Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс
– Неужели? – поднял брови Эйлас. – Каким образом?
– Во-первых, он навсегда снимет с тебя клеймо скалинга – ты сможешь не опасаться повторного порабощения! И он озолотит тебя – даст тебе столько денег, что ты сможешь купить большой участок земли в Тройсинете и больше никогда не будешь нуждаться.
Глядя на ее напряженное ожиданием лицо, Эйлас не мог удержаться от смеха:
– Татцель, твои доводы убедительны. Мы отправимся в Ксунж.
Глава 13
1
Эйлас и неисправимая рабыня Татцель странствовали по диким предгорьям Северной Ульфляндии; тем временем, несмотря на их отсутствие, в других краях Старейших островов события развивались более или менее предсказуемым образом.
В столице Лионесса королева Соллас и ее духовный пастырь, отец Умфред, рассматривали чертежи собора. Они надеялись, что величественный фасад вознесется на мысу в конце Шаля и станет вызывать у каждого, кто его видел, благоговейный трепет религиозного экстаза.
Отец Умфред заверял королеву, что воздвижение собора неизбежно позволит причислить ее к лику святых и что ее ждет вечное блаженство, тогда как самому Умфреду полагалась более скромная награда: сан архиепископа Лионесского.
В связи с упрямым сопротивлением Казмира, однако, уверенность королевы в возможности успешного завершения проекта несколько пошатнулась. Умфреду приходилось снова и снова успокаивать ее:
– Дражайшая государыня, не печальтесь! Не позволяйте тени отчаяния омрачать царственную белизну вашего чела! Не падайте духом! Гоните мысль о поражении, заставьте ее затеряться во мраке забвения – там, в гнусной пучине греха, ереси и порока, где прозябают исчадья мира сего, не узревшие свет истины!
Соллас вздыхала:
– Все это очень утешительно, но добродетель, даже подкрепленная тысячами молитв и слезами блаженного восторга, не заставит растаять ледяное сердце Казмира!
– Не совсем так, драгоценнейшая королева. Я могу нашептать королю на ухо несколько слов, способных возвести два или даже четыре собора! Но их следует произнести в нужный момент.
Заверения отца Умфреда были не новы – он уже не раз намекал на известные только ему важнейшие сведения, и Соллас научилась сдерживать любопытство, недоверчиво хмыкая и капризно вскидывая голову.
Король Казмир, со своей стороны, не допускал никаких посягательств на свою власть. Его подданные придерживались самых различных верований – среди них были огнепоклонники-зороастрийцы, адепты одной или двух христианских сект, пантеисты, приверженцы учения друидов, разрозненные группы, в различных формах продолжавшие традиции классической римской теологии, и несколько более многочисленные поклонники готских нордических богов – причем все это покоилось на древнем субстрате анимизма и пеласгических мистерий. Такое разнообразие вероисповеданий вполне устраивало Казмира, не желавшего иметь ничего общего с ортодоксией, исходившей из Рима, и бесконечные разговоры королевы Соллас о соборе бесконечно его раздражали.
Во дворце Фалу-Файль в Аваллоне король Одри сидел, погрузив ноги в бадью с теплой мыльной водой, ожидая педикюра и в то же время выслушивая сообщения и отчеты, поступившие из дальних стран и мест не столь отдаленных, их зачитывал Мальрадор, помощник камергера, вынужденный выполнять эту тягостную обязанность почти ежедневно.
Одри особенно досадили известия о судьбе экспедиции сэра Лаврилана даль Понцо. По приказу короля Одри и применяя тактику, рекомендованную приближенными короля, сэром Артемусом и сэром Глигори, сэр Лаврилан и его великолепное войско совершили вылазку в Визрод, но были отражены кельтами.
Сэр Лаврилан настоятельно требовал прислать подкрепления, указывая на недостаток легкой кавалерии и лучников; копьеносцы и молодые рыцари, выбранные им по совету Артемуса и Глигори, не могли справиться с неистовыми кельтами.
Откинувшись на подушки кресла, Одри с отвращением разводил холеными руками:
– Почему у них никогда ничего не получается? Неспособность моих полководцев достойна изумления! Нет, Мальрадор, я больше ничего не хочу слышать! Ты уже испортил мне весь день своим кряканьем и кваканьем. Иногда мне кажется, что тебе доставляет удовольствие приводить меня в отчаяние!
– Ваше величество! – воскликнул Мальрадор. – Как вы можете так говорить? Я выполняю свой долг, не более того! Вполне разделяя ваше негодование, с уважением хотел бы заметить, что вам обязательно следует выслушать еще одно донесение, поступившее всего лишь час тому назад из высокогорных пределов. Судя по всему, в Ульфляндиях имеют место достопримечательные события, о которых совершенно необходимо поставить в известность ваше величество.
Откинув голову на подушки, Одри поглядывал на Мальрадора из-под полуопущенных век:
– Порой мне приходит в голову, что неплохо было бы заставить тебя не только читать донесения, но и отвечать на них. Это избавило бы меня от множества огорчений.
Сэр Артемус и сэр Глигори, сидевшие неподалеку, не преминули оценить юмор короля подобострастными смешками.
Мальрадор поклонился:
– Государь, никогда не осмелился бы взять на себя столь почетную обязанность. Итак, вот что сообщает из предгорий сэр Сэмфайр. – Мальрадор зачитал отчет, сообщавший об успехах тройсов и ульфов в войне против ска. Покончив с описанием боевых действий, сэр Сэмфайр перешел к предоставлению рекомендаций, прибегая к выражениям, заставившим короля Одри забыть о бадье с мыльной водой и топать ногами. Две горничных и цирюльник подбежали, чтобы срочно оттащить бадью, и положили ноги короля на табурет с подушкой. Цирюльник робко промямлил:
– Государь, позвольте предложить вам не шевелить ногами хотя бы некоторое время, чтобы у меня была возможность аккуратно подровнять ваши ногти.
– Да-да… – пробормотал Одри. – Просто поразительно! Что себе позволяет Сэмфайр? Он осмеливается диктовать мне стратегию?
Цокая языками, Артемус и Глигори издали несколько неопределенно-неодобрительных звуков. Мальрадор неосторожно заметил:
– Ваше величество, на мой взгляд, Сэмфайр просто-напросто пытается как можно точнее определить возникшую ситуацию, чтобы вы могли принять самое обоснованное решение.
– Та-та-та, Мальрадор! Теперь и ты вызвался диктовать мне нравоучения? Все это происходит где-то за тридевять земель, в каких-то болотах за горами – в то время как прямо у меня перед носом над Даотом издеваются голодранцы-кельты! Они не испытывают ни малейшего почтения к великому королевству! Наглецы, мерзавцы! Их следует проучить. Раз они этого хотят, я утоплю их в крови! Артемус? Глигори? Почему нас преследуют неудачи? Ответьте мне на этот вопрос! Почему мы не можем справиться с деревенщиной, с шутами гороховыми, воняющими навозом? Объясните-ка мне это обстоятельство!
Возмущенно жестикулируя и подергивая себя за усы, Артемус
