Ингрид Самбарус - Дворец Тысячи Комнат
Вскоре всем начало казаться, что они провели в этом странном месте, по меньшей мере, несколько лет и проведут здесь всю оставшуюся жизнь. Когда один из стражей случайно наткнулся на мелкую монету, которую выронил несколько дворов назад, путешественники заметно пали духом.
Они устроились на отдых в одном из дворов, посреди которого стояла арка из ослепительно-белого резного камня. Мохсендар, устроившись поодаль, принялся что-то чертить на земле. Бесшумно приблизившись, Конан увидел перед собой не что иное, как план какого-то помещения.
Занимаясь ремеслом охотника за ценностями, он навидался таких рисунков более чем достаточно. Знания, полученные в городе воров, а также необычайно острая интуиция и варварская хитрость подсказали киммерийцу то, что с его точки зрения было более чем очевидно.
— Вот здесь должна быть дверь. — И, протянув руку через плечо испуганно подпрыгнувшего советника, Конан стер пальцем кусочек одной из линий. — Это что за план, дворцовые покои?
— Нет, — ответил Мохсендар, с трудом оправившись от испуга. — Я пытаюсь воспроизвести по памяти расположение Ползающих Дворов. Хотя я прекрасно понимаю, что любые попытки обречены на неудачу: дворы изменяются по своему усмотрению подобно облакам в ветреный день… Дверь? Мы только что миновали этот двор, там находился пустующий постамент с надписью «идеальный человек» на одном из древних офирских диалектов. Но там не было иных проходов кроме тех, двух, которыми мы воспользовались.
— Сейчас посмотрим, — улыбнулся ему Конан. — А если прохода и вправду там не окажется — сделаем его сами!
— Как можно, господин Конан, — забормотал вконец перепуганный советник. — Гнев богов падет на наши головы…
— Главное — цель, а цель у нас священная, — повторил хитроумный северянин случайно услышанные слова одного странствующего жреца.
Хитрость возымела действие и отряд вернулся во двор, где должна была отыскаться нужная дверь. Правда, то дороге туда, им пришлось пересечь только три неправильных прямоугольника, огороженных тростниковым забором, теперь же они миновали шесть. Откуда появилось еще три двора, так и осталось загадкой.
Внимательно осмотрев нужную стену, варвар заметил, что на одном ее участке веревка, связывающая высохшие желтоватые стебли, немного отличалась по цвету и была менее истрепанной, чем та, которая удерживала тростник на остальном пространстве стены… Не тратя времени на лишние разговоры, Конан уперся в стену плечом. Несколько пучков тростника тотчас же вывалились на ту сторону, открыв изумленным взорам уже начавшим терять надежду путешественников дорогу, ведущую прямо к дворцу. Небрежно пожав могучими плечами в ответ на хор восторженных голосов, северянин направился вперед по шестиугольным бледно-зеленым плиткам. Когда последний из стражей выбрался из пролома и они отошли от коварных дворов на довольно большое расстояние, любознательный варвар уступил внезапно возникшему желанию и оглянулся назад. Ограда снова была целой; от дыры, через которую они только что пролезли, не осталось и следа.
* * *Через одну из дверей, предназначенных для прислуги, они попали сперва в коридорчик, завешанный гобеленами, а затем в один из залов анфилады первого этажа. Несмотря на то, что снаружи царил нестерпимый зной, здесь было прохладно как в глубоком подземелье. Окна, забранные ажурными решетками, искусно выточенными из светлого камня, не позволяли солнцу проникнуть вовнутрь. Время от времени по залам со звуком, напоминающим еле различимый шепот множества голосов, проносился холодный сквозняк, заставляя шевелиться занавески, колыхаться драпировки на стенах и сжиматься сердца путешественников от неясных, но весьма недобрых предчувствий.
Конан в отличие от остальных, не отвлекался на подобные пустяки, хотя он, как и все прочие, напряженно вглядывался и вслушивался, готовый встретить любую опасность. Но ничего, что было бы воспринято им как сигнал тревоги, северянин не ощутил; магией здесь тоже не пахло. Небрежно окинув взглядом интерьер дворцовых покоев, варвар мысленно отметил следы некоторого запустения. То тут, то там на поверхности драгоценной мебели или на крышке мозаичного столика можно было увидеть легкий налет пыли, рамы картин и длинного узкого зеркала носили на себе следы сырости, цветы в расписной кхитайской вазе бессильно повесили головки.
Советник на каждом шагу успешно подтверждал свою репутацию знатока Священного дворца. В первом из залов он нажал в одному ему известном порядке несколько кусочков мозаики на полу, в следующем повернул в другую сторону хвост собаки из барельефа, изображающего сцену удачной охоты… Некоторые из ловушек Конан успевал заметить за несколько мгновений до того, как Мохсендар подходил к ним, чтобы привести их в бездействие, некоторые даже для него были в новинку.
Сначала все шло гладко, пока в зале с витыми колоннам из матового зеленого камня не произошло нечто неожиданное. Не успели они ступить на мозаичный паркет солнечного дерева, как стрела в несколько раз длиннее и тяжелее обычной со свистом выскочила из потайного отверстия и пригвоздила к стене самого молодого из стражей, который немного выдвинулся вперед, пытаясь разглядеть портрет темнокожей женщины, висевший напротив входа. Механизм, которым не пользовались более ста лет, сработал по совершенно непонятной причине. Нет, следов колдовства здесь не ощущалось, зато присутствовал явственный запах мускуса, но не такого, каким пользуются султанапурские красавицы, чтобы завоевать сердце мужчины, а совсем другой, с пряным горьковатым оттенком дикого зверя…
* * *Еще двоих отряд стражей потерял на втором этаже, в зале, который известен под названием зала двух сестер. Вездесущий советник успел рассказать Конану, что такое название было дано в честь двух принцесс, которые прервали нить жизни друг друга, не поделив между собой сердце юноши, вероломно испытывающего склонность к ним обеим. Черная и белая плиты, виднеющиеся на полу по обе стороны от широкой полосы, украшенной мозаичным изображением офирского чертополоха, — пояснил Мохсендар, — символизируют сестер, не пожелавших помириться даже после смерти.
Ничего не предвещало опасности, но, стоило одному из стражей ступить на узорную мозаичную полоску, проходящую вдоль всего зала, как принцессы поступили на удивление дружно. Распавшись на две части, полоска ушла из под ног юноши, открыв зловещий провал. Каменные квадратики, которыми был выложен пол в центральной части зала, вдруг встали дыбом подобно торосам на северной реке, когда холод снова вступает в свои права после небольшой оттепели. Страж рухнул, было, вниз, но успел схватиться за край и повис на нем, умоляюще глядя на остальных.
