Время делать деньги - Наталья Геннадьевна Молчанова
У Орлана глаза полезли из орбит.
– Да-да. Ты молод, и тебе это кажется в невозможным, а я уже видел-перевидел всякого за свой век. Нет. Ты останешься сидеть рядом с Вэем на моделировании однозначно. Тебе тоже надо учиться вырабатывать новые механизмы общения, тем более с теми, кто способней тебя. Ты же не собираешься всю жизнь деградировать лишь бы не встречать людей умнее? – Квентин прищурился и перебирал пальцами в «замке».
Шкварок покраснел от такой оценки своей личности.
– И не вздумай что-то решать кулаками. Хватит, что за тебя отдувался Борис. У меня – только диалог и только конструктивный. Давай свой гаджет – солью тебе правила и тесты по эффективному общению. И не спорь! Я знаю, что ты готовишься к тестам, но вообще поражаюсь на Стеценко, что он такой валенок и до сих пор не заставил тебя их вызубрить. У тебя день на сдачу – в пятницу покажешь. И не надо обиженно дуть губы – еще не раз за свою жизнь вспомнишь меня, старика, за это добрым словом…
Словно кучу дерьма загрузили прямо в душу – пацаненок сидел на отдалении и почти с ненавистью собирал очередной тетрис-проект. Он-то думал, что мистер Хански старается для него, а оказывается, чтобы подстегивать своего золотого Вэя и других любимчиков здесь же на тетрисе или моделировании. Манипулятор чистой воды! Еще и подстраховывает себя дополнительными тестами. Да он хоть знает, сколько тестов прошел Орлан с начала декабря? Даже глаза временами болят от монитора!
Садист-кровопийца!
Глава 63
19 декабря, среда
– Боже-Боже! Какие люди! – проскандировал прицокивая Стефан.
– Да отвали ты, – гавкнул Дэйв, так как он загораживал собой двери в класс.
– Ну, заходи-заходи, да девок нам не порти… Что ж ты без своего «невинного прикида»?
Дэйв матюкнулся и прошел за свою парту. После вчерашнего суда, всего за несколько часов в сети стало трендом одеваться «а-ля Гнески» – во все черное, оставляя белым лишь обувь с шапочкой, при этом парить всякую фигню с эпической фразой в конце: «Я же невиновен!». Особенно раздражал нарисованный дебильный белый кот, даже не с голубыми глазами, который, то гадил мимо лотка, то шмякался мимо полки, то валялся под валерианой с той же фразой: «Я же невиновен!». Дали бы Дэйву волю – он поотрывал бы руки всем этим фотожаберам, видеоактеришкам и микшерам. А так массы просто писались от восторга, словно то, что его оправдали – полная фигня, а главное постебаться над вкусами Гнески в одежде и кушаньях.
– Не обращай внимания – они просто тебе завидуют, – подплыла к звезде интернета Виолетта, скосив глаза на Стефа и Серегу, которые гоготали над очередным дурацким роликом. – Слушай, тебе не звонил директор?
– Что еще ему нужно?
– Скоро Новый год. Просит нас с тобой выступить на школьном празднике. Мы быстро подготовимся. Соглашайся! – девушка почти любовно провела пальчиками по руке Дэйва.
– Виола, иди сюда, зацени! – тут же позвал ее Стефан.
– Я подумаю… – вздохнул Гнески.
– Надеюсь только на положительный ответ! – Виолетта громко чмокнула его в щечку, как раз, когда зашла Каролина со свитой, и пошла к Стефу.
Блондин краем глаза заметит что-то красное и обернулся. Хват стояла в стойке и пытливо смотрела на него. Выглядела она… как настоящая шлюха. Ярко-красное облегающее платье, из-под которого были видны то ли трусы то ли шорты из черного кружева, черные же колготки со стрелками вверх, огромные красные туфли, какие бывают только у стриптизерш, плюс ко всему – кровавые губы почти на пол-лица.
– Что, хороша? – нагло спросила она у него.
Тот пожал плечами и отвернулся. Слишком грубо и навязчиво… Впала она ему!?
– Красотка – лучше не бывает, – неожиданно брякнул Серега. – Хочешь, я к тебе подсяду? Поболтаем…
– Пффф… – услышал Дэйв за спиной.
С грохотом сумка упала на соседнюю парту.
– Я, между прочим, буду участвовать в школьном конкурсе красоты. Так и знай! – возникло красное бешенство красок перед его глазами. – Тебе же это нравится – не отрицай!
– С чего ты взяла?
– Всем мужчинам приятны сексуальные девушки! А тебе тем более… Напрасно делать вид недотроги – я все решу за нас сама!
Хват нагло полезла своими клешнями к лицу и волосам парня. Дэйв перехватил ее руки, но она не отступила – нависла над ним своей мордой и стала тереться рожей о белые кудри.
– Прекрати немедленно! – Гнески пытался ее отпихнуть, но девица вцепилась теперь уже сама в его руки мертвой хваткой.
Парень сделал усилие и вырвался из наглых лап, больно треснув ее своей головой. Вскочил на ноги и, отойдя на три метра, стал в боевую стойку:
– У тебя совсем тормозов нет???
Каролина слегка потерла ушибленный лоб и заулыбалась:
– Котик, не надо сцен. Когда будем одни, тогда и будешь показывать свой темперамент, а сейчас мы просто развлекаемся… Как ты обычно зажимаешься с Виолеттой, так поиграй и со мной!!!
– С дуба рухнула? Я знаю Виолетту уже почти десять лет, мы с ней – друзья! А ты, как кость в горле! Не лезь ко мне больше!!!
– Ути-пути, какой психованый с утра котик, но сексуальный, прямо мур-мур…
– Да, она права! Хорош уже мацать Виолу, переключить на Каролину, – поддакнул со своей парты Стеф. – А то я могу от имени твой подруги тоже подать в суд за домогательства, и тут будет подтверждений: грести – не перегрести!
– Млять, я тоже могу подать кучу заявлений туда, где их принимают, что вы посягаете на мое личное пространство. Только мое! Ясно???!!! – офигел от разворота событий Дэйв.
– И кто тебе поверит? – довольно хмыкнула Каролина. – Девушкам верят, а с парней смеются… Хочешь стать посмешищем на весь мир? Запомни, чтобы с тобой не сделали, ты будешь молчать в тряпочку. Ясно, котичек?!
– Да что ты говоришь!!! – от ее запредельной наглости у Дэйва аж дух перехватило.
– Говорю правду. И с сегодняшнего дня – ты мой. Полностью и безоговорочно. Можешь, конечно, побеситься, но со временем привыкнешь…
Каролина обвела взглядом всех присутствующих в классе, особо задержавшись на Виолетте.
– Это всем ясно? Теперь Дэйв – мой, и не надо с ним больше ля-ля и шу-шу-шу…
– У тебя крыша съехала! В гробу и белых тапочках я буду лучше лежать и обниматься с червями, чем с тобой. Я сам хозяин своей судьбы и никто, НИКТО мне не указ!
– Расслабься, кися, – Хват поправила прическу. – Теперь всему миру ясно, что ты озабоченный фрукт, и только я спасу тебя от всех претензий жертвенным огнем своей любви. Так и быть стану твоей девушкой
