Академия Меча и Чар 1 - Кира Тигрис
Хью бесцеремонно положил свой длинный, покрытый короткой темно-бежевой шерстью, обезьяний хвост на стол. Едва не угодив им в угощения на тарелках. На его кончике вместо кисточки блестел жутко дорогой огромный граненый алмаз.
– Я жил на улице! Я крал и дрался! Я голодал и мерз! – рычал Хью, разглядывая драгоценный камень. – И все это время к моей заднице было привязано целое состояние? Ну попадись мне эти родители, что подкинули меня к смертным!
И тут Флавиан громко продолжил, будто услышал слова разъяренного парня:
– Мы каждому поможем найти их родителей. Уверен, что вы их простите и поймете!
Но за столом смертных стояла такая суматоха, что Ректора Академии мало кто слышал. Я обернулся вокруг, с досадой заметив, что те, кто не изменился, например, Кирилл, Александро и Ганс, оказались в меньшинстве. Было немного досадно, что я, Андреа Лепренто – действительно, сын обычных смертных, и во мне нет ни капли магической крови. Интересно, а изменилась ли моя Лиана? Что если она тоже отрастила хвост?
– В этот раз с большой земли в Академию Магиров мы набрали 214 учеников. – С гордостью продолжал белоснежный кентавр. В отличие от Мага Амадеуса, что гордо восседал рядом с ним и рассматривал новичков подозрительно прищуренными зелеными глазами, ректор Флавиан искренне улыбался. – Из них 36 тут же захотели вернуться домой – кто-то из-за страха перед неизведанным, кто-то – ради своей семьи, что осталась на большой земле. У нескольких подростков оказались тяжело больны родители или братья с сестрами. Мы отправили с ними в мир людей самых лучших наших целителей. Это их право и их выбор! Из оставшихся же на корабле подростков, обладающих особыми талантами, три четверти оказались потомками наших Волшебных народов. И только 44 подростка совсем не поменяли свой внешний вид, а это значит, что они – обычные дети простых смертных, ни имеющих и малейшего представления о магии.
Лицо мага Амадеуса становилось все серьезней и удивленнее, в то время как его зелёные глаза быстро пробежались по столу новичков, считая оставшихся чистокровных смертных по головам. Он пересчитал их уже в пятый раз, и снова получил ту же самую цифру – 45. Один новичок был лишним!
Одновременно с магом, смертных считали: Флавиан, Ганс, конечно же, я сам, а тщательнее всех – черноглазая обезьянка Алека.
Среди нас явно был один лишний самозванец. Но кто же это? И как он смог пробраться на корабль?
«Слепая химера! – тихонько ругалась про себя макака, почесывая свой маленький серебристый затылок. – Я же сделал все, чтобы мой смертный остался незамеченным на корабле. Под моим строжайшим контролем, Алексей втолкнул ту страшную девчонку в Королевскую драконью конюшню с живым голодным ящером. Эта никчемная девчонка точно была из мира людей. Где же ещё она могла взять такой жуткий огромный зелёный плащ? А ее уродливые толстенные очки? По моему приказу Лекс грубо толкнул ее в конюшню к дракону и крепко захлопнул дверь. Мы сами слышали ее испуганный предсмертный визг. Так что же это? Неужели девка оказалась такой уродиной, что даже дракон отказаться ее есть? Проклятье! Так… Но ведь же ее нет за нашим столом, а это значит… что среди нас действительно есть ещё один самозванец! О, кажется, этот рыжеволосый Шаман-Драгонвуд прочитал нашу записку. Хвала троллям! Наш выход, Александро! А нет, погоди!
Амадеус наклонился и что-то быстро зашептал на ухо Флавиану, тот лишь кивал, внимательно слушая. Наконец, кентавр снова оглядел взволнованных собравшихся горящими изумрудными глазами и продолжил:
– Но не только волшебные народы – тролли, русалки и гномы – прятали своих детей среди смертных. Чистокровные Магиры пяти великих семей – маги, мастера, алхимики, легионеры и правители – тоже уходили на войну с темными силами, и, хоть редко и в полнейшей тайне даже от нас, прятали своих младенцев среди смертных. Взрослея, эти дети видели, слышали и понимали гораздо больше обычных, чувствовали, что они не такие как все, и в итоге находили свой уникальный магический дар. И сегодня один из них, уникальный потомок семьи Магиров-правителей, незаметно и самовольно взошел на трап нашего корабля. Александро Хайтрон, сорок пятый новичок с большой земли, попрошу тебя встать и подойти к нашему столу для выбора своего Мастера-наставника.
Алек вскочил из-за стола, как ошпаренный, но двинулся вперед только после легкого «щелбана», который ему незаметно отвесила макака своим длинным хвостом.
– Почему Хайтроны? Мне же нужен Наставник из рода магов Драгонвудов! – чуть слышно шептал Алек одними губами. – Ты все напутал в своей тупой записке! Я не хочу быть местным чиновником. Мне нужно изучать магию!
– А мне нужно, чтобы ты поднялся с низов до самого Светлого Трона, ясно? Со временем ты будешь управлять этим кораблем, затем Люксардом и всем Миром Магиров. – отвечал Марк, серьезно и холодно. – Сначала тебе покорятся Светлые, потом и Темные. И все это время ты будешь подчиняться единственному и бессменному хозяину – мне. Вечно и беспрекословно.
– Да, хозяин, – покорно прошептал Лекс, закрыв свои обожженные золотые глаза без ресниц, а про себя снова поклялся освободиться от Демона и выкупить свою душу даже ценой собственной жизни.
– Ишь ты! – усмехнулся про себя Марк. – Магию ему нужно изучать! Это чтобы от меня избавиться что ли? Да этот Амадеус раскусит парня, как тролль арахис!
Между тем высокий худенький Александро уже стоял в пространстве перед учительским столом, блестя в ярком свете факелов своей загорелой лысиной. На его правом плече торжественно восседала черноглазая мартышка и поправляла свой малиновый костюмчик. Все вокруг замерли в ожидании красочного представления. И не напрасно.
Все началось, как только Ректор Академии попросил парня доказать то, что он – потомок Хайтронов.
– Я попал на ваш корабль благодаря моему Ифриду, – громко заговорил Лекс, повторяя слово в слово речь, которую его заставил выучить Марк полчаса назад. – Я повелеваю сильнейшим джинном – духом огня.
– Повелеваешь? Вот так вот просто? Покажи свое кольцо! – тут же потребовал Амадеус, на его плече откуда-то появился белоснежный ворон с яркими лиловыми глазами. – Все мы знаем, что энергия Мага имеет выход в этот мир лишь только через его кольцо!
Но Алек лишь широко улыбнулся, хоть у него в этот момент на душе сильнее всего скребли кошки – а что если сейчас
