Дядя самых честных правил 2 - Александр Горбов
— Ой, он опять критиковать меня будет. Я и так вижу, кто виноват. Говорил вам, дуэли — это зло…
Я помахал рукой всей этой компании и пошёл к экипажу. Домой! То есть в особняк княгини. Отмываться от запаха гари, обедать и отдыхать. А ещё у меня адски чесалась грудь, там, где располагался защитный символ.
Обратно я ехал с княгиней. Марья Алексевна желала поговорить со мной и властным движением руки отправила Боброва в карету к девушкам.
— Константин, ты меня поражаешь, — она уселась напротив и покачала головой.
— Плохо сражался?
— Наоборот, в хорошем смысле. Давненько я не получала таких впечатлений.
— Стараюсь для вашего удовольствия, — я изобразил поклон, чуть-чуть насмешливый.
— Не ёрничай, — княгиня улыбнулась, — а лучше скажи мне: ты послужить не хочешь?
— В каком смысле?
— Покровитель тебе нужен, могущественный. В опричники бы тебе пойти, в какой-нибудь сильный род. Или к императрице на службу. Чтобы всякая шелупонь опасалась тебя задевать.
— Зачем?
— Не любят у нас дворяне таких, как ты, — независимых да ярких. Был бы ты неказистым да без Талантным, на тебя бы и не посмотрел никто. А так слишком уж выделяешься.
— Не хочу, Марья Алексевна. Спасибо за заботу, но не хочу.
— Вот как?
— Плясать под чужую дудку я в Сорбонне наелся. Вот посюда, — я провёл ладонью по горлу. — Сил больше нет чужие прихоти выполнять. Я как-нибудь сам.
Марья Алексевна покачала головой.
— С огнём играешь, Костя. Или взлетишь так высоко, что другим и не снилось, или подпалят тебе крылья. Больно падать будет, ушибёшься.
— Я справлюсь.
Она усмехнулась, но в её глазах стояло одобрение. По крайней мере, мне так показалось.
Глава 8 — Компаньонка
Куда первым делом идёт человек, от которого несёт гарью и жжёным эфиром? Правильно, в баню! В настоящую, с парилкой, вениками и всем прочим. Располагалась она за особняком в глубине сада — капитальная деревянная изба с узкими окошками под самой крышей. Туда я и направился.
Встретили меня две плечистые орки-банщицы, не юные, но вполне симпатичные. Логично — не мужики же княгиню парить будут.
— Ой, барин!
— Молоденький.
— Стесняться, наверное, будет, а, Маруська?
— Ничего, Марфушка, он быстро привыкнет!
Они дружно захихикали и распахнули передо мной дверь.
— Да вы раздевайтесь, барин.
— Шо нас стесняться-то.
— Мы всё, что можно, ужо поглядели. Да, Маруська?
— А то! Такое видели, что вам, барин, и вовек не посмотреть.
На их смешки я покачал головой и скинул одежду.
Ух и задали они мне жару! Так отмыли и отхлестали вениками, что в предбанник я выползал, как младенец, — розовый, чистый и без единой мысли в голове. Только и смог, что взять кружку с ледяным квасом и сделать глоток. Хорошо-то как!
— Барин, а можно спросить?
— Спрашивай.
— Что у вас такое нарисовано?
Марфушка показала зелёным пальцем на грудь. Я опустил взгляд и от неожиданности облился квасом. Ёшки-матрёшки! С этими весёлыми тётками я не заметил самое главное. Защитный символ тёмными линиями был выведен на моей груди. Видимо, уголь, которым рисовала Александра, проник в кожу с эфиром и превратился в самую настоящую татуировку. Дожили! Выгляжу как какой-нибудь французский уголовник, а не деланный маг.
Внутри заворочался Анубис, услышав, как я мысленно сокрушаюсь. Талант выглянул наружу, оценил расписной узор и натурально “заржал”, сотрясая эфир вокруг. Вот и пусть после этого Диего мне доказывает, что Талант не обладает подобием “разума”.
Отсмеявшись, Анубис рыкнул и влил в узор добрую порцию эфира. Линии засветились на миг, погасли, а я почувствовал — защитный символ встал на взвод. Обалдеть! Это что же выходит? Я теперь сам себе защитный амулет? Перезаряжаемый от таланта? Пожалуй, надо радоваться и прыгать до потолка. Спасибо, дорогой Белинский, за дуэль — без тебя я никогда не получил бы личную защиту.
— Барин, что с вами?
Маруська потрясла меня за плечо.
— Сомлел. Давай воды холодной, окатим.
— Не надо, — потряс я головой, — всё нормально.
— Вы, барин, квас-то пейте, остыти вам надо.
Она плеснула мне ещё в кружку. Я автоматически сделал глоток, думая мысль — если метод создания магических татуировок получится повторить, то лет через десять я буду похож на расписную шкатулку.
* * *
По случаю моей “триумфальной победы”, как выразилась княгиня, закатили торжественный ужин. Не уверен, что смог попробовать все блюда, что подавались на стол, но я очень старался. Вкусно, чёрт возьми, здесь кормят!
— Костя, — Марья Алексевна отложила приборы, — ты впечатлил местное общество.
Я вежливо улыбнулся. Видели мы сегодня это общество — так себе зрелище.
— Час назад мне прислали приглашение на бал в дворянском собрании. Просят взять с собой тебя.
Рыжая, сидевшая напротив, замерла с вилкой в руке. В глазах у неё светилось только одно — бал!
— Марья Алексевна, а может, лучше возьмёте Александру? Я, честно говоря…
— Ты поедешь, — княгиня нажала на последнее слово, — и она поедет. И ты, — она посмотрела на Диего, — тоже.
Бобров, сидевший в конце стола, поперхнулся.
— Да-да, и ты, Пётр. Я уже вызвала портного, чтобы сшить вам что-нибудь подобающее случаю.
— Марья Алексевна, я не собирался…
— Не спорь, Костя. Весь город только и говорит о тебе. Познакомишься с влиятельными людьми, договоришься о записи в Реестр. Для этого и нужны балы, чтобы делать дела.
— Для дел? Не для танцев?
— Танцевать будет твоя ученица, — рассмеялась княгиня, — занятые люди посещают бал для нужных встреч, а не для развлечений.
Она посмотрела на недовольную Диего и покачала головой:
— Портной и к тебе зайдёт. Какой же бал без бального платья!
Испанка выпрямилась. Ноздри её раздувались, губы сжались, но слов она подобрать быстро не смогла.
— Я понимаю, милочка, что вы привыкли так, по-мужски. Но бал есть бал.
Мне показалось, что Диего сейчас хватит удар. Она покраснела и прошипела что-то на испанском. Кажется, это были ругательства, но я не разобрал, какие.
— Впрочем, — княгиня задумчиво прищурилась, — а может, вам пошить что-то вроде военного мундира? Матушка-императрица обожает такие штуки, так что и вам будет не зазорно. Как думаешь, Мария, шокируем местное болото?
Подмигнув испанке,
