Закон дитто - Анна Щучкина
Глава 39
Перевертыши – редчайшая раса, способная принимать любой облик. Предыдущий император запер последних из них во дворце, а после раса сгинула в пучине времени.
Из походных записей Эжена де Мораладье
945 год правления Астраэля Фуркаго.
Четвертый месяц после сезона дождей.
Зал переговоров Сената
Костераль
– Брат, испытывал ли ты когда-нибудь угрызения совести, обрекая невинных на смерть? Хоть раз – дрожала ли твоя рука?
– Если так подумать… Нет?
– Любил ли ты кого-нибудь, кроме себя?
– А ты, Костераль?
Астраэль задумчиво потер переносицу и налил в два бокала вино. Один протянул мне. Я принял его и сделал глоток.
– Ты завел семью – заметь, я не трогаю их. Хотя мог бы.
– Ты не станешь их трогать, Астраэль.
Брат усмехнулся. Но я знал, что он действительно не станет этого делать.
Такова была наша договоренность.
– Ты не мог дождаться, когда мы доставим ее тебе? Зачем ты полез к Рейну?
– А разве ты не для этого оставил открытым портал?
Настала моя очередь усмехаться.
– Он не представляет для нас опасности, Астраэль. Он приемыш.
Астраэль бросил на меня острый взгляд.
Аккуратность и расчет – только так можно было с ним вести разговор. Я не боялся его, лишь просчитался тысячу лет назад.
Земная литература подсказала мне несколько ходов при общении с такими личностями. Психопаты не думают, что делают добро. Они выше, они знают, как лучше, они вершат правосудие.
Астраэля нельзя было назвать нормальным, как и всю нашу семейку.
– Я не думаю, что ты вправе судить меня. Не теперь. Но приглашаю тебя на завтрашнюю свадьбу. Мы поженимся с Анисой немедленно, и больше никто не сможет предъявить права на престол.
– Кроме Винсента, – с улыбкой сказал я.
– Я отправлю его в Исметр. Там ему самое место.
– Даже при том, что он дитто?
– Костераль, какой из него дитто? Она долго его обрабатывала по моему приказу, чтобы даже зачатки силы исчезли. Я испытал его, сила должна была отразиться хоть немного. Ты-то уж должен был заметить, что его источник пересох. Только и хватает, чтобы поддерживать молодость. Но и все. Он бесполезен.
– Да, – медленно ответил я. – Заметил.
– Перевертыш была бесплодна. Я думал избавиться и от Винсента, но… Его можно было использовать. А теперь, с настоящей дитто, у меня будут настоящие наследники. Ублюдкам же место… – он довольно улыбнулся, – сам знаешь где. Я даже никого не убиваю, между прочим: выделяю провинцию, прошу поклясться в верности, все-таки именно я император по праву крови и фамилии. Рейн сам обрек себя на смерть, попытавшись увести мою невесту.
– Уж спасибо, Астраэль, что не убиваешь.
Брат подошел к окну и подозвал меня.
– Посмотри, Костераль. Всего этого могло бы и не быть, но империя процветает. Несмотря на войну и тысячелетнее отсутствие дитто.
– Ты обещал, что отдашь мне тело.
Лицо Астраэля скривилось.
– Фу, Костераль, как можно портить такой торжественный момент. Я отдам тебе тело Александра, но только после свадьбы. Все, аудиенция окончена. Нужно отдать несколько распоряжений. Иди, тебе выделят самые богатые покои. Ты же мой брат, в конце концов.
Я поклонился и с улыбкой сказал:
– Да, император. Я ваш брат.
Двери за мной захлопнулись, а стоящий к ним спиной Винсент вздрогнул и обернулся. В глазах принца отразились недоверие и печаль.
Он все слышал. Еще немного, и можно будет надавить.
Я кивнул охране и, проходя мимо Винсента, шепнул:
– Держите лицо, принц.
Он качнул головой, но пошел вслед за мной.
Да, можно надавить.
Глава 40
Не доверяй тому, кто хорошо играет в «некромантов и драконов». Он либо хитрый стратег, либо удачливый мошенник.
Народная пословица Таррвании
945 год правления Астраэля Фуркаго.
Четвертый месяц после сезона дождей.
Дворец Алого заката – главный храм Эарта
Александра
Слуги омыли мое тело, меня облачили в какой-то напыщенный белый наряд, надушили сладким ароматом, а волосы уложили в вычурную прическу.
А потом оставили одну, приговаривая что-то про подношения и Эарта.
Я вздохнула и, подперев щеку рукой, уставилась в зеркало.
Что ты здесь делаешь, Александра?
Они сказали, что это мои покои, но все здесь пропахло предыдущей владелицей, которая смогла сбежать. Темные шторы, куча всякой пошлой и вызывающей тошноту броскости, ни капли вкуса.
Или я просто привыкла к практичности. А ведь мы так похожи с ней внешне. Даже сейчас, смотря в зеркало, я не понимала, вижу себя или ее. Меня до сих пор преследовало странное чувство… то ли страх, то ли другая эмоция.
Пугает, знаете ли, встреча с кем-то вроде доппельгангера.
Но больше всего меня пугало то, что Костераль мог не сдержать свое обещание. С другой стороны, метка договора обязывала его выполнить все условия.
И я почти выполнила его просьбу. Несмотря на то, в каком шоке пребывала и как старалась зацепиться разумом за эту рассыпающуюся на глазах реальность.
Я дитто. Настоящая, мать твою, дитто. Даже сейчас во мне бурлило нечто, называемое источником. Не больше горошины по ощущениям, но оно вросло в меня крепко. Или всегда было со мной. Я ощущала, как бьются сердца на расстоянии примерно ста шагов. Как бурлит кровь в живых телах. Как дышит жизнью Таррвания и все сущее вокруг.
Милинафа увели, и связь, протянувшаяся между нами, с щелчком оборвалась.
Я вернулась к тому же пустому состоянию, что было со мной на Земле. Тоска, печаль, депрессия. Теперь мне стало ясно, что происходило.
Это звал меня Милинаф, это был печальный зов Таррвании.
В дверь постучались.
Я выпрямила спину и сложила руки на коленях. Давай, Александра, они не должны видеть тебя сломленной.
– Ваше Высочество, как ваше самочувствие?
Этот насмешливый ублюдок решился зайти.
В комнату не спеша зашел тот, по чьей вине я и оказалась здесь: император Астраэль Фуркаго.
– Надеюсь, вы не думали о побеге? Любая ваша глупость отразится на Милинафе, запомните.
Я раздраженно вздохнула. Какое там сбежать, мне даже спокойно в уборную не давали отойти, оставив вместе со служанкой. А теперь заперли на высоте пятого этажа, выставив за дверью охрану, которая была до зубов вооружена.
Астраэль улыбнулся и сел рядом, взяв меня за руку.
– Аниса, проявите хоть немного дружелюбия.
– Убери руки, – прошипела я, попытавшись выдернуть ее. – Я согласилась стать невестой, но это не значит, что я буду вести себя вежливо. И хватит звать меня Анисой.
Его глаза сузились, он сжал мою ладонь крепче, и внезапно меня пробрало от странного холода.
Император был
