Дэн Ракульт - Игра на выбывание
– Так, выходит, что скоро вслед за коровами можем пасть и мы?! – воскликнул Лютис.
Народ опять зашумел. Люди возбуждённо размахивали руками и вообще вели себя очень эмоционально, то и дело обжигая Гленуса и его родителей злыми взглядами.
– Верно сказано! Не место некроманту среди нас! Пусть Гленус уходит из деревни! – кричали одни селяне.
– Почему только он? Пусть убираются всей семьёй – может, они там все заодно! – вторили им другие.
– Не порите чушь! Не пойман – не вор! – возражали им третьи, наименее многочисленные. – Никто не может сказать, что видел, как Гленус колдовал. Он такой же обычный мальчишка, как и все остальные в деревне! Нашли крайнего! Может, это вообще кто-то другой, только хорошо замаскировался!
– Да? И кто же, например?
– Нужно искать среди тех, кто недолюбливает Павруса. Да тот же Клетис, который давно домогается Крильфиры. А Лютис и вовсе завидует Паврусу с самого детства, хотя и непонятно из-за чего…
Лица Клетиса и Лютиса вытянулись, когда их назвали. А вот Паврус остался почти бесстрастным, лишь яростный взгляд, которым он смерил Клетиса, обещал тому вскоре массу неприятностей. Лютиса же он вообще проигнорировал.
Эта перепалка между селянами продолжалась довольно долго и грозила перерасти в ссору или даже в драку, но зычный бас Долговязого Джоруса разом прекратил весь гвалт.
– А ну тихо! – проревел он и, когда все умолкли, более спокойно продолжил: – Ну, все высказались? Может, теперь нам стоит выслушать самого обвиняемого? – и повернулся к Гленусу. – Итак, парень, что ты нам можешь сообщить в своё оправдание?
Испытывая немалое волнение от всего происходящего, Гленус в поисках поддержки переглянулся с родителями, получил от отца ободряющий многозначительный кивок и лишь затем перевёл взгляд на замершую в ожидании толпу. И сразу же ощутил острое желание немедленно сбежать куда-нибудь. С большим трудом ему удалось пересилить себя и с некоторой заминкой ответить:
– Я… Я… эм-м… Я хочу сказать, что не меньше других обеспокоен нашествием нежити и хочу, чтобы это поскорее закончилось. Совсем закончилось.
– Наш сын невиновен! – взял тут слово Паврус. – И я утверждаю, что никаким колдовством он не занимается, как и мы с Крильфирой…
Он хотел что-то ещё сказать, но его перебили.
– Ну да? А мертвецы сами вдруг захотели прогуляться по нашему свету? – закричали люди. – Эй, Джорус, а с чего ты взял, что они скажут нам правду?
– А вот почему, – мгновенно отозвался тот. – Я слежу за их семьёй с самого рождения Гленуса и могу подтвердить, что прямых доказательств их вины по пробуждению мёртвых у нас нет. Как их нет и ни на кого другого в деревне. Кроме слов покойной Галагеи, мы не имеем даже косвенных доказательств. Но слова – лишь звук и требуют своего подтверждения чем-нибудь более весомым. В общем, нет никакого смысла в пустом сотрясании воздуха, так мы никогда не приблизимся к истине. Но я знаю, что нужно сделать, чтобы решить нашу проблему…
Джорус сделал паузу и окинул собрание взглядом.
– Ну? И что же? – поторопили его.
– Вчера я говорил с Паврусом, – староста посмотрел на односельчанина, – и мы с ним решили, что нам нужно пригласить специалиста, мага, который разбирается в таких вопросах. Я думаю, он быстро поймёт, в чём здесь дело, и если есть вредитель, он его вычислит.
Люди опять загалдели, а Гленус растерянно переглянулся с родителями – такого прилюдного шага в их сторону от Долговязого Джоруса он никак не ожидал.
– А что, Джорус прав – лучше мага это никто не сделает, – говорили одни селяне. – Он сразу всё на свои места поставит.
– Да, и обдерёт нас как липку! – добавляли другие. – Услуги доброго мага стоят недёшево – может, у нас и денег-то таких со всей деревни не наберётся…
– А чего гадать – надо ехать в город и всё вызнать.
Джорус их слышал и обронил:
– Я тоже думаю, что хороший маг потребует и хорошую плату. Так что объявляю сбор денег. От каждого двора мне следует принести сегодня по одному гривеннику…[9]
– Ого, Джо, откуда у нас такие деньжищи?! – возмутился Клетис.
– Кто бы говорил! – послышался в толпе чей-то едкий голос.
– Ой, горе-горе! – схватился за голову скотовод. – Неделю назад сдохли четыре коровы, а сегодня нужно отдать ещё и гривенник… Так я скоро и вовсе пойду по миру с протянутой рукой!
– Ничего, мы тебе подадим! – смеялись приободрившиеся люди над прижимистым земляком.
Конечно, никто не хотел расставаться с деньгами, но многие понимали, что маг – это, похоже, их единственная надежда на решение проблемы с ожившими мертвецами.
– И ещё: нужно сообразить, кто поедет в город, – добавил староста. – Райдус уже вызвался, но ему потребуются трое сопровождающих. Выезд – завтра утром.
Верзила Райдус, старший сын Долговязого Джоруса, слыл знатным охотником, и в спутники ему напросились ещё три деревенских зверобоя. Решено было ехать до Банажа, ближайшего к деревне города, стоявшего от неё в трёхстах с небольшим километрах к юго-западу. Примерно три-четыре дня пути на лошадях туда и столько же обратно плюс день на пребывание в самом городе – наниматели как раз успевали вернуться с магом к очередному полнолунию, хотя после вчерашних событий это, наверное, уже не играло особой роли.
На том порешили, и все разошлись. Паврус и Крильфира радовались, что никто не предложил охотникам взять с собой в город Гленуса, где его Тёмный Дар могли сразу раскрыть. В этом случае неизвестно, как бы в дальнейшем всё сложилось, ведь в Анфоре, где они проживали, Чёрная магия находилась под запретом, как и во многих других странах Луадора. А здесь, в глухой деревеньке, с чародеем ещё можно было тайком договориться. По крайней мере, Паврус надеялся на это, благо заначка на трудные времена у него имелась…
К ночи, как потом выяснил Паврус, удалось собрать почти сорок гривенников, и это с семидесяти домов селения. Конечно, такая малая сумма объяснялась тем, что жителями деревни в основном являлись бедные земледельцы, и мало кто из них держал скотину, как Клетис. В город или другие населённые пункты ездили предельно редко, а многие и вовсе никогда не покидали родной деревни, целиком питаясь с собственных земельных участков. Некоторые охотились, а потом обменивали дичь и шкуры на плоды земледелия. Поэтому далеко не у всех нашлись деньги. Однако староста не спешил унывать.
Ранним утром следующего дня подводу охотников, снаряжённую съестными и питьевыми припасами на неделю-полторы, вышли провожать всем миром. Для подтверждения платёжеспособности деревни Джорус вручил сыну половину собранных денег, дал последние наказы, благословил, и телега, запряжённая парой гнедых лошадок, принадлежавших старосте, шустро покатила по плохонькой дороге на запад.
После отъезда охотников в город прошёл день. К удовлетворению Павруса, отношение к нему и его семье в деревне как будто немного потеплело. Может быть, всё-таки на это повлиял сельский сход, а может, надежда на мага, который поставит крест на всей творящейся в деревне мистике.
Но ещё вчера, настойчиво расспросив Крильфиру насчёт Клетиса, Паврус узнал, что тот действительно уже многие годы преследует её с непристойными предложениями. Это привело его в бешенство, и он даже решил набить морду зажиточному односельчанину. Однако потом сообразил, что этим может лишь усугубить и так непростое положение своей семьи в деревне, и передумал.
Тем не менее Паврус всё же навестил Клетиса поздним вечерком, в красочной форме обрисовав ему картину его мучительной смерти, если он не оставит Крильфиру в покое. Перепуганный и прижатый печным ухватом к стене собственного дома, скотовод божился, что «это какое-то недоразумение», что «его совесть чиста и никогда бы не позволила ему так гнусно поступать за спиной уважаемого Павруса». Разумеется, последний ему ни на йоту не поверил, но домой шёл уверенный, что теперь Клетис будет держаться от его жены на безопасном расстоянии.
А вот у Гленуса дела обстояли намного хуже – в отличие от более умного старшего поколения, его сверстники по-прежнему относились к нему отчуждённо и враждебно. А молодые и озлобленные, как известно, скоры на расправу, подтверждением чему послужило избиение Гленуса деревенскими парнями.
Это случилось на следующий день после отъезда охотников. День стоял жаркий, и Гленус решил освежиться в пруду. Однако ещё на подходе его заметили, и, когда юноша приблизился, ему навстречу высыпала полуголая ватага молодцов, среди которых было и несколько бывших приятелей Гленуса. Перегородив ему дорогу, они окружили его, не скрывая злых взглядов.
– Стой! – грубо скомандовал выделявшийся среди них массивной мускулатурой и высоким ростом Фертус, самый сильный парень в деревне.
Гленус остановился, нутром чувствуя, что дело неладно. Но он всё же сумел сохранить невозмутимое выражение лица и даже заставил себя через силу улыбнуться.
