По другую сторону Алисы. За гранью - Алена Тимофеева
– Миссис Андерсон, мистер Гарсия, – обратился к нам владелец кабинета Джордж Лесли Дибелл, – доброе утро, прошу, садитесь. – Грузный мужчина с таким же серым лицом, как и оттенок его письменного стола, указал нам чуть дрожащей рукой на два кожаных кресла напротив. Не удержавшись, я коротко глянула на Дэвида, тот кивнул. Глубоко вздохнув, я заняла кресло справа, Гарсия, в свою очередь, слева. Лысоватый психиатр, снял круглые очки и устало потёр переносицу. Держитесь, доктор, день только начался. Его склеры были красноватыми, под глазами залегли некрасивые тени.
– Итак, господа, почему вы так настойчиво просили о встрече? – Дибелл сложил перед собой руки и сцепил пальцы в замок. Я вновь посмотрела на адвоката. Взгляд Дэвида оставался непроницаемым.
– Спасибо, доктор Дибелл, что согласились на беседу. Моя клиентка, миссис Андерсон, оказалась здесь не из-за ментальных расстройств, а в следствии ложных обвинений со стороны доктора Андерсона. Вместе со своими коллегами, он лжесвидетельствовал о насилии со стороны миссис Андерсон и о её ухудшившимся душевном состоянии.
Ни один мускул не дрогнул на худом лице Гарсии. Доктор Дибелл выдержал паузу, давая возможность Дэвиду закончить. Но, похоже, заготовленный монолог был коротким. Я нахмурилась, разочарованная таким подходом Гарсии. У адвоката нет никаких доказательств против моего мужа.
– Мистер Гарсия, я лично знаком с доктором Андерсоном. И с докторами Стивен и Парсон тоже. Они весьма обеспокоены Вашим состоянием, Элис. Я ведь могу обращаться к Вам по имени? – красные глазки врача уставились на меня. Конечно, неплохо, что он, соблюдая этику, не ведёт разговоры с юристом обо мне в третьем лице. Но я прекрасно понимала – расположения от психиатра ждать не придётся.
– Разумеется. Правда, причин для волнений нет никаких. Моё состояние стабильно, уже довольно давно. – Подражая Дэвиду, я со столь же непроницаемым взглядом смело глядела доктору Дибелл в глаза. Он вежливо улыбнулся и мягко проговорил:
– Вам, как медицинской сестре в прошлом, должно быть известно, что такое понятие как «довольно давно» имеет весьма размытые границы в психиатрии. В августе, две тысяче девятнадцатого года Вы в день своего рождения совершили попытку суицида. Терапия, проведённая доктором Белл, имела положительные результаты, несмотря на такое потрясение, трагедию, покушение на Вашу жизнь. Наверное, Вам тяжело дались последние месяцы? Да ещё под пристальным вниманием прессы. Впрочем, Джозеф взял удар на себя, пока Вы прятались в другой стране.
От растерянности я только открывала и закрывала рот. Мало того что он напоминает мне о кошмарных событиях, ставшими худшими в моей жизни, так ещё и назвал моего мужа Джозефом, проявил к нему сочувствие, упрекая меня – верх непрофессионализма. Я почти задохнулась от возмущения. Дэвид, сохраняя спокойствие, осторожно поинтересовался:
– Эти факты известны нам троим, к чему лишнее напоминание? А Ваши домыслы о её временном отсутствии в стране совершенно неуместны. Как они относятся к делу? – Слова Гарсии ни капли не смутили врача. Он лишь неприятно хрустнул костяшками и продолжил:
– Что Вы чувствуете после смерти Вашей мамы, Элис? Леди Андерсон ушла скоропостижно, так внезапно. Вы даже не успели подготовиться. Новый удар для Вас. – Психиатр чуть склонил голову, по-прежнему внимательно смотря на меня. А я начала осознавать, какую игру затеял доктор Дибелл, не без участия дорогого Джо, само собой. За время пребывания в клинике со мной ни разу не разговаривал психиатр. Ни бесед, ни осмотра. Только препараты горстями от персонала. Всё это нарушало любые протоколы ведения пациентов, но кому какое дело, если цель вовсе не лечение, а избавление от моего присутствия в доме. Спасибо, хоть не на Земле в этот раз. Забывшись, я фыркнула и тут же пожалела об этом, почувствовав на себе неодобрительный взгляд Дэвида. Упс. Не дав врачу снова начать говорить, Гарсия небрежно осведомился:
– Доктор Дибелл, Вы проверяли сегодня электронную почту?
Внимание психиатра переключилось на адвоката. На лице врача читалось недоумение, он кашлянул и полюбопытствовал:
– А причём позвольте спросить, тут моя почта, мистер Гарсия?
Дэвид удовлетворённо улыбнулся:
– Все Ваши нелепые доводы и напрасные попытки вывести из себя мою клиентку не будут иметь никакого значения, после того как Вы ознакомитесь с содержанием письма от меня. Мой электронный адрес Вы узнаете, не беспокойтесь.
– Психиатр озадаченно сморщил лоб, но развернулся к монитору и кликнул мышкой. Через какое-то время, начавшие седеть брови врача полезли как раз на этот самый сморщенный лоб.
– Что? Как, простите, мне это понимать?! – удивлённо воскликнул поражённый увиденным врач. Гарсия одарил меня улыбкой, впервые за всё время нашего с ним знакомства и снисходительно пояснил психиатру:
– Перед Вами неоспоримое доказательство вменяемости моей клиентки, миссис Андерсон, а также виновности в преступном сговоре докторов Андерсон, Стивен и Парсон. Иск против данных лиц будет подан немедленно, после выписки моей клиентки из стационара. Миссис Андерсон сегодня же покинет стены этой клиники.
– Я в замешательстве смотрела на Дэвида. Либо он сам псих, либо гений. Понятно, какой из вариантов наиболее вероятен.
– Откуда мне знать, что это всё не фальсификация? Как это вообще возможно? – врач окончательно потерял самообладание, что как ни странно вызвало у меня тихую радость.
– Доктор Дибелл, – привычно зашипел Гарсия, по всей видимости перестав изображать хладнокровие, – либо Вы сейчас же оформляете выписку миссис Андерсон и мы закрываем глаза на Вашу халатность и явную ятрогению7, либо подаём против Вас иск. И уж поверьте, я приложу все усилия, чтобы Вашу лицензию психиатра аннулировали и лишили практики до конца жизни, – едко закончил Дэвид. Врач взвился:
– Вы мне угрожаете, мистер Гарсия?
– Лишь ставлю Вас в известность и предлагаю выбор. Ну, так какое решение Вы примете?
– Господи, Вселенная, все, в кого только можно верить, Дэвид, ты невероятен! – я не могла унять нервозную болтливость, нещадно осыпая адвоката благодарностями, пока собирала вещи в палате. Он только отмахивался от меня, но уголки его тонких губ дрогнули. Торопливо кидая одежду как попало, я услышала, как к нам в комнату зашёл кто-то ещё.
– Ох, Элис, жаль прощаться с тобой. Моя любимая пациентка, – въедливый голос Миры заставил меня обернуться.
– О, ну да, как же без тебя, – сердито буркнула я, едва взглянув на «медсестру», и продолжила складывать вещи. Бывшая портье притворно возмутилась:
– И это вся твоя благодарность? Горбатого могила исправит, хотя и это не твой случай.
Оборачиваться к Мире я не стала, но её слова меня насторожили. Неужели, то письмо связано с тем, что она мне недавно показала? До моего уха донёсся звук поцелуя и хихиканье, прервав размышления о произошедшем. Здесь, я сдержаться
