Драконовы меры (СИ) - Александра Питкевич
Выйдя во двор и оставив Инг в дверном проеме, чтобы сильно не замерзла, я кинул на девушку внимательный взгляд, предчувствуя восхищение и трепет, что непременно должны были возникнуть при знакомстве. А затем перекинулся. Тело плавно перетекло из одного состояния в другое, мышцы чуть заныли, как после тренировки, и на меня нахлынули потоком новые ощущения.
Четко чувствовал, что днем во дворе были посторонние, их шлейф, несколько подтаявший, все еще висел в и воздухе, и на земле. Также я очень ясно ощущал, что на нас со стороны города надвигается дождь. Может, как раз к ночи и доползет.
Чувствовал котов, чья аура постепенно вплеталась в структуру дома, срастаясь с ней почти воедино. Но лучше всего чувствовал Инг. Я слышал громкий уверенный стук ее сердца, чувствовал запах цветов и восхищения. А еще то, как от удовлетворения поднимается чешуя на моем загривке. Медные пластины зашевелились, по телу скользнула волна дрожи, сладкой и волнующей. Для меня. Вся для меня, от кончика носа до пальцев на правой ноге. Осталось только убедиться, что ей не навредит моя магия, моя непростая огненная сила. А пока…
Купаясь в ощущениях, внутренне ликуя от всего происходящего, я приблизился к девушке. Инг не вытерпела и вышла на улицу, совершенно не заботясь о погоде и собственном благополучии. А меня раздирало изнутри проказливое желание проверить, как она станет реагировать дальше. Слишком уж громко и взволнованно шумела кровь в ее жилах, чтобы можно было проигнорировать это.
И я фыркнул. Выпустил облако теплого дыхания прямо в нее. А в следующий миг почти зажмурился от рассыпавшегося колокольчиками смеха. На глаза девушки навернулись слезы, а грудь высоко вздымалась от взволнованного дыхания. Но ни намека на страх! Она хохотала. Она была счастлива.
Где-то внутри зародилось глубокое и довольное урчание: мне было хорошо. До последней чешуйки, каждым гребнем на спине и наростом на носу я чувствовал удовлетворение и благодарность кретинам из соседней страны, что вынудили эту великолепную, идеально подходящую мне девицу покинуть родной дом.
А потом Инг решила пощекотать мне нос! Протянув ладонь, девушка осторожно коснулась гребней на морде, вокруг которых располагались чувствительные точки*, обеспечивающие мне такое восхитительное и ясное ощущение окружающего мира. Но был в этой способности один явный, ранее не замеченный мной недостаток. Меня мгновенно накрыло такой волной запаха и тепла, идущего от Инг, что я едва не зарычал.
Будучи драконом, я отлично понимал, чего хочу. И сейчас больше всего на свете желал заполучить Ингорию. Всю, целиком и, желательно, навечно. Запереть ее в спальне, привязав к постели мягкими лентами, чтобы девушка и не помышляла сбежать, сейчас казалось единственным возможным и допустимым вариантом действия.
Пришлось прикрыть глаза, дыша медленно и неглубоко, чтобы как-то уменьшить влияние ощущений на свою звериную сущность. И на то, что от меня каждая клеточка тела требовала сейчас обернуться в человека, и все же исполнить желаемое. В этой ситуации быть ящером было безопаснее.
Так ведь?
______________________
*Тут отсылка к ампулам Лоренцини, особому органу, который есть у акул и некоторых других хрящевых рыб. Они позволяют улавливать электрические поля и замечать чрезвычайно малые изменения в их напряженности.
* * *
Чешуя оказалась теплой и вовсе не скользкой. Ничего общего со змеями, как себе их представляла. Пальцы чуть цеплялись за стыки между чешуйками, с интересом ощупывали небольшие жесткие наросты над носом. А еще я старалась не смотреть в глубокие янтарно-оранжевые глаза. Почему-то возникло ощущение, что дракон может прочесть всю меня насквозь при помощи этого взгляда. Увидеть даже то, в чем сама пока не была уверена.
Я еще не успела в полной мере оценить великолепие существа передо мной, рассмотреть в навалившихся сумерках его огромные крылья или хвост, что интересовал меня весьма сильно, как ящер вдруг отступил. Двор опять затянуло марево, и ко мне, почему-то хмурясь, шагнул Малиаз. На мужчине даже камзол не помялся от таких превращений!
— Знаешь, а у тебя очень красивая чешуя. Только это сложно, соотнести тебя вот такого с драконом… — чуть растерянно пролепетала я, глядя мужчину, что быстро поднимался по лестнице, и кивнула собственным мыслям. Так и было, я не сопоставляла одного с другим. — Думаю, со временем это пройдет, но пока мне… Эй! Куда?!
Видно, я что-то пропустила, так как, не отвечая на вопросы и не давая закончить фразу, Малиаз поймал меня за руку, быстро поднес ее к лицу и шумно втянул носом воздух, словно обнюхивал. А затем, так же решительно и целеустремленно развернувшись, потянул меня в дом.
— Куда ты меня тащишь? — шла за ним почти спокойно, даже чуть улыбаясь. Но почему-то в груди опять волновалось и трепетало сердце.
— Спать, — спокойно и без всяких эмоций отозвался дракон, когда мы были уже на середине лестницы.
— Но солнце только село. Мы так рано не ложимся. Да и шел бы себе, если устал. Мне же еще нужно на кухне убрать посуду, та уже наверняка высохла… — лепетала я, внутренне прося о том, чтобы ящер меня не послушал.
— Не нужна тебе эта посуда. Мы устали, мы идем спать, — словно разговаривая с моим внутренним голосом, заявил Малиаз, только на самом верху лестницы остановившись. — Люшандр! Тошвин!
Котята примчались с такой скоростью, что за ними еще какое-то время тянулся темный, наполненный звездными искрами след. Усевшись перед Малиазом, глядя на дракона бездонными глазами, эти двое били по полу хвостами, а за ними вверх, словно дым, поднималась тьма.
— Мы с Инг идем спать. Запереть двери, ворота и присматривать за «гостями» в подвале. Исполнять.
Зверюги растворились в коридорах поместья так же быстро, как появились.
— Да что случилось-то? Ты себя плохо чувствуешь? — начала всерьез волноваться, идя вслед за Малиазом.
— Ага. Можно и так сказать. Еще немного и просто упаду без сил. Ты же меня не бросишь одного?
— Ой, как нехорошо. Это из-за того, что я попросила тебя обернуться в дракона, да? Может, доктора вызвать? Или Хейзеда?
— Сами справимся, — хмыкнул Малиаз, затягивая меня в спальню и тут же выпуская руку. На пол, совершенно не переживая о чистоте ковра, полетел красный камзол. Затем рубашка. В сторону
