Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков - Анна Александровна Сешт
– Это еще что такое? – сказала она, протягивая мне снимок.
На бледно-тусклой картинке была запечатлена Агата. Она широко улыбалась… а за ее спиной на фоне распахнутого окна отчетливо проступала фигура со страшным землистым лицом. Какая-то Старуха жутко скалила желтые гнилые зубы. Изорванное платье лохмотьями висело на ее костлявом теле. Но страшнее всего было то, что она тянула к нам руки с длинными острыми когтями… Ее волосы развевались белым облаком, будто она застыла в прыжке.
– Ее вы тоже на вечеринку позвали, мр-мяу? – испуганно спросил Коготок, и мы с Агатой, не сговариваясь, обернулись.
Как и на снимке, на фоне окна застыла старуха. Ее жуткий взгляд был прикован к нам с Агатой.
Ill. Вспышка
Несколько мгновений ничего не происходило. Мы застыли на месте, не в силах даже сделать шаг. Белая дама принюхивалась, будто почуяла знакомый запах. А затем блаженно улыбнулась и медленно проговорила:
– Выпустили… свобода…
Слова вспороли воздух, Агата вскрикнула, схватила меня за руку… В любой другой ситуации я бы начал умирать от смущения, но сейчас на это не было времени.
– Я знаю, кто вы, – тихо проговорила Агата. – Банши, верно? Вестница смерти?
– Умная девчонка! – усмехнулась Банши и с глухим стуком спрыгнула с подоконника. Она оскалилась, переводя взгляд с Агаты на меня и обратно. – Хорошая девчонка. Мертвая девчонка…
Заслонив собой Агату, я изо всех сил оттолкнул старуху и выкрикнул:
– Не прикасайся к ней! Моя мать Верховная ведьма! От тебя пустого места не останется, если ты нас тронешь.
Ведьма замерла, с удивлением слушая меня, потом неестественно выгнулась, так что кости захрустели, и расхохоталась.
– Бегите, глупцы! – прохрипел Коготок.
– Это я от вас ничего не оставлю! – хохотала безумная старуха. – Верховная ведьма поплатится за то, что заключила меня во тьму на столько долгих лет!
Ее глаза налились кровью.
Мы с Агатой попытались отступить к двери, но Банши вдруг бросилась на нас. Я закрыл лицо руками, но старуха не успела до меня добраться. Коготок вцепился ей в лицо и с утробным воем начал драть когтями.
– Мерзкая тварь! Гадкое отродье! – взвыла Банши. – Убирайся!
В конце концов ей удалось схватить Коготка за шкирку и отшвырнуть в сторону. Взъерошенный кот приземлился на все четыре лапы, мяукнул, и вновь приготовился к прыжку.
– Агата, беги! – крикнул я, но дверь на чердак с грохотом захлопнулась.
– Не уйдешь!.. – Банши стала еще страшнее, ее кожа покрылась смертельной бледностью, черты лица будто стали резче и вытянулись.
– Он идет за тобой, Артур… – медленно проговорила она. – И в эту ночь тебе не скрыться!
– Кто идет? От кого не скрыться?
Банши вновь захохотала и, запрокинув голову, вдруг замерла. А затем издала такой оглушительный визг, что мне пришлось зажать уши руками. Я упал на колени и согнулся пополам.
Боль была страшная. Мне казалось, что сосуды в голове лопаются, глаза наливаются кровью. Еще немного, и они тоже лопнут, растекутся по лицу.
Я хотел найти взглядом Агату, но не мог пошевельнуться.
Когда мне стало казаться, что я вот-вот потеряю сознание, все прекратилось.
Нежная механическая мелодия, которую я едва мог уловить, разлилась по чердаку.
– Что это? – Банши металась в поисках источника звука. – Что это такое?!
– Музыкальная шкатулка!
Я увидел Агату, у которой на плече сидел воинственный Коготок. В руках она держала ту самую музыкальную шкатулку, которая попалась мне под ноги.
– Убери, убери! – завизжала Банши, а потом лишь разевала рот, из которого уже не доносилось ни звука
– Всякие мерзкие твари из потустороннего мира не выносят настоящей музыки! – проговорила Агата, вытянув вперед руки, сжимавшие шкатулку.
Корчась от боли, Банши стала медленно оседать на пол. Ее скрюченное худое тело обратилось в прах. На полу остались только лохмотья.
Я не верил своим глазам.
– Получилось! – восторженно произнесла Агата, обернувшись к Коготку. – Спасибо тебе.
– Не за чтоу-у, мр-мяу! – лениво проговорил тот. – С тебяу летучая мышь.
Я осторожно пнул ногой лохмотья… ничего не произошло. Переглянувшись, мы с Агатой бросились друг к другу и крепко обнялись.
– Ну, это без меняу… – буркнул Коготок и спрыгнул на пол за секунду до того, как мои руки обхватили плечи Агаты.
– Ты цела? Не ранена? – спросил я, вглядываясь в ее лицо.
– Нет, – покачала она головой. – А ты?
– Может, потом обсудите свое невероятное спасение? Не пора ли вернуться в гостиную? – вмешался Коготок. – Или вам мало одного монстра?
Мы с Агатой отстранились друг от друга. Я виновато посмотрел на пушистую шерстку Коготка, испачканную чем-то черным.
– Откуда вообще взялась эта старуха? – спросил я, почему-то не сомневаясь, что коту это должно быть известно.
– Откуда мне знать, м-ряу! – Коготок задрал хвост. – Идем же скорее!
– Он прав, – согласилась Агата. – Здесь может быть опасно. Вернемся на кухню, нужно собраться с мыслями, – она потянула меня за свитер, а потом заметила лежавший на боку фотоаппарат.
– Каким-то чудом не разбился, – заметила она. – Он проклят, как ты думаешь?
– Только не надо проверять! – забеспокоился Коготок. – Просто положите его на место.
Я прикоснулся к шершавому корпусу, снова провел пальцами по выпуклым буквам.
«Сделай снимок» – прозвучало в моей голове.
Меня необъяснимо тянуло к этому фотоаппарату. Я попытался забрать Polaroid у Агаты, но она крепко держала его.
– Отдай его мне, я сама уберу, – сказала она, заметив на моем лице сомнения.
Я молча потянул его на себя, она стала сопротивляться. Попыталась вырвать его у меня из рук, но я не сдавался. Вцепившись в корпус, я был твердо намерен завладеть фотоаппаратом любой ценой.
– Артур, что ты делаешь?! Осторожнее! – воскликнула Агата, но было поздно. Мой палец добрался до кнопки спуска. Послышался щелчок. Фотокарточка медленно выползла из щели.
Я в ужасе отпрянул.
– Что ты натворил! – Агата покраснела от злости.
Она выхватила карточку и перевернула ее.
– Что там? – спросил я, приходя в себя. – Не понимаю, что на меня нашло. Меня будто кто-то заставил нажать на кнопку…
– На снимке Коготок и дверь, – сказала Агата, оглядываясь в поисках второй фотокарточки. Найдя ее, она стала сравнивать снимки.
– С моего снимка Банши исчезла, – сказала она, вздохнув с облегчением. – Все в порядке.
– Что ж, оставь фото себе на память, – вздохнул Коготок и повернулся к двери. – Открывайте дверь и сейчас же спускайтесь, или я обо всем расскажу вашим мамам.
Я дернул за ручку и дверь со скрипом отворилась. Но не успел я сделать шаг, как услышал в углу шорох.
– Агата… – осторожно произнес я.
Она взглянула на снимок, и ее
