Академия Меча и Чар 1 - Кира Тигрис
– Ой… я говорю… и… э-э-э, что мои нервишки такие слабые…, – быстро нашелся рыжий мальчишка, чтобы быстрее выйти из подозрения, ему пришлось тут же сменить тему. – Пицца вкусная. Хочешь?
Внезапно я сообразил, что это он мне предлагает.
– Нет, спасибо, – быстро ответил я, попытавшись вежливо улыбнуться. – Мне свое деть некуда. Хочешь ризотто? Или хотя бы лазанью?
– Не, не хочу, – завертел он головой, а затем быстро кивнул в противоположную сторону. Прямо напротив нас сидел стройный темноволосый парень с загорелым лицом и узкими азиатскими глазами. Вокруг него на деревянных дощечках стояли суши и роллы, которые он ловко и быстро уплетал палочками. – Может он будет?
Парень, очевидно обладая идеальным слухом и зрением, тут же заметил, что мы на него таращимся и о нем говорим. Он отложил палочки, резко выпрямился, демонстрируя свою идеальную осанку, и приветливо кивнул нам:
– Таро, меня зовут Таро Мори.
– Японец? – улыбнулся я, отчего-то удивленно.
– Токио, – кивнул Таро и улыбнулся мне ровными белоснежными, словно жемчуг, зубами. – Итальянец?
– Да, Андреа Лепренто, – представился я, очень надеясь, что он не слышал мою скрипку и потому сейчас не спросит, где же моя Лиана.
– Скрипач Лепренто? – все-таки переспросил меня Таро, рассматривая меня своими большими темно-карими глазами. – Да, тот самый Андреа. И Лиана тоже тут?
Я кивнул, и, чтобы не рассказывать подробности, набил свой рот лазаньей. Очень вкусно, но слишком много. Я тут же потянулся к высокому хрустальному кубку на изящной серебряной ножке в виде дракона и практически уже поднес его к своим губам. Тонкий аромат дорогого красного вина коснулся моего носа, и кубок едва не полетел на пол из моих рук.
Они что, издеваются?! Это было то же самое вино, что подавали в ресторане во время нашей с Лианой помолвки! Я с грохотом поставил кубок на чистую белую скатерть и закрыл глаза.
– Там нет алкоголя, – уверенно сказал высокий светловолосый парень с синими, как небо, глазами. – Если это вино, то оно безалкогольное. Они не знают, чем кормить смертных, и потому каждому приготовили его последний обед с большой земли. Ну, чтобы быть уверенными, что с нами точно ничего не случится. Вот у меня сосиски и штрудель, и пиво безалкогольное, естественно. Не знаю, как они это сделали, но вкусно, как дома. И да, кстати, я – Ганс Майер, Берлин.
Я кивнул, но так и не притронулся к своему кубку, а попросил порхавшего над столом эльфа-официанта принести мне обычной воды.
– А заодно и позовите с кухни мою фею Бзика, – добавил я, – точнее эльфа Базилика. Что-то он там засиделся. Обожрется и летать не сможет!
Внезапно все сидящие вокруг нас за столом, стали представляться. И кого здесь только не было – близнецы Джи и Тао Лао из Шанхая, Клаудио из Латинской Америки, Стефани из Парижа, Даниэль из Испании. И еще немало кого из много откуда. Но вот из моей родной Италии, к сожалению, был только я один.
Вероятно, Магиры брали в свою Академию всего по одному представителю от каждой страны, да и то самого талантливого. Интересно, что же они умеют делать все эти зачарованные земные подростки с блестящими глазами и в идентичной серой форме? Языковой барьер был разрушен сильнейшей магией, и теперь все они – высокие и низкие, толстые и худые, бледные и смуглые – оживленно болтали друг с другом, обмениваясь именами, своими историями и, конечно же, блюдами своей национальной кухни.
– Да это же настоящее вино! – раздалось над моим ухом, заставив меня прекратить рассматривать толпу и резко обернуться в противоположную сторону. – Очуметь, парни!
– Оно безалкогольное. Здесь все безалкогольное, – принялся объяснять Ганс. – Мы же смертные, а, значит, очень хрупкие для них.
– Да мы просто хрустальные для этих кудесников! – громко продолжал крупный мускулистый парень, его смуглое лицо кое-где пестрело от шрамов, а густые темные волосы всевозможных смешанных оттенков были собраны в дреды. Он где-то оставил свой серый пиджак и сидел в одной белоснежной рубашке, под которой «играли» его каменные мышцы. – Я слыхал, амиго, нас будут кормить пять раз в день по расписанию и устраивать обязательный тихий час! Ха! Вино и правда компот!
– Нам нельзя алкоголь, потому что мы еще несовершеннолетние, – терпеливо объяснил Ганс, его голубые глаза пристально разглядывали эмоционального парня. И, поверьте мне, там было на что посмотреть. Через его левую бровь и щеку, едва оставив целым его карий глаз, проходил внушительный шрам, в обоих ушах парня сверкали дорогие камни-серьги, а на загорелых мускулистых руках среди шрамов пестрели татуировки. – И кто же ты?
– Я – Хьюго, Хью для друзей, – быстро представился смуглый, а затем рассмеялся, демонстрируя всем свои крепкие белые зубы. – Для полиции я – Карлос, а для босса – Кларк. И – да, амиго! Мне уже есть восемнадцать, а точнее – девятнадцать. Вот уже четыре года как мне девятнадцать, парни. Еще годок и будет двадцать.
Ганс слегка растерялся от такой противоречивой информации, а я стал подозревать, что вино, кажется, все-таки оказалось настоящим.
– Ума не приложу, парни, зачем этим кудесникам столько хиленьких и никчемных смертных? – продолжал Хью, угощаясь теперь уже огромными креветками, которые он хватал прямо руками из чьего-то чужого салата. Самому же Хьюго не щедро досталось от Королевской кухни, его последним обедом на большой земле оказался обычный гамбургер и стакан колы. – Я лично готов выучить их штучки-трючки, чтобы потом работать на них в мире смертных, ну или как они там говорят – на большой земле. Вот будет кайф бегать по офису в мантии-невидимке и телепортироваться в дамскую комнату! Сечешь, амиго?
Он снова сверкнул свой беззаботной белозубой улыбкой, на этот раз подарив ее худощавому лысому парню, из тарелки которого он так щедро угощался креветками. Все молча переглянулись, и потому Хью продолжил болтать, вполне довольным тем, что его не останавливают.
– Оу, какая красотка! – он даже прицокнул, улыбаясь теперь… забавной черноглазой обезьянке с белоснежной шерсткой. Зверек был одет в миниатюрный малиновый костюмчик и уплетал желтый спелый банан, держа его сразу в обеих лапках. – Чита? Дрита? Абу?
– Его зовут Марк! – серьезно ответил худощавый абсолютно лысый парень с пронзительными медово-карими глазами. Невозможно было прочитать выражение его бронзового от свежего загара лица. А
