Библиотека Первых царей - Валерия Назаренко
— Виктор предложил сократить Малый Совет до пяти чародеев, ― строгий голос Александра звучал совсем близко. ― Ты сорвал заседание. Третье заседание Совета Роменклава!
— Я сорвал лишь одно, ― отмахнулся Михаил. ― И я знаю, что никому не нравлюсь тут. Кроме тебя.
Михаил продолжил рыться в пожелтевших бумагах, делая вид, что история привезённой в подарок от королевы Виерии чаши самая любопытная тема для исследования. В этом заброшенном архиве остались только бесполезные сведения.
— Ты мой друг, но это не значит, что ты мне нравишься, как член Совета.
— Мы не друзья.
— Тогда почему я прикрываю тебя?
— Я этого не просил.
— Скажи, что у тебя повод повесомее нежели рыться в старом архиве, который давно следовало сжечь?
Михаил выпрямился и посмотрел на чародея. Александр и он, прошли долгий путь, чтобы занять своё место под солнцем. Но Александр не обрадовался, когда узнал, что он собирается войти в состав Малого Совета. Это заставило потерять тягу к былой дружбе.
— Ты в курсе, что становишься одержимым, когда не получаешь то, чего хочешь в самом скором времени?
Замечания старого друга всегда были неуместны, но к ним он успел привыкнуть. Правдивость слов порою задевала его, но Михаил старался давить в себе приступы необоснованной агрессии. Никто не должен знать о его происхождении. Никто.
— Ты нашёл? ― он не то спрашивал, не то утверждал. Ему пришлось просить Александра об одолжении, а и теперь злость на самого себя за подобное решение, только выкручивала всё нутро.
— Почему ты сам этого не сделал?
— Если бы я попросил доступ к закрытым данным, то подал бы Виктории новый повод для присмотра за моей задницей.
— Информации о твоём отце не было в секции по особо опасным личностям страны, как ты предполагал. ― Александр убрал руки из-за спины, его пальцы сжимали красную папку. ― Я нашёл это среди секретных экспериментов Совета. Ты был прав. Зреет недоброе.
Поведя плечами, Михаил выхватил папку, успокаивая трепещущую душу от маленькой победы.
— Я прочёл, ― опередил его вопрос Маров. ― Ты должен был предупредить меня.
Потребовалось меньше секунды. Дверь, так беспечно оставшаяся открытой ― захлопнулась, и ключ повернулся на два оборота. Зрение обострилось, магия опережала мысли Михаила и делала всё за него. Александр впечатался в стену и застонал. Руны зажглись в магических лентах, сковывая тело сильнее, напоминая о собственных пределах. Магия запела, и он услышал, как сердце его пленного друга зашлось нервным ритмом. Но ему хотелось довести дело до конца и от того руки дрожали так сильно, что руны вторили любой реакции.
— Так это правда? ― Маров хрипел, но не сдавался. Казалось, ему удастся вырваться, но нет. ― Насколько ты силён? Как тебе удалось удержаться на испытании?
— Не заставляй меня переходить черту.
— Ты же знаешь ― я никогда не предам тебя.
Напоминание о запретном ритуале отрезвило Михаила, и он отпустил друга. На стене остался кровавый след, Александр рухнул на пол, не сумев устоять твёрдо на ногах, и прижал ладонь к затылку. Светлые волосы от пыли и крови превратились в паклю, а тёмные глаза недобро сверкнули на свету.
— Но это не значит, что ты не должен был предупредить меня! Разумовский, ты спятил? Если это всё правда, то, когда всплывёт наружу, ты никак не отмоешься. Тебя казнят на главной площади Астерии.
— Поэтому ты и выкрал это для меня, ― Михаил продемонстрировал папку, словно великое достояние. ― И ты будешь на моей стороне, когда придёт время.
— Что ты задумал?
— Остановить надвигающуюся бурю.
— Не пойми меня неправильно, но…, ― Александр наконец-то поднялся с колен, ― как ты собираешься провернуть всё это?
— Заручиться поддержкой влиятельных людей.
— Ты ― один из влиятельных людей Роменклава.
— Этого недостаточно.
— Думаешь, никто не замечает, как ты рыскаешь, словно медведь в поисках мёда? Ты выглядишь недружелюбно, а здесь тебя сожрут, если будешь пытаться плыть против течения. Если ты будешь не осторожен, то рискуешь быть раскрытым. Ты доставишь Высшему Совету только массу удовольствия, если облажаешься. Я не могу отсиживаться в тени, пока ты не решишься, и предлагаю помощь.
— Нет. ― Михаил сказал без единой эмоции в голосе. ― Всё, что у меня есть только догадки и теории. Даже рассказав тебе, рискую быть непонятым, а ты можешь начать даже отговаривать меня. Без доказательств, я не могу ничего сделать, потому что могу ошибаться даже в предположениях.
— Ты ошибаешься, не прибегая к помощи.
Александр не дождался от него ответа. Покачал головой и ушёл. Возможно, не будь история Михаила окована столькими цепями тайн, которые ему самому трудно разорвать, он бы рискнул, но не сегодня. Он ждал достаточно, чтобы покинуть старый архив и направиться в свои покои. Ему не нравились здешние апартаменты. Слишком броские, слишком неестественные. Он никогда не мог тут спокойно спать, но приходилось следовать правилам.
Его покои, как и у всех остальных начинались с просторного кабинета. Здесь можно было обставить всё по своему вкусу, но Михаил не стал заморачиваться и не стал менять зелёные обои, украшенные вышивкой, паркет из дуба, даже убогую карту, где все названия выведены золотой тушью. Единственное, что он заменил ― стол. Поставил более удобный, с широкой столешницей и потайным отсеком. И неважно, что в этом кабинете никогда не задерживалось ничего важного или секретного. Когда он занял апартаменты, то первым делом установил новые защитные заклинания, чтобы никто не мог ворваться к нему без предупреждения.
Опустились густые тени, сумерки ползли по миру, отбирая по частицам солнечный свет, даруя долгожданную свежесть. Последние дни весны подарили слишком удушливую погоду. Михаил вышел из здания Совета, внимательно рассматривая дворцовый сад. Живые изгороди тянулись непрерывным шлейфом ярко-зелёной листвы, которая с наступлением ночи подсвечивалась фонарями. Прохладный воздух не заставил его поёжиться. Время в Совете тянулось немыслимо долго. Ему казалось, что прошёл не год, а скорее все три. Иллюзорная власть, которой его заманивали сюда, только добавляла проблем. Опасность всегда ходила руку об руку, но на шаг позади, чтобы не сильно сбивать с толку, когда и так приходилось слишком часто оглядываться.
Михаил прошёл по выложенной красным камнем дорожке, что уводила к одному из десяти фонтанов в этом саду. Ему не хватало терпения, а советы других неимоверно злили. Вдыхая леденеющий воздух, он думал о страхах, что не могли его отпустить даже спустя столько лет.
— Не думал, что ты любишь прогулки, ― из-за стены живой изгороди вышел Альтов. В
