Картинки из жизни высшего общества - Валерий Анатольевич Голиков
Я читал про такое.
— Есть, у неё всё как положено.
Она однажды Васе сказала такое:
— Вася, ты меня извини,
Но у меня настали «критические дни».
Так что я могу вести себя неадекватно.
Со мною такое, в такие дни, случается.
— Что, прямо ему так и сказала?
Это ж надо?..
— Да она же медик, Ваня.
А они на всё смотрят иначе.
Это для нас человек: философия, искусство,
Религия.
А для медиков человек просто биологическая машина.
Мешок с костями и со всякими органами.
Ну, и разума ещё немного.
Правда есть одно обстоятельство,
И я не знаю, как на это посмотрят в твоей организации,
Но ты мне обещал в неё не докладывать.
Помнишь, моя радость?
Моя судьба, моё счастье…
Не надо никуда, никому докладывать.
Она по национальности немка,
Но уже давно обрусевшая.
Её предки в Россию переехали
Ещё во времена Петра Первого.
А зову её по-ихнему: Урсула,
По-нашему это примерно, как Нюра.
Я так волнуюсь, так волнуюсь.
Пусть у них всё получится.
Она тебе понравится.
Не курит, не бухает.
Но всё же я, для приличия,
Поставлю на стол шампанского бутылку.
Они обещали к пяти подойти,
Ты давай, бриться иди.
Ну, значит, встретили мы «молодых»,
Она мне тоже понравилась,
Правда немного картавит.
И что мне особенно понравилось,
Про магазин и про квартиру Вася «не заикался».
Я так думаю:
«Это его Женя надоумила».
Посидели, примерно, до восьми
Тёплой компанией,
Женя не могла на неё нарадоваться.
А потом провожать пошёл её Вася.
А я «про себя» подумал:
«Как он смог “зацепит” такую?
Сразу видно порядочная, умная девушка.
Она что, его не разглядела?
Что ей в нём так понравилось?..
Да уж, любовь штука такая…
Никому, ничего не объясняет.
Накатит и пиши: пропало.
Да, Вася парень симпатичный,
А может быть он ей напоминает принца,
Который ей в девичьих снах являлся?
Ну да ладно…
Это меня не касается.
Ну, всё и закрутилось…
Женю уже не грузил я
На что их семья жить будет?
Оба учатся,
Ту так раз всё понятно.
А Вася… не такой он парень
Чтобы, где-то, подрабатывать.
Зачем?
Он и так доволен всем.
Ему и так всего хватает.
Есть папа, мама
Что ещё надо?
А значит, вот тебе Ваня,
В семь ещё один рот.
Ладно, ему учиться ещё год.
А там пускай сам о своей семье заботится,
Как мужику и положено.
Правда: кому сейчас нужны археологи?
Что он будет делать со своим дипломом?
За его обучение деньги,
Просто,
Выброшены на ветер.
Лучше бы он стал поэтом.
Вдруг бы написал что толковое?
С поэтами, иногда, случается такое,
Что-нибудь «нацарапают» левой ногой
А народ читает и приходит в полнейший восторг.
И вот он уже народный герой.
И вот на волне своего успеха
Поэт опят берётся за дело.
Но… бьётся, бьётся головой о стенку,
Портит бумагу, «ломает перья».
Но больше ничего сочинить не может,
А кушать хочется.
И он идёт разгружать вагоны.
До следующего раза…
Когда, этак, лет через двадцать,
К нему опять,
На огонёк.
Заглянет Эвтерпа.
Поцелует его в темечко
И он тогда вновь напишет стихи или поэму.
И в жизни у него, тогда, всё наладится.
И возможно, даже,
Трудом сим
Имя своё обессмертит,
И в памяти людской останется навечно.
Так сказать:
Себе воздвигнет нерукотворный памятник.
Правда к тому времени он может быть уже очень старым.
И не «врубится», что он теперь совесть нации.
Но дни доживёт свои в сытости,
А похороны будут очень приличными.
Или,
К тому времени, когда люди книжку его дочитают,
Он уже будет «не с нами».
Дни, свои, доживая с крысами в подвале,
Разговаривая,
При этом хихикая и улыбаясь,
С канализационными трубами, тараканами и мухами.
Не зная,
Что он обрёл деньги и славу.
Что ж, в жизни и такое бывает.
Ну да ладно:
Бог даст, у Васи, всё наладится.
Ну, значит, познакомились с её семьёй.
Приличные люди, отец её
Бывший член партии.
Правда
Не делал в Партии карьеру,
А просто старался быть,
Для советских людей,
Примером.
А её дед, по матери,
Был командармом,
И его в тридцать восьмом расстреляли,
Как агента японской разведки.
Да, непростое было время.
Сыграли свадьбу, как положено,
А перед этим немцы, вот что значит народ толковый,
Рассудительный.
«Х…й к носу прикинули»
И нам такое предложили,
Мать Урсулы Аманда,
Как и что, нам всё подробно расписала.
— Зачем кормить ораву людей?
Давайте просто устроим фуршет.
Человек десять, пятнадцать не более.
Сейчас в Европе это очень модно.
Дадим гостям по котлете,
Бутерброды с майонезом.
Нарежем колбаски,
Нет, не Баварской.
Достаточно будет и ливерной,
В ней много железа, белка, аминокислот и витаминов.
(Я подумал: «Вот баба продвинутая»).
Чесноку, этак, пару головок,
Для любителей «остренького».
На всю эту ораву
Двух бутылок самогона будет достаточно,
Карл очень хорошо его варит.
Кстати: после него не болит голова,
А у меня даже язва прошла.
Выпьют по паре рюмок
И пусть по домам пизду…т.
Можно, ещё, предложить кофейку,
А лучше чаю.
Но только не индийского,
Достаточно и краснодарского.
Обойдёмся без мармелада и пряников,
Достаточно и рафинада.
Нанимать оркестр — это расточительство.
У нас есть патефон, пластинки
Пусть народ под него и веселится.
Мне их предложение очень понравилось,
Но Женя так сказала:
— Дорогие мои, родные, такое раз в жизни бывает.
Так пусть этот день навсегда останется в памяти
И у Урсуле и у Васе.
А я в глазах Карла прочитал:
«Когда же вы русские научитесь деньги считать?»
После свадьбы,
Как я это и предвидел,
Они поселились в Юриной квартире.
Юра не возражал.
Потому что я ему пообещал,
Что через год,
Как Вася закончит учиться,
Они освободят его квартиру.
Потому что я видел.
Как Юра уже тяготится
Жить с нами,
Его родителями.
Ему конечное нужно своё помещение,
Чтобы проводить время с друзьями и девушками.
Он тоже уже стал юношей.
А возраст свои правила жизни диктует.
Глава VIII
Вася
Ну вот, значит,
У нас в очередной раз все устаканилось,
И наш корабль плыл дальше.
А потом, как-то, Вася,
Перед защитой диплома,
Пришёл к нам, с Урсулой, в гости.
И говорит такое:
— Мама, папа, у нас есть для вас сообщение,
И вы не сможете повлиять на наше решение,
Мы, с Урсулой, уезжаем,
Жить в Германию.
По программе переселения соотечественников.
