Приплывший дом - Снежана Каримова

– Отвезем графин туда, где ему и место, – откликнулась великая тетя, выруливая с обочины на дорогу.

– Извините за беспокойство, – смущенно пробормотала Лес.

– Я беспокоюсь за своих, – туманно ответила великая тетя и снова включила радио.

* * *

Салон автомобиля неожиданно наполнился смрадом. Все неловко заерзали.

– Ну и вонь! – пробурчала Майя. – Что случилось? Чеви?

– Птицефабрика! – фыркнул Лис, быстро закрывая окно.

Все дружно последовали его примеру.

– Скоро, значит, уже приедем! – заметила великая тетя.

А вот и Рыбинск. Из окна машины он выглядел уютным, приветливым и каким-то солнечным, что ли. Такими Дарине казались многие окрестные города. Возможно, потому что они были древними. В голове сразу возникали былинные богатыри, хороводы девушек в кокошниках, татаро-монгольские злодеи. Города со старинными зданиями, кучей церквушек, улочками, сохранившими кое-где брусчатку. Все вокруг казалось немного сказочным, не таким, как в ее молодом северном городке, хотя и здесь сорняками торчали типовые многоэтажки и стандартные магазины.

Автомобиль проехал по серому арочному мосту через Волгу, и центр города сменился частным сектором. Современные дома мешались с деревенскими избами, которые, как бабушки в цветастых платках, всё еще рядились в деревянное кружево, хотя многие уже обзавелись и тарелками спутниковых антенн.

Великая тетя ехала все медленнее и наконец затормозила.

Приплывший дом оказался точно таким, как на фото, только обветшал еще больше, и двор сильнее зарос бурьяном.

– Вы точно хотите оставить графин здесь? – недоуменно спросил Лис.

– Мне он не нужен, – пожала плечами Олеся.

– Может, тогда в музей сдать? Дом-то необитаем, кто-нибудь украдет, и все.

– Но это последнее желание прабабушки, – засомневалась Олеся.

И чего вдруг Лис так прикипел к графину?

Тут вмешалась Александра Константиновна. Голосом, не терпящим возражений, она отчеканила:

– Графин надо вернуть!

Лес заерзала на сиденье.

– А мне туда можно? – зашебуршилась и Майя.

– Вообще-то это частная собственность, – напомнила Александра Константиновна. – Тебя никто туда не приглашал.

Кажется, великую тетю нервировала эта история с графином. Наверняка она желала своему внуку самого лучшего, а не девушку из предположительно проклятой ведьмой семьи.

Но сейчас перед Дарой стоял настоящий приплывший из Мологи дом! То, ради чего она сюда приехала. Пускай даже и чья-то собственность. Она быстро повернулась к Олесе.

– Давай отнесу, все равно мне выходить, чтобы тебя выпустить.

Лес с готовностью протянула графин Даре.

– Спасибо! А то что-то не по себе от этой истории.

Сосуд оказался неожиданно ледяным, словно графин вытащили из холодильника, а не из Олесиного рюкзака. От прикосновения к стеклу по плечам и спине побежали мурашки. Хорошо, что графин сразу нагрелся от тепла рук.

– Только быстро! – предупредила великая тетя.

– Туда и обратно! – заверила Дара.

Она вылезла из машины и осторожно перешла по обветшалому мостику через пересохшую канаву. А возле калитки засомневалась. Заходить за забор, даже в заброшенный двор, казалось неправильным. Дара тряхнула головой. Глупости! Она же пришла не брать, а, наоборот, возвращать. Графин принадлежит этому дому.

Дара повернула деревянный брусочек, прибитый ржавым гвоздем к рассохшемуся столбу и потянула позеленевшую от старости калитку. Некошеная трава не пускала дальше, но Дара все-таки протиснулась в щель и оказалась во дворе. Она пробралась к дому, раздвигая руками разнотравье, гудящее пчелами. Хорошо хоть, крапива – высокая, с коричневыми сережками – росла чуть в стороне.

Над крыльцом был деревянный навес аркой, похожий очертаниями на церковную луковку. Он опирался на резные столбики и бросал тень на закрытую дверь. Нарядное крыльцо придавало простому дому чуток княжеской стати, словно он в душе был теремом, а не избой.

Дара осторожно поднялась по рассохшимся скрипучим ступенькам и поставила графин перед закрытой дверью. Готово!

Она тут же бросилась обратно, у калитки, правда, сбавив шаг. И чего это она так рванула? Дом-то заброшен! Это все Лес со своими рассказами о чертях.

Дара обернулась на дом. Даже не прикоснулась к нему, не погладила бревна, которые спаслись из утонувшего города. Но графин на крыльце с маленьким прозрачным чертиком внутри остро блестел, похожий на злого пса, охраняющего дверь. И Дара, помогая себе плечом, придвинула неподатливую замшелую калитку на место и повернула брусок.

– Спасибо, – снова сказала Олеся, когда Дара забралась в машину.

– Не за что, – отмахнулась та.

Майя вглядывалась в дом, словно надеялась увидеть в окне заруцкую ведьму, благодарно кивающую: «Спасибо, что вернули графин!»

– Давайте теперь завернем на плотину, а потом на дачу, – предложила великая тетя. – Раз уж мологскую избу повидали, то надо Майе показать Рыбинское море.

Все одобрили этот план.

Пока великая тетя заводила свою «Ладу», Дара смотрела на приплывший дом. Ей тоже, если признаться, хотелось увидеть даже не лицо ведьмы, а хотя бы мелькнувшую тень.

Загадочная протянувшаяся во времени история про заруцкую ведьму и графин с чертиком заканчивалась слишком просто – Дара поставила посудину на крыльцо.

Но тихий дом, будто пустая раковина улитки, лежал в разросшейся крапиве. И сколько ни фантазируй, а в окнах мелькали только отражения ветвей берез.

Великая тетя осторожно поехала по разбитой дороге, бурча себе под нос: «Тут что, метеоритный дождь прошел?»

Позади оставался приплывший дом заруцкой ведьмы.

Самый обычный старый дом.

Глава 3

Заруцкие ведьмы

Рыбинское водохранилище. Рыбинское море.

Автомобильная дорога прижималась к берегу рукотворного водоема, похожего издалека на поле цветов, искрящихся на солнце. Великая тетя затормозила на обочине, и все вылетели из машины, как семечки из бешеного огурца.

Дара глубоко вдохнула, пытаясь уловить запах «моря», но пахло только дорожной пылью.

– Можно вниз? – спросила Майя у великой тети и, получив разрешение, поползла по откосу. Чечевица, конечно, бросилась следом.

Склон порос пижмой, полынью, репейником. Дальше начиналась серая, кажется, асфальтовая дорожка, в трещинах которой, словно пенка на супе, скопился буро-коричневый лишайник. Сотнями крохотных маракасов трещали кузнечики. Чеви пыталась осторожно приблизиться к ним, но кузнечики взметались вверх и, будто дразнясь, усаживались на травинки почти у самого собачьего носа. Над водой кричали чайки.

Великая тетя задержалась у машины, полезла в багажник и вскоре присоединилась ко всем, неся плетеную корзинку.

– Сюрпризный пикник! – воскликнула она.

Майя с восторгом поглядела на великую тетю. Выражение ее лица было таким, словно на день рождения ей устроили неожиданную вечеринку.

Александра Константиновна вытащила из корзины бутылку с компотом и поставила на бортик, отделявший дорожку от воды. Потом жестом фокусника извлекла хлеб и нарезку грудинки.

– Я подумала, что неправильно это – ехать на природу без бутербродов, – сказала великая тетя, подцепляя прозрачную пленку на упаковке с грудинкой.

Дара