Семь дней до Апокалипсиса - Дмитрий Чайка
— Да я уже и сам догадался, — злобно вздохнул Лёха, сделав себе зарубку на память.
— Ну, какие успехи, майор? — бодро спросило его начальство. — Что там с пропажей?
— Жезл был замечен на Сухаревском рынке. Его продали на позапрошлой неделе какой-то бабке с костылем, одетой в майку с надписью, Олимпиада-80, за двадцать семь тысяч царских рублей золотом. Вот фотография объекта, — бойко отбарабанил Лёха. — Фас, профиль.
— И что это значит, майор? — спросил у него Левиафан.
— Это значит, что нам в 1980-й! — удивленно сказал ему майор Петров.
— Это значит, тебе в 2012-й, майор! Какой еще восьмидесятый? — не менее удивленно ответил ему демон.
— Почему в 2012-й? — вконец запутался Лёха.
— На костыль смотри! — демон ткнул в фотографию. — В 1980-м таких не было. Он алюминиевый, с опорой под локоть. Эту модель не ранее 2010 года стали выпускать, а ближайший рай в 2012-м. Значит, тебе туда.
— Так это я что, в раю успел пожить? — раскрыл в удивлении рот Лёха.
— Как теперь выясняется, да! — торжественно заявил демон.
— А что же нам об этом раньше не сказали? — обиженно спросил Лёха. — Я бы хоть успел райского блаженства вкусить. А то все работа, да работа!
— Да мы и сами не знали, — пожал плечами демон. — Это отдел маркетинга из последнего исследования такой вывод сделал. Все, кто после 2020-го на небеса попал, заявляют, что в 2012-м настоящий рай был. Теперь конкурентам потеть приходится, и новую локацию разворачивать. И я тебе забыл сказать, майор, что если ты в каком-нибудь месте уже был, то можешь туда и сам перемещаться. Тебе для этого никто не нужен. У тебя же бесплатный проезд, как у сотрудника органов.
— А Иван Петрович это знал? — напряженно спросил Лёха.
— Конечно, — удивился Левиафан. — Это же все знают. Ну, кроме таких олухов, как ты. У сотрудников органов даже в Аду проезд оплачивается. Мы тут совсем звери, по-твоему?
— Вот, гад! — расстроился Петров.
— Ладно, что стоишь? Иди. Сам, майор, сам!
И он пошел… Лёха стоял на одном из московских перекрестков и тоскливо смотрел по сторонам.
— Простите, молодой человек, не могли бы вы пропустить меня? — вежливо сказала какая-то интеллигентная старушка с костылем, которая пошла вперед по пешеходному переходу. — Благодарю вас!
Вот ты какой, настоящий Рай, думал Лёха. А мы жили тут, и не ценили те денечки, что пролетали впустую. Так, как будто это какой-нибудь занюханный 2011-й был. Биткойнов, пойти купить, что ли? Или в Теслу вложиться? Да какая теперь разница? Надо этот проклятый жезл искать. Но где? Лёха сунул руку в карман и вытащил оттуда Айфон. Он нажал на кнопку, и убедился, что телефоном платить еще нельзя. Зато он обнаружил небольшую сумку через плечо, а в ней кошелек с кредиткой, фарфоровую собаку, автобиографию Свинки Пепы на монгольском языке и Лилькину фотографию. Он сел в кафе, заказал обед и начал размышлять. Есть бабка с костылем, и есть двенадцать миллионов москвичей, и это только прописанных. Плюс миллионов пять-шесть приезжих. Задача, однако!
— Я же в двадцать первом веке! — хлопнул себя по лбу Лёха. Он снял на телефон фотографию старушки и запустил поиск. 2 139 045 результатов. Вкладка «Картинки». — Да вот же она!
Петухова Клавдия Егоровна, 1928 года рождения, страничка в одноклассниках. У Лёхи тоже был там аккаунт. Фото бабки на роликах, бабка на велосипеде, бабка на огороде, бабка в Геленджике, снова бабка на огороде… Стоп! Опять Геленджик! Фото «Я в молодости, вот какая красотка!». Нет, это не то. Геленджик!
— Бабка, а ведь я тебя знаю! — горестно подумал Лёха. На него смотрела та самая старушка, что толкнула его на пешеходном переходе. Ну, хотя бы понятно, где ее искать. И Лёха, допив кофе и расплатившись, снова переместился в Геленджик 79-го.
— Смотри, куда прёшь! — услышал он противный голос старушки с полотенцем.
— Простите, бабушка, — рефлекторно ответил он ей, хотя никуда не пёр, просто стоял на месте, обозревая окрестности, и вообще не был ни в чем виноват.
— Выучили на свою голову! — злобно заорала та в ответ, тряся костылем. — Интеллигенты несчастные! Еще очки надел!
Тут она осеклась, ведь привычная речевка дала сбой. Никаких очков на Лёхе не было.
— Стоять! Вы задержаны, гражданка! — Лёха смотрел на Клавдию Егоровну Петухову, которая, видимо, всегда будет его встречать в этом райском месте.
— А чтой-то я задержана? Люди добрые, что деется-то? Ветерана забижают, на почетной доске висевшего! Караул! Спасите!
Вокруг начали собираться люди, которые стали неодобрительно шуметь. Лёха поднял руку с удостоверением, призывая к порядку, и дисциплинированные советские люди разошлись, потеряв к бабке всякий интерес. Раз советская милиция задержала кого-то, значит, так нужно было. Удивительное время было, и люди в нем удивительные жили.
— Что здесь делаем, бабушка? Почему не в 2012-м? — строго спросил Лёха.
— Тоска там зеленая, — злобно ответила старуха, шмыгнув проявившимся зеленым пятачком. — Я раньше ходила в магазины ругаться, а у них теперь стандарты обслуживания ввели. Я их крою, почем зря, а они мне улыбаются и извинения приносят. Приходите, говорят, к нам еще. Приду, конечно, еще раз херами вас переложу, мочалки паскудные! Аж противно!
— А тут что? — заинтересованно спросил Лёха.
— А тут я душой отдыхаю, особенно на перекрестке этом, — честно призналась бабка. — Как в Раю прямо.
— Что можете пояснить, гражданка, по поводу исчезновения жезла Князя Тьмы Вельзевула? — зашел Лёха с козырей.
— Да что ж ты делаешь, охальник! — выпучила глаза бабка. — Тут ведь и стола нет, спрятаться негде! Ай!
В бабку ударила молния, и ощутимо запахло паленым.
— А почему это только меня молнией бьет? — обиженно сказала Клавдия Егоровна.
— Я при исполнении, — пояснил Лёха.
— А, тогда понятно, — протянула бабка завистливо.
— Так что можете пояснить, гражданка, по поводу исчезновения жезла
