Законы жанра - Сергей Сергеевич Мусаниф

Инга сидела в кресле и читала свежий выпуск «Солдата удачи». Перед ней на журнальном столике стояла чашка кофе — это в такой-то поздний час — и монитор видеоняни, на котором была видна моя спящая в своей кроватке дочь.

На широких плечах Инги висела спаренная кобура. Моя няня предпочитала «беретты».

Я внимательно изучила ее рекомендательные письма. Там утверждалось, что ее невозможно застать врасплох.

— Добрый вечер, мэм, — сказала она, откладывая журнал в сторону.

— Добрый вечер, — согласилась я. — Я уже окончательно вернулась, так что на сегодня все. Можешь идти.

— Спасибо, мэм. Завтра в обычное время?

— Разумеется.

Я не спрашивала, как прошел ее день, потому что она докладывала мне по телефону каждый час. Записывала, сколько сегодня было израсходовано подгузников, фиксировала каждый прием пищи. И дважды в сутки присылала подробные видеоотчеты. Если дальше все пойдет как сегодня, в мой первый рабочий день, то наблюдать за взрослением дочери я буду как раз по этим видеоотчётам.

Перед тем, как Инга примкнула к сообществу «Континенталя», она служила в морской пехоте. В «Континентале» она начинала обычным ликвидатором, потом перешла в телохранители, а затем обрела довольно редкую специализацию по работе с детьми. И ее услуги стоили теневому министерству финансов в два раза дороже, чем аренда моих апартаментов.

Зато я была относительно уверена в том, что под ее защитой с Морри ничего плохого не произойдет. Относительно — потому что ничего абсолютного в этом мире быть не может.

Ну, ты знаешь…

Няня ушла, оставив меня с дочерью наедине. Морри спала, и, по моему опыту, проснется она только около трех часов ночи, когда проголодается. Впрочем, полноценным пробуждением это не назовешь — стоит дать ей бутылочку с теплой молочной смесью, как она снова отключится, уже до самого утра.

До того времени, когда мне надо будет собираться на работу. Если повезет, мы пересечемся с ней на десять, а то и пятнадцать минут.

Я быстренько приняла душ, облачилась в домашний спортивный костюм, удобный, как пижама, и позвонила в обслуживание номеров, чтобы заказать ужин на двоих. Гарри уже вот-вот должен был подойти.

Я достала из холодильника банку пива, откупорила ее и перелила содержимое в высокий бокал. В моем возрасте и статусе следовало придать облику хотя бы немного утонченности, но перейти на вино я пока еще была не готова. А потом, когда Морри станет постарше, надо будет вообще завязывать с алкоголем, чтобы не подавать дочери плохой пример. Сейчас она ничего не понимает, но и это не дает мне права творить в ее присутствии всякую дичь…

Материнство пугало меня до чертиков. На мое попечение выдали нового человека, маленького, беспомощного, беззащитного и ничего об этой жизни не знающего, и я понятия не имела, что с ним делать дальше. До скольки вообще лет можно растить ребенка в отеле, полном убийц, пусть и доброжелательно к ней настроенных?

Я задала этот вопрос Гарри Бордену, когда он пришел на ужин.

— Все зависит от того, что ты хочешь получить на выходе, — сказал он. — В первую очередь, ты должна решить, в каком мире будет жить твоя дочь.

— Вроде бы, я уже говорила, что не собираюсь переезжать в вашу вселенную.

— Я не об этом, — сказал он, усаживаясь на диван. — Есть два мира. Мир обычных людей, где важно хорошее воспитания, образование, работа, страховка, дом в пригороде и низкий процент по ипотеке, и чтобы мальчик непременно был из хорошей семьи, а по выходным можно было выбираться на природу. И есть мир, в котором живут такие, как мы. Где все вышеперечисленное тоже может быть, но уже не на первом плане.

— Я не хотела бы своей дочери такой же жизни, как у меня.

— И вот тебе ответ, — сказал Гарри.

— Но, если я хочу нормальной жизни для нее, это значит, что и мне самой нужно стать нормальной.

— А я не говорил, что это будет простой ответ, — сказал он.

— Это вообще возможно? Вылезти из вот этого вот всего?

— Конечно, — сказал он. — Не скажу, что легко, и отголоски прошлого могут настигнуть тебя в любой момент, но в целом я не вижу для этого никаких препятствий. Но лучше сменить имя и переехать туда, где тебя никто не знает.

— Опять в бега, — вздохнула я.

Теоретически я вполне могла сделать то, о чем он говорит. У меня были деньги, чтобы начать новую жизнь на новом месте. Но сначала мне требовалось сделать так, чтобы никто из старой жизни меня не искал, закрыть тут все вопросы, расставить все точки над «ё». Что довольно проблематично, учитывая количество этих самых «ё» и скорость, с которой появлялись новые.

Главная задача, которую мне предстояло решить, состояла в том, чтобы найти для ТАКС нового Цензора, а лучше — двух или трех. Иначе теневики вообще никогда не оставят меня в покое.

А искать они умеют куда лучше, чем я — прятаться.

К сожалению, это была только половина дела, ведь не все зависело только от моего желания. У Морри могут оказаться собственные планы на жизнь, и никакая смена окружения, никакое воспитание ничего не смогут сделать с тем, кто она есть. А наследственность у нее при любом раскладе препаршивая. Бабуля Война и Дедуля Месть. И еще неизвестно, чья кровь разбавила эту адскую смесь.

Я уже готова была сделать Морри ДНК-тест, все упиралось только в отсутствие генетического материала любого из потенциальных отцов. Один совершенно точно был мертв, а другой до сих пор не давал о себе знать.

Вот и как в такой обстановке вырастить нормального ребенка?

— Разве жизнь в отеле не символизирует твою готовность сорваться с места в любой момент? — спросил Гарри.

— Нет, — сказала я.

— Тогда почему ты живешь в отеле?

— Потому что более безопасного места мне придумать пока не удалось, — сказала я. — Знаешь, сколько сюжетов построено на похищении ребенка?

— Сколько?

— Я тоже точно не знаю, но много, — сказала я.

Я не хотела рисковать.

Всю жизнь сюжеты ходили за мной по пятам и пытались втянуть в глубины повествования. Я отбрыкивалась от этого, как могла, и была