Погасшие следы - Евгений Прядеев
— Кому должны? Тебе должны? Ты кто такой вообще? — Размахивал руками кавказец. Вечер явно переставал быть томным. Больше всего Петровича раздражал тот факт, что он абсолютно не понимал сложившуюся ситуацию. Машины, деньги, кавказцы, вечерний МКАД. Обстановка накаляется, а вот понимания, за что придется сложить голову немного.
Латунин аккуратно отступил в тень от света фар и достал из-за пояса припрятанный пистолет. Сейчас им со Славиком надо просто уносить ноги. Иногда вовремя уйти — это огромное искусство.
Если бы Латунин заранее не был готов к чему-то подобному, то здесь бы на обочине МКАД их и похоронили. Взмах руки кавказца был стремителен, так что у приятеля не было ни малейшего шанса увернуться от удара. В следующую секунду Славик уже падал спиной вперед прямо на руки Латунина, а искрививший лицо в оскале кавказец делает шаг вперед. Он был явно уверен в своей победе. Внезапность, натиск и готовность убивать. Стандартные слагаемые успеха в скоротечной схватке. Единственная неучтенная перемена в уравнении это Латунин.
Петрович начал стрелять от бедра, еще даже не успев поймать Славика. Так стреляли ковбои на Диком Западе, и так когда-то учил Александра стрелять его друг из подразделения спецназа.
— Короткая дистанция, целиться не нужно, — постоянно повторял спецназёр, демонстрируя непривычный способ ведения огня. — Просто смотри куда стреляешь, а пули найдут цель сами.
Это противоречило всем уставам и наставлениям по огневой подготовке, но сейчас спасло жизнь им со Славой. Невысокий кавказец трясся, как в эпилептическом припадке, на глазах превращаясь в совершенно фантастическое чудовище. Жесткие волосы рвали тонкую ткань одежды, как будто прорываясь на свободу из заточения, зубы превращались в клыки, а на руках прямо на глазах отрастали огромные когти.
На них со Славиком надвигался не человек, а огромный двуногий зверь, в мгновение ока прибавивший минимум полметра роста и килограмм сорок веса. Фантастические фильмы и книги становились реальностью. Перед Петровичем стоял оборотень или волколак. Ну не может же галлюцинация так истошно рычать и вонять помойкой изо рта.
«Пипец котенку!» — подумал Латунин, едва удерживая обмякшее тело приятеля и мелкими шажочками отступая к машине, на которой они приехали. Три метра до двери показались ему марафонской дистанцией. Сколько раз он уже выстрелил?
Как бы не критиковали пистолет Макарова, но маленькая шестиграммовая пуля обладает огромным останавливающим действием, поэтому зверь, уже тянущий свои когти к Петровичу, был вынужден отступать, но не падал. Он только мотал оскаленной мордой и ревел всё громче.
Другие кавказцы кричали на своем гортанном наречии, видимо, поддерживая атаковавшего их зверя, но приближаться не торопились. Судя по всему, за всю грязную работу в этой компании отвечал именно оборотень, да и неизвестно, как он в этом состоянии. Своих от чужих отличает?
Латунину было страшно. Он орал что-то матерное и продолжал выпускать патрон за патроном, оттаскивая Славика к машине. ПМ встал на затворную задержку, но Петрович уже запихивал приятеля в машину.
Зверь ударил лапой по лобовому стеклу в тот момент, когда Латунин уже трогал машину с места. Александр до упора выжал педаль газа, выворачивая руль. Жуткий скрежет когтей по металлу, отлетевшее боковое зеркало, но они выехали на трассу.
Определенно, кто-то наверху им явно благоволил. Никак иначе объяснить чудесное спасение не получилось бы. Джип с непонятными кавказцами остался позади, Латунин гнал по МКАД, наплевав на камеры и ограничения скорости, а рядом стонал истекающий кровью Славик.
От всплеска адреналина подрагивали руки, но соображать Петрович не перестал, поэтому план действий родился в голове сам собой. Старый район Мытищ, уставленный машинами двор и годами не вызываемый из памяти телефона номер.
Трубку взяли не сразу, и голос говорившего явно не лучился радушием.
— Аллё! Кто здесь? Говорите! — Послышался из динамика нелогичный и агрессивный одновременно возглас.
— Лёнь, привет, — негромко отозвался Петрович. — Это Латунин. Помнишь такого?
— Ты там совсем обалдел⁈ Пьяный, что ли? — Агрессии добавилось. — На часы смотреть надо!
— Лёнь, успокойся, я давно в завязке, — примирительно отозвался Латунин. — Лёнь, мне нужна твоя помощь.
— Иди ты знаешь куда со своей помощью⁈ — Голос в телефоне стал громче. — Ты совсем отморозок? У меня дети спят, я сам уже почти…
— Лёня! — Рявкнул Петрович. — Я не звонил тебе шесть лет. И шесть лет не напоминал, что ты мне обязан!
— Твою мать, Латунин, — теперь голос говорившего стал тише. — Я бы тебя ещё десять не слышал с удовольствием.
— Ты мне должен, Лёня! — с нажимом повторил Латунин. — Ты поклялся, что отдашь долг. Мне нужна твоя помощь! Либо скажи нет, и это останется на твоей совести.
— Принесла ж тебя нелегкая, — прошептал собеседник, но Латунин никак не прокомментировал эти слова. — Что ты хочешь?
— Я у твоего подъезда, — отозвался Петрович. — Спустись, пожалуйста!
— Сука, — вызов завершился, но большего и не требовалось. Лёня спустится, а, значит, поможет, теперь Латунин был в этом уверен. Посмотрел на Славика, который уже перестал стонать и только всхлипывал на вздохах. Разорванная грудь выглядела страшно, но ничего лучше, чем закрыть раны носовым платком, Петрович не придумал. Безалаберный приятель почему-то ездил без аптечки, так что не было даже бинтов. Зато в багажнике нашлись два огнетушителя и бейсбольная бита. Самое оно!
Лежащий без сознания Славик смотрелся без пяти минут покойником, но это же не повод опускать руки. Он вышел из машины, разложил пассажирское сиденье, чтобы приятелю стало хоть немного комфортнее и потащил из кармана сигареты. Один из недостатков, с которым ему не хотелось бороться. Хотя Александру запах никотина раздражал неимоверно. И ведь что удивительно. Она чувствовала аромат, даже если Петрович съедал целую пачку мятной жвачки.
В какой-то момент Латунин хотел даже бросить, но потом решил пойти на принцип. В конце концов, должна же быть у него хоть капелька индивидуальности. Головой он понимал, что выглядит глупо, но ничего не мог с собой поделать. Начальница действовала на отставника, как удав на кролика, поэтому он использовал любую возможность доказать свою независимость.
Сейчас же ему просто жизненно необходимо чем-то занять свои руки. Сигарета закончилась за три затяжки и показалась неимоверно горькой.
Латунин грустно улыбнулся и выкинул окурок в урну, а затем потянул из пачки следующую.
Хлопнула подъездная дверь. Старый знакомый Петровича оказался одет
