Требухашка - Михаил Северный
2.
Прошёлся по улице, осматриваясь в поисках знакомых — никого. Поискал на интернет сайтах. Нужно что-то временное и не сильно напряжное, чтобы было время искать нормальную работу. Спокойного ничего не нашлось, за более-менее нормальные деньги тебя хотели высушить как тараньку. Вредничать сейчас не в моих интересах, поэтому поменял сим карту в телефоне и начал звонить.
Охранником не взяли — нужен полицейский или военный на пенсии.
Сторожем в садик не взяли — место занято.
Кладовщиком не взяли — опыта работы нет.
Хорошо, что отказывают на уровне телефона, иначе время бы тратил лишнее на прогулки.
Продавцом в супермаркет не взяли — я не молодая девушка.
Помощником продавца не взяли — нужен инвалид.
Лаборант — не стал звонить.
Машинист тепловоза — нет навыков.
Главный инженер — лаборант — нет диплома.
Слесарь — сантехник — нет.
Дизайнер мебели — что?
Заведующим складом готовой продукции — нет стажа.
Рабочий на производство — приходите на собеседование. Зарплата правда минимальная.
Химик — лаборант — нет диплома.
Машинист паровых турбин — звучит как что-то из Звездных войн, но нет.
Аппаратчик обработки зерна — далеко добираться.
Повар — не умею готовить.
Машинист котлов — это что-то из дизель-панка. Представляю себе танк на паровом ходу, цилиндры, смешные очки и огромные механические часы на руках — смеюсь. Я бы поработал, но не в этой жизни.
Что-то зашевелилось в углу, и я пошел проверить, не привез ли чего из-за границы — нет, никаких чебурашек-мутантов в сумке не было.
Ну что же. Кто на что учился.
Через час я вкалывал в продуктовом магазине.
Долго ломаться хозяева не стали — магазинчик маленький, но с бойкой торговлей, грузчики всегда нужны потому что часто спиваются или не выдерживают тяжелой работы.
— Только возьмешь человека! — дирижировал передо мной палкой колбасы усатый директор магазина, похожий на обрусевшего и разжиревшего Тараса Шевченко — а он через день уже с перегаром на работу приползает. И это ещё хорошо, если приползает! Обычно они не возвращаются, а мне в налоговую идти объясняться. Бумаги закрывать три дня вместо того чтобы деньги зарабатывать, понимаешь, мальчик?
— Понимаю.
— А как они после зарплаты пропадают, мальчик! Как в этом, как его, Бермудском треугольнике! Штабелями! Паллетами! Ты ведь не такой?
— Нет.
— Все так говорят! Но у тебя вроде лицо интеллигентное. Сможешь тяжести таскать? Как с выносливостью? У нас тут, мальчик, надо впахивать.
— Справлюсь. Оформлять будете?
Тут хозяин духом сразу упал, как и его усы.
— Я ведь говорю. Бермудский треугольник. Я тебя оформлю, а ты пропадёшь. Испытательный срок три месяца и хоть сегодня приступай.
— Месяц. И зарплата в конце смены. Мне ведь тоже гарантии нужны.
Я подумал, что шеф сейчас скажет, что «мы русские, не обманываем друг друга», но обошлось.
— Хорошо, — согласился он, — но первую неделю оплата товаром. По розничным ценам.
Пришлось согласиться.
***
Можно немного поработать грузчиком. Таскать ящики я научился на заграничном складе, поэтому нагрузок не боялся. Но там всё чистенько было и аккуратно. Здесь ящики мокрые, сочащиеся; коробки выгружали порванные, над мясом мухи кружили, над конфетами — пчелы, а продавщица сдирала наклейки с банок из-под майонеза. «Мне плевать на его махинации, но я здесь точно отовариваться не буду», — думал я, пока носил ящики из машины на склад.
Под конец смены спина все-таки дала о себе знать острыми болями и это несмотря на мой юный-нежный возраст. Нет, долго тут не протяну.
Познакомился с напарником, который попросил его звать дядькой Толей. Нос у него, конечно, разноцветный, но с преобладанием синего. Лицо в морщинах, волосы коротко стриженые под горшок и давно немытые. Кажется, меня по жизни будут окружать дурачки или алкаши.
Вечером он взял пивка и свалил первый, даже не прощаясь. Пакет весело звенел, а мужичок чуть не подпрыгивал как в старых мюзиклах. Вот интересно, почему же работники здесь так часто напиваются? В чем же причина, а?
Я взял колбасой. Зарплату выдавала девчушка — веселушка, которую я и не запомнил как зовут. Такая дородная девушка, рубенсовские формы и оглушительный смех.
— Ну что завтра-то придёшь? — подмигнула она, пряча товар в дешевый пакет.
— Поглядим, — сказал я, — скорее всего да. Если не выгонят.
— Не выгонят, — вздохнула она и добавила, — ты приходи. Работа ведь не тяжёлая. Привыкнешь. Тут бывает полдня куришь, потому что доставки нет. Потом за час разгрузил и опять сидишь, а денежку платить будут. Оформят тебя. Ты не пьющий, хороший. Такие здесь нужны.
Она подала пакет и невзначай дотронулась до моей ладони пальцем.
— А то ведь и поболтать не с кем. Одни алкаши.
Я быстро попрощался, пакет с колбасой и сардельками забрал и домой пошел, пока девушка не начала меня обрабатывать во всю силу своего мощного обаяния.
***
Живот урчал, но есть колбасу предварительно не нарезав на ломтики не хотелось. В идеале я бы ещё в кипятке подержал. По дороге заскочил за хлебом, поговорил на кассе еще с одной толстушкой-продавщицей (сегодня день такой что-ли) и вскоре доставал нож на кухне. В животе немецкие войска проводили парад, Гитлер произносил речи, толпа нацистов ревела от восторга, а я рукой обтирал с губ подтекающую слюну, так хотелось жрать.
Нарезаю вкуснятину и живот урчит еще громче, так, что злые соседи сверху могут с претензиями по поводу шума прийти. Нож стучит по разделочной доске. Живот подвывает не переставая и я разрываю упаковку с хлебом, раскладываю кубики колбасы вперемешку с кусочками масла на бородинском и живот издает пулеметные очереди. Хватаю первый бутерброд и замираю, прислушиваясь к организму. Да не так сильно он и бурчит. Задерживаю дыхание и опять слушаю — тишина внутри и бурчание за спиной. Оборачиваюсь резко и слышу знакомый озоновый треск. Присматриваюсь к воздуху, который будто сжался в кучку, собрав всю пыль в комок. В одной руке держу бутерброд, а в другой нож. В воздухе проявляется силуэт на четырех лапах. Тень уходит прочь и лапы мягко ступают на линолеум кухни. Тот, кого называли
