Юрий Никитин - Фарамунд
На пятые сутки, когда он все так же наблюдал за противником, его помощник робко тронул его за рукав:
— Мне не нравится тот огонь...
Легат обернулся. По спине словно пробежала невидимая ящерица, топоча холодными жуткими лапами. Далеко, почти на горизонте поднялся столб дыма. Он разрастался, блеснуло красным. Столб превратился в стену, в которой грозно блистали искры.
— Там Геяриум, — прошептал помощник.
— Этот рекс не мог взять его так быстро, — отрезал легат, но острая боль стиснула сердце. — Их город укреплен не хуже нашего!
— Но, говорят... говорят, этот рекс горазд на всякие хитрости.
— Знаю, — отрубил легат. — Но нас ему не перехитрить! Это какой-то враг пробрался вовнутрь и поджег пару домов!
Помощник промолчал, да и сам легат понимал, что от двух-трех домов пожар отсюда виднелся бы жалкой струйкой дыма. Если кто-то и сумел пробраться в город, то сейчас там охвачены огнем все дома...
— Смотрите!
Из леса, со стороны горящего города, выметнулись всадники. Их было около десятка, все ликующе размахивали руками, радостно орали. Один свалился с коня, его перевернуло в пыли, конь помчался за остальными, а он поднялся и заковылял следом. Его раскачивало, словно в одиночку осушил все винные подвалы Геяриума.
Легат потемнел. С помощником молча смотрели, как в лагере Фарамунда тут же вспыхнуло оживление. Всадников стаскивали с коней, им совали фляги с вином, хотя те и так едва держались на ногах, уводили к кострам, растаскивали по шатрам. Ошалевшие от радости, стучали в щиты,
Немного погодя из леса вывели колонну пленных. Легат разглядел несколько человек в дорогой одежде. Головы они от стыда опускали, связанные как рабы, их наверняка либо продадут, либо тут же принесут в жертву их жестоким богам.
— Позови трубача, — велел легат отрывисто. — Я хочу говорить с их... рексом.
Помощник ответил чересчур быстро, словно страстно жаждал переговоров:
— Да-да!.. Сейчас! Я сам могу пойти с белым флагом.
Фарамунд довольный и веселый, встретил легата впереди своих порядков, не давая войти в лагерь:
— Я и есть рекс Фарамунд. Хотите с нами повеселиться?
— Нет времени, — ответил легат. — Меня зовут Фабий, я командую гарнизоном этого города. Что вы хотите, явившись под стены моего города?
Фарамунд ответил учтиво:
— Всего лишь, чтобы он перешел под мое управление. Хочу сразу предупредить, чтобы не тратить зря ни ваше драгоценное время, ни мое: этот город... или то, что от него останется, все равно перейдет под мою опеку. Но в вашей власти, чтобы это произошло как можно более безболезненно для жителей. И ваших храбрых солдат, разумеется.
За его спиной далеко на горизонте черная стена дыма вырисовывалась черно и страшно. Теперь легат отчетливо видел багровые струи огня. Ему даже почудилось, что слышит отчаянные крики сгорающих заживо жителей.
Легат сказал мрачно:
— Мой помощник предупреждал, что вы меня схватите и убьете. Честно говоря, я предпочел бы, чтобы так и случилось.
— Увы, — ответил Фарамунд, в голосе рекса Фабий с удивлением уловил искреннее сочувствие. — Я думаю, что это была только шутка. Не поверю, чтобы такой прославленный воин всерьез помышлял о таком малодушии!.. Вам предстоит вернуться в город, а там уже принять решение. Мои условия простые: просто моя власть. Все жители уравнены в правах со свободными франками. Римляне могут руководствоваться своими законами... в отношении друг друга. Сказать по правде, в ваших законах много разумного. Что удается, я перенимаю. Но, еще раз подчеркиваю, я не могу идти дальше, оставив в тылу настолько сильный город с большим гарнизоном. Я его возьму!
Легат украдкой взглянул на черную стену далекого пожара, перевел взгляд на решительное лицо рекса. Да, перед ним полководец, который умеет брать препятствия, побеждать армии, захватывать укрепленные города. Хотя непонятно, какой хитростью он захватил Геяриум, но этот пожар говорит, что даже яростное сопротивление его не остановит...
— Хорошо, — сказал он со вздохом. Плечи его опустились. — Я сдаю город. Я верю, что бессмысленной резни не будет...
Фарамунд засмеялся:
— Вы же сами сказали: бессмысленной! Это же теперь мой город! Какие могут быть грабежи и поджоги? Отправляйтесь, так и передайте...
Легат пожал плечами:
— Все, что надо делать, надо делать быстро. Я сейчас же дам сигнал, чтобы открыли врата для ваших людей.
— Вам поверят?
— Да.
— А если, — предположил Фарамунд, — ваш сигнал... получен под пытками?
Легат презрительно фыркнул:
— Нет таких пыток...
— А все-таки?
Легат посмотрел искоса, впервые грустная улыбка тронула твердые губы:
— Полагаете, я этого не предусмотрел? Если я закричу, чтобы открыли ворота, там будут знать, что я в плену, вам верить нельзя, и что надо драться до последнего. Но если я, в самом деле, принял такое решение, то сигнал вот таков...
Он повернулся к крепости. На стенах было черно от высыпавшего народа. Легат поднял руки, взмахнул, вытянул их крест-накрест, развел в сторону, потом правая рука бессильно упала вдоль тела, а левую вскинул к небу.
— Интересно, — признал Фарамунд. — Да, это не подделать.
Сзади зафыркали кони. Оруженосец подвел дорогих белых коней под красными попонами. Фарамунд кивнул:
— Пойдем вместе?
— Если не страшит...
Ворота распахнулись медленно, неохотно. Легату подвели красавца коня, седло дорогое, он поставил ногу в стремя, поднялся рывком, а уже в седле подумал, что не так уж и плохо получилось. Хоть и под властью этого рекса, но ведь и Геяриум под его властью, но там только обугленные головешки, почерневшие от жара трупы...
Мимо них промчался отряд на быстрых восточных конях, тонконогих и с гибкими, как у змей, шеями. Унгардлик оглянулся на рекса, в следующее мгновение его всадники ворвались в город.
Еще один отряд торопливо вбежал в распахнутые ворота, быстро сменил стражу. Фарамунд и легат медленно ехали по широкой улице.
Легат поинтересовался осторожно:
— Какие ваши планы дальше?
— Пойдем на юг, — ответил Фарамунд. Глаза его блеснули угрюмой свирепостью. — На юг! Посмотрим, что там за могучий Рим...
— Нет... с нами?
Фарамунд отмахнулся:
— Да продолжайте жить, как жили. Разве что налоги и штрафы теперь пойдут не в Рим, а в мою казну. Только и всего. Да, еще забыл!.. Вам придется съездить со мной еще и к Геяриуму. Это недолго, дорога здесь прямая. Потом мы двинемся дальше, а вы вернетесь в свой город.
Фабий помрачнел, черная боль стиснула сердце, словно это он был виноват, что войска этого безжалостного человека сравняли цветущий город с землей.
— Не понимаю, что вы хотите от меня?
