Маг особого назначения - Татьяна Соболь
— Сделай милость, — ответил я, пригубив фирменный напиток бармена: томатный сок пополам с морковным. Азар тоже попробовал и недовольно зашипел:
— Э! Слушай, как такой отрав пить можно? Вино пить нужно! Кувшинками!
— Пока Роксану не спасем, будем пить только вот такую отраву, — тихо, чтобы не услышал бармен, ответил я. Тролль нахмурился, закивал и одним махом опрокинул в глотку весь стакан, решив, видимо, не мучиться и отравиться сразу. Тем временем бармен, пошептавшись с трубкой, торчащей из стены, сделал приглашающий жест:
— Поднимайтесь наверх, хозяин ждет.
— Спасибо, — сказал я и потянул Азара к лестнице, ведущей на второй этаж. Тролль ступил на неё, недоверчиво хмыкнул, услышав скрип, но двинулся следом за мной, правда, на цыпочках, будто от этого он мог стать легче. К счастью, лестница не оправдала его опасений, и мы благополучно добрались до второго этажа. Азар восхищенно зацокал языком, ступая по толстому ковру, но я не стал обращать внимания на его восторги и быстро подошел к двери, из-под которой выбивалась полоска света. Я занес руку, чтобы постучать, но из-за двери донесся знакомый голос:
— Что за привычка двери ломать? Так заходи, чего уж там.
Дверь распахнулась от легкого нажима, мы вошли и увидели хозяина трактира, привычно восседающего за грандиозным столом.
— Какие люди! — радостно забасил Будимир, поднимаясь так, что тяжелое кресло за его спиной чуть не опрокинулось. Я невольно вдохнул поглубже, готовясь к горячим объятиям. Будимир от души хрустнул моими ребрами и обратил внимание на тролля, переминающегося за моей спиной. — А! Так ты и спящего красавца привел! — и не менее дружеские объятия достались недоуменно хлопающему глазами Азару. Будимир душа-человек.
— Будимир гостил у нас в ту ночь, когда ты, Азар, проспал хозяина, — пояснил я, заставив тролля смущенно потупиться. Заметив это, Будимир от души хлопнул его по плечу и добродушно сказал:
— Да не тушуйся ты, твоей вины в том нет.
— Будимир, нам нужна твоя помощь, — поспешил я перевести разговор на деловые рельсы.
— Э! Ты сразу о делах! — обиделся трактирщик и широким жестом пригласил нас к столику, приткнувшемуся в углу у окна. — Давай сначала выпьем, посидим. Дела подождут! Совести у тебя, Марк, нет, хоть бы раз заскочил просто так, по-дружески, — он ухватил пузатую бутылку, рука зашарила по столику в поисках штопора. — Я тут, можно сказать, пропадаю без душевной компании. Выпить хочется, а не с кем…
— Скорпио похитил Роксану, — тихо, но отчетливо сказал я, перебив Будимира. Тот на мгновение замер, словно его мешком пустым огрели, потом медленно поставил бутылку и так же медленно повернулся ко мне.
— Что?
— Ты не ослышался. Похитили Роксану и мне до зарезу нужно знать, где её держат. Пока не поздно.
— Что ж ты, паршивец, лясы точишь, когда такой человек в беде?! — возмутился Будимир. Добродушное выражение исчезло с его лица, скулы заострились, заходили желваки. Жесты стали скупыми, четкими, словно трактирщик сбросил временную личину увальня и вновь стал сыскарем, который вышел на тропу войны. Правильно говорят: сыскарь – это не профессия, это диагноз.
— Привез? — коротко спросил Будимир, усаживаясь за стол. Я молча подал сумку Роксаны. Будимир задумчиво покрутил её, разглядывая со всех сторон и словно взвешивая на руке, потом довольно кивнул: — Годится. Только, чур, не мешать. Вон в те кресла садитесь и ни звука. Стар я стал для таких фокусов, но ради Роксаны попробую.
Мы послушно замерли в предложенных креслах, напряженно следя за Будимиром. Мне и прежде доводилось видеть его талант в действии, а троллю в новинку, хотя, прислуживая чернокнижнику, пусть даже бывшему, наверняка и не такого насмотрелся.
Будимир положил сумку на стол, сам горой навис над ней, закрыв глаза. Послышалось неразборчивое бормотание, в воздухе запахло озоном, как после грозы, руки Будимира сплелись над сумкой, по его пальцам побежали крохотные голубые искры, срывающиеся с ногтей и проникающие в сумку. Вскоре сумка покрылась причудливым узором из мечущихся молний, Будимир застонал, на лбу выступила испарина, но рук он упрямо не расцепил, только принялся раскачиваться, словно баюкая самого себя. У меня мурашки побежали по спине, когда я увидел мучительную гримасу, исказившую его лицо. Внезапно молнии на сумке сплелись в один искрящийся клубок, который подпрыгнул мячом, вернувшись в ладони Будимира. Он вздрогнул и рухнул лицом на сумку, неестественно вывернув шею. Из носа побежала струйка крови, глаза закатились, так что стали видны одни белки, Азар дернулся к столу, но я его удержал. Сейчас будет самое интересное. Посиневшие губы Будимира шевельнулись, и он, не выходя из транса, прохрипел:
— Храм Чернобога, — и весь обмяк, словно душа покинула тело.
Вот теперь мы наперегонки бросились к нему, Азар чудом успел подхватить тяжелое тело, чуть было не соскользнувшее на пол. Осторожно уложив Будимира на диван, оказавшийся коротковатым, мы засуетились вокруг. Азар принялся вытирать кровь, я осторожно прощупал пульс. Кажется, обошлось, сердечко частит, конечно, но страшного ничего не произошло, жить будет.
Тишину нарушил Азар.
— Я знаю этот храм. Плохое место.
Вообще-то я и предполагал нечто подобное, но, тем не менее, уточнил.
— Почему?
— Он заброшен давно, только дикие звери забредают в его окрестности. И мне как-то раз довелось наткнуться на него, когда по горам странствовал. Там теперь пауки живут огромные, с собаку большую размером. А еще так алтарь есть, от пролитой крови черный. И сложен он из черепов. Человеческих.
М-да,
