Законы жанра - Сергей Сергеевич Мусаниф

— Добро пожаловать в политику, Боб, — невесело усмехнулся он.

— Вы нанимали меня не для этого.

— Я знаю, и мне самому очень не нравится происходящее, — сказал он. — Но ситуация очень тонкая, и любое вмешательство теневого правительства может быть истолковано сепаратистами, как объявление войны.

— Так они уже воюют, — заметила я.

Удивительно, как теневики сумели это проморгать. Страна грозит вот-вот развалиться на части, а человек, наделенный самой большой властью, мямлит и не может принять решение.

Зловещее теневое правительство в действии. Пока я не познакомилась с ними поближе, они казались куда как более крутыми ребятами.

Может быть, смерть предыдущего министра финансов (его, кстати, тоже убрали при помощи Блокнота) здорово их подкосила, в правительстве возникла неразбериха, и пока они приводили в порядок внутренние дела, упустили из вида угрозу в виде потери самого большого штата. За которым, вне всякого сомнения, могут последовать и несколько его ближайших соседей.

Сложно даже представить, как это может отразиться на всех нас.

— Открытая гражданская война — это последнее, что нам нужно к текущей политической ситуации, — сказал Гарольд.

— Давайте уточним, — сказала я. — То есть, если техасцы увидят на своей территории представителей ТАКС, то война неминуемо случится. А если они увидят регулярную армию, которую, по вашим собственным словам, готов туда послать президент, то ее еще можно будет избежать?

— Ваше присутствие их разозлит. А присутствие регулярной армии может заставить их задуматься.

— Вы что, рассчитываете их напугать? Это же Техас, черт подери!

— К сожалению, я не могу сказать вам всего даже по этой защищенной линии, — заявил он. — Но существует альтернативный план решения этого вопроса, и мы сейчас работаем над его претворением в жизнь. Я пытаюсь… Возможно, армия и не понадобится, и мы пройдем через этот кризис с минимальными потерями. И когда это случится, вы сможете продолжить свое расследование.

Ага, вот это уже было больше похоже на модус операнди теневого правительства. У них был какой-то хитрый план, и они не собирались о нем распространяться. Если честно, мне не очень-то и хотелось выяснять подробности. Теневая политика всегда была прагматичной, вплоть до жестокости. Если для высшего блага, как они его понимали, требовалось устранить десяток человек, то можно было заранее заказывать траурные венки и занимать места на кладбище.

— Ладно, — сказала я. — Я придержу коней. Сорок восемь часов, значит?

— Плюс-минус.

— Но вы дадите мне знать, когда все разрулите?

— Разумеется, Боб, — сказал он, выпучил глаза и схватился руками за грудь. Его рот широко открылся, он принялся ловить губами воздух, будто бы тот уворачивался от его вдоха, а мгновением спустя он выпал из поля зрения камеры.

Я растерянно смотрела на экран, не понимая, что мне нужно предпринять. Вызвать ему скорую помощь? Но я даже не знаю адрес, по которому они должны будут приехать, ведь вряд ли Гарольд вел свои дела из кабинета, находящегося в личном особняке его предшественника.

По счастью, принимать решение мне не пришлось. Хлопнула дверь, в кабинет вбежали помощники Гарольда, один бросился делать ему искусственное дыхание, второй схватился за телефон, видимо, вызывая медиков.

Закончив с этим, он заметил, что камера все еще работает, произнес: «Извините, мы вам еще перезвоним», и прервал трансляцию.

Следовало понимать, что никаких подробностей об альтернативном плане мы больше никогда не узнаем.

Глава 7

Раньше я не думала, что должность теневого министра финансов, де-факто — главы теневого правительства, может быть смертельно опасной, а вот поди же ты. Меньше чем за полгода уже второй человек в этой должности умирал не то чтобы совсем естественной смертью.

У меня не было подтверждения, но я не сомневалась, что Гарольд мертв. И готова была поставить свою зарплату за следующие десять лет против дырявого носка своего дедули, что его убили при помощи Черного Блокнота.

В то, что на страну обрушилась пандемия инфарктов, так удивительно не вовремя выбивающая ключевые фигуры, мне верилось слабо. Похоже, кто-то начал свою игру и успел сделать несколько ходов до того, как мы услышали стартовый выстрел.

Заместитель директора Смит дважды стукнул в дверь и вошел, не дожидаясь моего ответа.

— Срочные новости из Белого Дома, — сказал он. — Президент мертв. Инфаркт случился около восьми утра, когда он занимался на беговой дорожке.

В обычное время это не вызвало бы у меня никаких подозрений — если я не ошибаюсь, президенту было глубоко за девяносто, и его противники и недоброжелатели уже не первый год ждали, когда он досрочно и без выборов освободит Овальный кабинет.

— Министр финансов, вероятно, тоже.

— Когда? — удивился Смит.

— Только что. Мы с ним разговаривали, а потом он схватился руками за грудь и упал на пол. Если только он внезапно не воспылал страстью к эксцентричным розыгрышам, то вариантов тут немного.

Смит машинально глянул в сторону темного экрана.

— А потом кто-то из его помощников выключил видео, — объяснила я.

— Что ж, будем надеяться на лучшее, — сказал Смит без особого энтузиазма.

Если Гарольд мертв и его уложили при помощи Черного Блокнота, это несколько сужает круг подозреваемых. Президента в лицо знают все, конгрессмена — многие, но личность теневого министра финансов для большинства людей остается загадкой. Черт подери, большинство людей вообще не уверено в его существовании.

А сотрудники администрации Белого дома, наверное, даже не подозревают, что свалившийся на них политический кризис — рукотворный.

Стоит ли нам поставить их в известность? В любом случае, решение об этом принимать не мне. Для взаимодействия с официальной властью у теневого правительства есть целый комитет.

— Ну и что вы теперь по этому поводу думаете?

— Это похоже на разветвленный заговор, — сказал заместитель директора Смит. — Истинных целей и масштабов которого мы не знаем.

Случилось то, чего мы боялись. Черный Блокнот совершенно определенно попал не в те руки, а мы даже не узнали, тот ли это тип, который забрал его у Аманды, или кто-то другой.

— Иными словами, мы не вывозим, — сказала я.

— Нужно подождать развития событий, — сказал он. — Возможно, со временем контуры происходящего станут понятнее.