Клан Борзых. Комиссар - Иван Шаман
«Если у него те же свойства, что и у нанитов, пусть даже с менее интуитивным управлением, я сумею взять их под контроль и использовать в любых задачах. Уже сейчас могу сказать, что функционал не будет сильно отличаться», — заверила ассистент. — «В первую очередь у этого вещества, как и у любого, есть три аграрных состояния. Жидкое, как сейчас. Твёрдое — кристаллизованное. И газообразное».
«Что-то меня не тянет проверять, до какой температуры его нужно нагреть, чтобы металл испарился и превратился в газ или даже пары», — подумал я, представив, как раскалённая капля прожигает палец насквозь. — «Но если мы не будем экспериментировать, то ничего и не добьёмся. Пробуй собрать больше и поменять состояние. Пока на кристаллы».
«Тут нет ничего сложного. Ведь даже плёнка на сердце имеет частичную кристаллическую структуру. В виде сетки, в которой удерживается более эластичный материал», — ответила Сара, и капля на моём пальце начала вытягиваться, огибая ноготь и заостряясь. А через пару секунд превратилась в бритвенно-острое лезвие, почти незаметное невооружённым взглядом.
«И как быстро ты сможешь нарастить её до полноценных звериных когтей? Или до спицы, длиной, по крайней мере, в десяток сантиметров?»
«Хотите использовать их как оружие? Не лучшее применение, но довольно логичное. Что же, начнём с простых форм и размеров. Спицу? Прут длиной сто миллиметров и радиусом два, с внутренней кристаллической решёткой и упором между большим и указательным пальцем. Сожмите кулак. Теперь чуть поверните, сделав упор большого пальца на сгиб первой фаланги указательного…»
Объясняла она не очень, зато прекрасно показывала на картинах, а кроме того — воплощала в жизнь. И спустя всего два часа у меня в руках была указанная спица, достаточно прочная и гибкая, чтобы не сломаться от первого удара и при этом проткнуть что-то твёрже подушки.
Формирование объектов в левой руке происходило куда проще и быстрее, чем в правой. Возможно, это просто совпадение, но, скорее всего, дело в том, что на левой ладони была контактная группа, с помощью которой я высасывал наниты и передавал информацию дронам.
Вначале использовали только спицу. Затем шар, цилиндр, кастет на всех пальцах, когти и даже армированные перчатки. В кристаллизованной форме материал мог, потенциально, остановить даже пулю, если им покрыть небольшую площадь и точно знать, куда враг выстрелит.
«А ведь с килограммом можно сделать всё что угодно. Мачете, кинжал… может даже пистолет», — рассудил я. — «Сара, какое максимальное давление материала при кристаллизации? Оно выдержит, если из него собрать что-то огнестрельное?»
«Без испытаний сказать это невозможно. Мы должны проверять. Но перспектива и в самом деле волнующая. У меня есть пара идей…»
— У тебя? Идей? — я оказался так ошарашен, что даже высказал это вслух.
«Не обижайся, если у тебя есть идеи — это потрясающе. Но непривычно. Кажется, тебе не одной придётся заново осваиваться», — успокоил я надувшуюся ассистента. — «Просветишь, что именно ты хочешь сделать?»
«До того, как падший захватил контроль над Созидателем и отрезал меня от его инженерных функций, я получила множество данных, теперь ставших не до конца чёткими воспоминаниями. Схемы и чертежи — это только первый слой. Намного важнее работа с большим объёмом вещества, каждая молекула которого одновременно имеет собственный механизм управления и одновременно управляется всё сразу».
«Если это не навредит моему состоянию, не вижу никаких проблем в том, чтобы дать тебе чуть больше свободы. Экспериментируй. Если это приведёт к твоему развитию и росту нашей общей силы, я даже помогу, чем смогу».
«Для начала нужно пожертвовать некоторым количеством живого метала, устроить ему дисперсию и посмотреть, как он будет управляться на расстоянии. Какой объём является минимальным для принятия команд. Мне на подобные эксперименты много не надо, достаточно пары граммов».
«Пары? Ха, а ведь совсем недавно для сбора такого количества нам пришлось бы убить под две сотни тварей. А теперь две тысячных для тебя не жалко? Впрочем, давай».
На левом указательном пальце вновь появилась капля, крохотная, но довольно холодная. А затем, не меняя температуры, она начала исчезать. Сперва я подумал, что это всего лишь втягивание обратно в кожу, но поднеся палец на расстояние в десяток сантиметров, сумел разглядеть поднимающийся серебристый туман.
Он начал разлетаться в стороны, но спустя всего несколько мгновений замер, образовав едва заметное облачко, и начал вновь возвращаться на палец. Эксперименты затянулись до позднего вечера, и хотя Сара сказала, что всё в пределах нормы, меня немного беспокоила ситуация с веществом.
Живой метал, духом которого я стал владеть, был очень похож по свойствам на рой нанитов. Пусть цвет и название отличалось, за время экспериментов стало понятно, что функционал был идентичным. Не требовал электричества или химической реакции, но в то же время мог отдаляться от меня на несколько метров, в том числе в виде капель или снарядов. А стоило ему стать ненужным, как распадался на туман, возвращавшийся в тело. Хотя ветер в таком случае может сыграть с нами злую шутку.
«Нам больше негде пополнить запасы. Нанитов больше не будет. И то, что материал постепенно возвращается — отлично, но недостаточно. Любой враг справится с нами с помощью фена или промышленного вентилятора. Попробуем изменить тактику. Сделаем что-то более сложное. Например, насекомое, которое будет возвращаться куда быстрее».
«Летающий муравей или стрекоза? В одной из книг по биологии было указано, что они самые быстрые насекомые на планете».
«В одной из книг? У тебя остались воспоминания о скачанной информации?» — не веря в удачу, спросил я.
«Да, и вы вполне сможете их выучить во время ускоренного сна», — ответила ассистент. — «Пчела-сборщик, как вам вариант?»
«Давай попробуем, только не слишком усложняй. Внутреннее строение нам же совершенно не важно», — уточнил я, и голограмма Сары неуверенно кивнула. Через пятнадцать минут в воздухе гудела крыльями первая пчела. Ещё через час — бабочка, бесшумно облетевшая палату. А когда Сара вновь начала выкачивать из меня металл, собирая его в шар, диаметром с перепелиное яйцо, я напрягся.
— Что это ты удумала? Такое здоровенное насекомое не взлетит. «И так пришлось делать полых пчёл», — обеспокоенно заметил я, но ассистент ничего не сказала.
За минуту я убедился в двух вещах. Во-первых, это и в самом деле яйцо. Во-вторых, оно намертво срослось с моей ладонью. Так что даже с кожей не оторвать. А в-третьих, что, несмотря на всё происходящее, я слишком узко мыслю.
Яйцо дрогнуло, металлическая скорлупа разошлась в стороны, быстро
