Лондон в огне - Юрий Павлович Валин
Флоранс обнаружила, что стоит в буфетной. Кругом царил откровенный разгром, но бутылки с напитками остались на месте. Брезгует Оно алкоголем и, несомненно, правильно делает. Интересно, что случится, если Прыгать «под мухой»? Очень странное выражение, почему именно под мухой, а не иным насекомым…
Флоранс потянулась за ликером и вздрогнула: по паркету клацали когти. Белый щенок встал в дверях, дружелюбно виляя хвостом.
— А, Мистер Ватсон, — прошептала недолгая хозяйка Гров-Хауз. — Вас чем-нибудь угостить? Боюсь, выбор невелик. Здесь пронеслась ваша суровая воспитательница и у нее имелись бездонные мешки.
Шаги… Флоранс улыбнулась — сколько смелости. Еще два дня назад он ни за чтобы не решился.
— Прошу прощения, миссис Гише. «Зверек» еще не совсем меня слушает, боюсь, я крайне поверхностно знаком с основами дрессировки, — с трудом выговорил юноша.
Какой он все-таки рослый. Через пару лет эта нескладная костистость исчезнет и он станет… Нет, не красавцем, но очень привлекательным мужчиной.
— Рюмку ликера, Шерлок?
— Если вас не затруднит…
Сделал еще шаг… Все равно панически боится.
— Должен признать, — юноша совладал со своим голосом… — да, должен признать, это был удивительный день, вечер и ночь. К сожалению, слишком короткие. Скоро вы исчезнете, а я…
— Я не исчезну, Шерлок. Я вернусь домой. К детям, дому и привычным заботам. И буду вас часто вспоминать. Да ну его к черту, этот ликер. Ночь ведь еще не кончилась, — Флоранс взяла юношу за отворот сорочки…
О боги, это совершенно в стиле Кэт — бесцеремонная прямота, чуть припудренная вкрадчивостью…
— Ах! — промолвил психологически оглушенный, но, несомненно пребывающий в полнейшей физической готовности мистер Холмс.
Губы у него были горячие, нежные, а неопытность пьянила куда сильнее любого ликера.
— Прости, времени осталось так мало, — прошептала Флоранс, продолжая ласкать. — Я позволю себе быть наглой.
Шерлок согласился…
Спальня была рядом, деятельное Оно ее не сокрушило, поскольку ничего ценного для войны там не хранилось. Зато имелось всё, чтобы забыть о войне хоть ненадолго…
…— Боже, как это чудесно, — парень, раскинув длинные руки, пытался утихомирить загнанное дыхание. — Я даже не знаю, что сказать.
— Скажи, что для своего возраста я чудесна, — улыбнулась Флоранс, опираясь о подушку.
— О твоем возрасте я вообще не думал! Ты прекрасна. И это самая точная формулировка, пусть и возмутительно короткая, — юноша глянул на щенка, устроившегося в кресле. — Полагаю, он никому не расскажет.
— Вряд ли, — засмеялась Флоранс, гладя худощавую руку любовника. — Но вы с ним всегда сможете обсудить детали.
— Вы ведь тоже обсудите меня? — Шерлок поцеловал пальцы дамы. — Мне от этого немного не по себе.
— Кэт будет знать. Она моя половина. Но уж собственно детали мы вряд ли станем обсуждать. Разве они важны? Кэт просто будет знать, что я была в восторге, и порадуется за меня.
— Она действительно твоя половина?
— Да. Лучшая.
— Я попробую это осознать. Иногда мне бывало страшно находиться рядом с леди Грин,
— признался Шерлок. — Кстати, она забыла свое оружие.
Флоранс глянула на короткоствольный револьвер, лежащий на столике:
— Вряд ли. Кэт — солдат, и таким карманным штуковинам не слишком доверяет. Сугубо гражданское оружие. Возьми себе. На память о нас.
— Благодарю, — Шерлок дотянулся до револьвера. — Это будет двойная память. Мисс Тиффани стала моим другом, как это ни странно звучит в отношении девушки. И когда миссис Грин вошла к ней с оружием… Они меня выставили. Это были ужасные минуты. Полагаю, револьвер не был заряжен?
— Вряд ли. Кэт предпочитает готовое к бою оружие.
Мальчик отодвинул шторку на барабане:
— Боже, один патрон на месте. У тебя очень суровая половина. Значит, Тиф действительно сама решила свою судьбу?
— Разве это не справедливо? Другое дело, что судьба-патрон всегда может дать осечку.
— О! — пытливый аналитик немедля принялся выковыривать патрон из барабана.
Нет, тайне «Дела о патроне» не суждено было раскрыться в тот же час. Белый щенок, навострив уши, соскочил с кресла и кинулся к двери, а в глубинах дома что-то отчетливо звякнуло и выругалось.
— Я их задержу! — прошептал Холмс, вскакивая и хватая тяжелый подсвечник…
Никого задерживать не пришлось. В темной гостиной стояла смущенная Мариэтта:
— Извините, мешать не хотела. Решила лампу глянуть — уж очень абажур крутой. Да как поскользнусь! У вас почему-то котлеты по полу разбросаны, прямо абзац какой-то…
— Последствия тотальной мобилизации съестных припасов, — объяснила Флоранс. — Лампу забирай, пойдет в счет переплаченной нами арендной платы. И собираемся…
Собрались: Маня с лампой, Флоранс с саквояжем, эмигрантка с маленьким узелком.
— Польщена знакомством, — сообщила Мариэтта, по-мужски пожимая руку будущему сыщику. — Попозже при случае загляну, может, книжку мне подпишете.
— Простите, кажется, вы все обо мне что-то знаете? — спросил смущенный Холмс.
— Конечно. Вы джентльмен и отличный парень, — заверила Тиффани. — Я бы вас поцеловала, но, боюсь, я заразна. Мне тут кое-что объяснили о моем жалком здоровье. Но со мной будет все в порядке.
— Совершенно в этом уверен, — Шерлок попытался взглянуть на мадам Гише и как водится не слишком преуспел.
— Сейчас целовать Тиф действительно не разумно, ей нужно окончательно выздоравливать, — заметила Флоранс. — Мы за ней присмотрим. Спасибо, мистер Холмс. Это были чудесные дни. И Лондон не такой уж гадкий город.
Флоранс обняла парня за шею и по-настоящему поцеловала. Девицы сдержано улыбались, щенок тявкнул, а мальчик печально сказал:
— Прощайте…
* * *
Полиция спасла Вильяма Шерлока Скотта Холмса на рассвете. Заметая следы, преступники задумали затопить запертый подвал, но смелый юноша чудом сумел развязать веревки на ногах и спастись, забравшись на массивный шкаф, где и просидел четыре часа, читая библию. (О четырех часах полицейские несколько преувеличивали — ровно час двадцать две минуты. Рассчитать скорость затопления, зная давление воды, подаваемой водопроводной станцией в предутренние часы, сечение трубы и объем подвала, не так уж сложно. Насчет книги констебли тоже ошибались — это была не библия, а брошюра советов по овцеводству. К сожалению, никакой иной литературы, относящейся к воспитанию домашних животных, в Гроув-Хауз не нашлось. Здоровьем щенка Вильям рисковать не посчитал возможным — в момент
