И все мои девять хвостов - Мила Коротич

Мила Коротич

И все мои девять хвостов

Фантастический роман

Судьба человека более всего зависит не от случая, а от его умения делать выбор.

Сунь Цзы. «Искусство войны»

* * *

© Мила Коротич, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Бабушка Ен Ху делала вид, что курит. Все вокруг знали, что она не переносит табака и бережет свое тонкое обоняние. Но и она тоже прекрасно знала, как эффектно выглядит в глазах туристов красивая пожилая китаянка с серебряными волосами, убранными плоскими волнами, переходящими в пучок на затылке: китайская леди, курящая сигарету в тонком длинном мундштуке. Эта идеальная картинка в витрине сувенирной лавки работала лучше любой рекламы, стоило только бабушке Ен Ху сесть в кресло, включить лампу и начать проверять бухгалтерские книги. Клиенты, жаждущие утонченной китайской экзотики, тут же появлялись в дверях ее магазина под звук дверных колокольчиков и, покупая безделушки, делали ей прибыль. А бабушка Ен Ху, чуть улыбаясь, записывала цифры перьевой ручкой китайской скорописью… Но сегодня ей то и дело хотелось закурить по-настоящему, хоть она и не умела. А потому просто грызла мундштук своими белыми зубами, как нервная школьница. Что-то должно было произойти: влажный северный ветер, который бабушка чуяла, нес новости и тревоги, возможности и перемены.

Часть первая

Сны и собаки

Глава 1

…Цветущая ветка сливы – тонкая, чуть неровная, узловатая. Цветы на ней – простые розетки о пяти лепестках, округлые, как щечки младенца. Пара больших цветов, еще пара поменьше и, конечно, бутон. Да, это банальность, рисунок на форменном платье официантки из китайского ресторана. Но если ветка рассекает диск полной луны, а луна эта отражается в глазах ночного зверя, тогда совсем другое дело. Нужно только обвести ветку в круг, а потом…

Звякнул дверной колокольчик. Саша Кислицкая вздрогнула, сжала пальцы, и слива стала просто мятой салфеткой. Три ярко-красные царапины, протянувшиеся через глаз от брови и до носа, резко заболели. Она одним движением сунула салфетку в карман фартука – туда, где, как назло, стал вибрировать мобильник, – быстро свои ножки в казенные гэта, положенные работнику как спецодежда, и приготовилась, кланяясь и улыбаясь (улыбка и поклон тут тоже были частью «спецодежды»), принять заказ от новых посетителей ресторанчика паназиатской кухни «Серебристая луна».

Но, увидев, кто входит в дверь, Саша прикрыла лицо рукавом и юркнула в кухню.

– Леся, а Леся, – простонала Кислицкая напарнице, высокой и худой в такой же форменной розовой блузке, – подмени меня, прими заказ у посетителей. Пожа-а-а-алуйста!

Леся вскинула татуированную бровь.

– С чего вдруг? Твой столик, ты и иди! Я устала. – И она демонстративно прикурила сигарету от электроконфорки.

«Ты так, наверное, однажды брови себе и спалила», – в сердцах подумала Саша, но предприняла еще одну попытку:

– Лесечка, пожалуйста-пожалуйста, ну выйди и прими заказ. Там одногруппницы мои. Я не хочу им на глаза попадаться… – Она сделала моську. Подняла бровки вверх. – И… и мне мама звонит, срочно!

Правда была настолько мелодраматична, что рассмешила суровую Лесю. Она окинула взглядом тощенькую Кислицкую, на мгновение задержавшись на левой стороне лица, но ничего не сказала про саднящие царапины. Уже в который раз ничего не сказала, вот странно.

– У нас в стране вообще-то любой труд почетен. Нечего тут стыдиться каких-то пижонов с айфонами, – проворчала Леся.

Однако статная девушка все же встала с табуретки – с грацией медведя в родной среде обитания.

«Может, в прошлой жизни она бродила по тайге в бурой шкуре», – подумала Саша. Но тут напарница надела типа деревянные башмаки (дресс-код как-никак) и, как по волшебству, пошла неожиданно легким, семенящим шагом. «А потом ее поймали и в цирк отдали, по проволоке ходить». Кислицкая, чтобы спрятать улыбку, полезла в телефон и попыталась изящно и незаметно прикрыть зудящим аппаратом оцарапанную щеку.

Телефон, однако, замер в руках, а на экране всплыло уведомление: «Пропущенные вызовы: Мама. 3 вызова».

Надо перезвонить, пока есть время, решила Саша. Но абонент неожиданно оказался временно недоступен. Странно это, мама так не делает, а сама дозвониться может и на выключенный телефон, если ей понадобится. Суровая Сашина мама.

Зато с заказом повезло! Не придется прятать глаза и отвечать на вопросы девчонок из группы. Кислицкая перевела дух. А тут и Леся вернулась.

– Выбирают пока. Фифы размалеванные, ничего особенного. – И она улыбнулась Саше. – Все нормально. Тебя никто не видел, и про тебя никто не спрашивал. Ой, блин! – Напарница резко схватилась за живот. – Я сейчас вернусь. – И Леся умчалась в сторону служебного туалета.

Саша еще раз попыталась позвонить маме и проверила «Вотсап»[1]. Но галочка не посинела даже! Мама выключила телефон? Да неужели?! На хорошо удобренную страхами почву упала первая крупная капля – сомнения…

На табло вызовов зажглась цифра семь. Тот самый столик, за которым расположились три главные сплетницы курса. Они, видимо, уже сделали выбор и вызывали официантку, а Леся еще не вернулась. Вторая капля – немного тревоги.

К светящейся цифре добавился еще и звоночек. А Леська как будто застряла там, в дамской комнате. Еще чуть-чуть – и будут неприятности у всей смены… А Леська все не идет, поганка! Тревога и паника!

– Саша, почему ты здесь? Клиенты с твоего столика ждут! – Голос хозяина Ши Тяна не был ласковым. Сухопарый старик с жидкой бородкой, как показывают в китайских фильмах про кунг-фу, смотрел сурово. – Иди-иди!

Одним взмахом руки он развеял все Сашины надежды на спокойный вечер. И бородка его сейчас напомнила ей подобную у одного деревенского животного. Но пришлось подчиниться: Ши Тян был крут с персоналом, если было за что наказывать, но и премии выплачивал щедрые и регулярно. А сегодня как раз должны были раздавать красные конвертики. Паника-паника-паника! Предел! Лишь бы не «поплыть», не провалиться в зыбкий кисель, где не помнишь, что было, а потом, как в детстве, расхлебывать последствия: «Мама, я плохо поступила? Нельзя так делать?!» А мама не обвиняет, поджимает губы, не отвечает. Прячет глаза, отворачивает лицо… Крепко держит в руках любимую чайную пару с розами. И в выходные в доме появляется новый набор посуды. Стыдобища. После очередного такого «поплыва» всю посуду дома взрослые сменили на эмалированную. Он дольше всех прослужил, этот