– Minha amiga[27], с ним все в порядке, – заверяет ее Ладислао. – Он добрый, как и я. И из внешнего мира.
Она смотрит на Нино большими карими глазами. Из-за полумрака комнаты свет ауры Нино искривляется и отражается в ее радужках.
– Нино, может ли она коснуться твоего щита? – Ладислао призывает ее встать у кровати, за периметром его сферы. Девушка кажется безобидной, и Нино знает, что он хорошо защищен своей аурой, поэтому он кивает.
Ладислао поднимает ее руку и осторожно прижимает ладонь к сфере. Ее глаза расширяются от удивления. Она вдыхает воздух и поворачивает голову к Ладислао, затем к руке, а далее переводит взгляд на Нино.
– Она не может говорить, – шепчет Ладислао. – Я думаю, мой tio или кто-то еще сделал с ней что-то… Она единственная чистокровная, которую я здесь встретил, не считая высокого парня с одним ухом. Мне потребовались месяцы, чтобы заслужить ее доверие, но, думаю, теперь она мне доверяет.
Нино рассматривает слабую пульсацию ее чистокровной ауры – тихое завихрение двух отдельных энергий внутри нее.
– Она связана.
– Мм. Думаю, ее супруга сейчас в деревне. – Он поворачивается к ней. – Видишь? Мы неплохие люди. Он сильный, но он не причинит вреда…
Все трое подпрыгивают от громкого стука в дверь. Маленькая женщина убирает руку и бросается к выходу. Прежде чем она успевает добежать, одноухий мужчина заходит внутрь и рычит:
– Хватит, Кахла, почему ты так долго? Бесполезная дрянь.
Как только девушка исчезает в темном коридоре, мужчина с грохотом захлопывает дверь. Когда все стихает, Нино убирает свою ауру и, запыхавшись, падает обратно на кровать, уровень его энергии стремительно падает.
– Я не знаю, почему его ухо еще не восстановилось – прошло уже больше года…
Ладислао подходит к маленькому столику и рассматривает его содержимое: два стакана, наполненные жидкостью.
– Она оставила свой фонарь. Хочешь крови?
У Нино сводит живот.
– Чьей крови? – спрашивает он, его голос безэмоциональный и усталый, он лежит, прижавшись щекой к шелковому пледу. Странный запах…
– Не знаю. – Пожимает плечами Ладислао. – Но она чистокровная, так что это поможет тебе чувствовать себя лучше.
– Нет, спасибо.
– Ты же можешь пить кровь другого вампира таким образом, не причиняя вреда своей связи, амиго. Пока это не интимное кормление…
– Я знаю это. Я не хочу. – Нино вздыхает и с болью в теле сильнее прижимается к кровати, а затем бормочет: – Я бы лучше умер с голоду.
В другом конце комнаты Ладислао поднимает один из стаканов с подноса.
– Истинная преданность… Мой tio ошибается насчет тебя и твоего мужа.
Он подносит бокал к губам и выпивает его одним долгим глотком.
– Что это была за женщина? – спрашивает Нино, когда он заканчивает. – Почему ты заставил ее коснуться моей ауры?
Ладислао берет второй стакан и протягивает его в сторону Нино.
– Последнее слово?
– Он в твоем распоряжении.
Он поднимает стакан и осушает его. Нино не может представить себе то, как пьет кровь другого вампира – ни при каких обстоятельствах. Его партнер пережил самое глубокое предательство, какое только возможно в их культуре, и Нино никогда не сделает ничего, что могло бы вызвать в нем это чувство. Никогда.
Когда Ладислао заканчивает, то громко и удовлетворенно чмокает губами.
– Я не знаю, кто это, но они совсем не плохие. Очень приятные для меня. – Он ставит бокал и возвращается на пуфик. – Она приносит мне кровь с тех пор, как я прибыл год назад. Думаю, мой tio выбрал ее, потому что она не говорит, а значит, не может говорить обо мне с другими членами сообщества… Хотя я могу ошибаться.
– Ты секрет? И почему она должна бояться меня?
– Потому что она молода, и возможно… Я думаю, что некоторые вампиры здесь ничего не знают о внешнем мире. Она была такой пугливой и боялась меня сначала – долгое время. Но через некоторое время я увидел, что ее мнение изменилось. Она начала улыбаться мне, когда я говорил смешные вещи, и задерживалась в комнате, слушая, что я говорю, вместо того чтобы бросить кровь и убежать. Обычно у нее нет сопровождающего – одноухий жуткий парень держится довольно близко к моему tio. Сегодня она опять нервничала, но ты видел, как она отреагировала на твою ауру?
– Она выглядела удивленной.
Ладислао кивает.
– Это хорошо для нее. Это испытание. Я заметил… Кроме моего tio, у других вампиров здесь слабые ауры. Кахла и Одноухий, их энергии жалкие, не такие, как должны быть у чистокровных. Пробыв здесь год, я чувствую, что моя тоже потускнела. Думаю, она была удивлена тем, насколько сильна твоя аура.
Нино поднимается на ноги.
– Почему твой дядя это делает? Ты знаешь, как это началось?
– Я знаю, что он основал это место чуть больше ста пятидесяти лет назад после того, как поссорился с моим отцом. Они не могли договориться о том, как управлять королевством в Рио-де-Жанейро после смерти деда, но поскольку мой отец был старшим, он победил. Мой tio решил, что создаст свое собственное «идеальное
